Не от мира сего-3
Шрифт:
Старинные камни, на макушках которых были выведены рунические письмена с упоминанием легендарных людей, объявленных спустя века божествами: Хермод, Тюр, Ньерд и Велунд — навевали настроение, если так можно сказать, героическое. Хотелось ходить медленно, ставя ноги на ширине плеч, разговаривать отрывисто и, порой, взрываться неистовым гневом против врагов. Точно — атмосфера влияла.
Садко достал свои кантеле, пристроился у камня с упоминанием, как на далекой Исландии создал знаменитый лабиринт кузнец Велунд, и заиграл, погружаясь в образы далекого прошлого.
— I'm man of flash and bones, Rapture rushing through my veins, Passion flavored in my heart Heaven is surrender once again [126]Едва Садко закончил играть, ему на плечо опустилась тяжелая рука, которая сама по себе, конечно, не бывает. Возвращаясь к реальности, музыкант заметил хозяина этой руки, не менее тяжелого, кряжистого с таким лицом, что сомнений в роде его деятельности не было: он собирал деньги. Попробуй такому не дай!
126
(Depeche Mode — Surrender — (примечание автора)).
Я — человек из плоти и костей, Восторг струится по моим венам, Страсть расцветает в моем сердце Небеса снова сдаются(перевод, (примечание автора)).
Однако пронзительные синие глаза под мохнатыми бровями выражали совсем другое настроение. Они лучились интересом и даже восторгом.
— Покорнейше прошу меня извинить, что отрываю от столь высокохудожественного процесса, — густым басом проговорил незнакомец на языке эстов. — Вам удобнее расположиться вон там.
Он указал своей ручищей на возвышение, словно специально устроенное для выступления с него перед аудиторией. А слушателей собралось много. Садко мог поклясться, что еще несколько мгновений назад никого поблизости не было: только он — и музыка. Ну ладно, хотят песен — их есть у меня. Забравшись наверх, он тронул струны. Отчего-то тянуло на лирику:
— There`s no time for us, there`s no place for us What is this thing that fills our dreams? Yet slips away from us? Who wants to live forever? Who wants to live forever? There`s no chance for us, It`s all decided for us This world has only one sweet moment set aside for us. Who wants to live forever? Who wants to live forever? Who dares to live forever? Oh, when love must die! Touch my tears with your lips Touch my wound with your fingertips And we can have forever and we can love forever Forever…. Forever…. Forever… is out today. Who wants to live forever? Who wants to love forever? Who dares to love forever? Oh, who waits forever anyway? [127]127
(Queen — Who wants to live forever — (примечание автора))
Для нас нет времени, для нас нет места… О чем мы мечтаем? И что вновь ускользает от нас? Кто хочет жить вечно? Кто хочет жить вечно? У нас нет шансов, за нас все решено В этом мире осталось лишь одна хорошая вещь, которую оставили для нас Кто хочет жить вечно? Кто хочет жить вечно? Кто осмелится жить вечно, когда сама любовь должна умереть? Прикоснись к моим слезам губами, Приложи свой палец к моим ранам. И мы можем обладать этим вечно, и мы способны любить вечно Вечно… Вечно… Вечность заканчивается сегодня. Кто хочет жить вечно? Кто хочет любить вечно? Кто осмелится любить вечно? О, кто будет ждать вечно, несмотря ни на что?(перевод, (примечание автора))?
Собравшийся народ зааплодировал и заулюлюкал. Вероятно, им понравилось. Садко сыграл еще несколько вещей. Те, кто слушал, громко выражали свою признательность, и это не могло не радовать. Вообще-то бесплатные выступления для него уже давно ушли в прошлое, но иногда хотелось тряхнуть стариной. Сегодня, например.
Когда же народ, наконец, разошелся по своим делам, музыкант почувствовал себя изрядно уставшим. Быть центром внимания для такого количества людей всегда утомительно. Если, конечно, ты что-нибудь им несешь от себя, а не наоборот, получаешь.
У кораблей была выставлена охрана, прочие люди разбрелись по острову, радуясь твердой земле под ногами. Радость эта проявлялась в потреблении местного пива, поедания местного мяса и приставания к местным женщинам. Последнее, как правило, приводило к еще одной радости — дракам. Кто желал, помахался с себе подобными, окропил кровью из носа древнюю землю и успокоился: оружие-то все равно было запечатано в судовых ящиках, так что в конфликтах приходилось рассчитывать только на подручные средства, на кулаки и ноги, да на удаль молодецкую.
Садко против такого времяпровождения возражать не стал: чего попусту воздух сотрясать-то? Он не Добрыша Никитич, чтобы мгновенно пресекать любые проявления недисциплинированности. Лишь бы суда не пограбили, но на самом Готланде этим не грешили, а в море уж как-то можно разобраться. Там, на воде, все становятся викингами. Кому как повезет.
Садко осматривал сейды, пытался читать древние письмена, прикладывал руки и ноги к камням-следовикам, постепенно избавляясь от напряжения чужих взоров и чуждых мыслей. У одного из величественных дольменов его и нашел посыльный с причального пирса.
— Садко! — сказал он, переводя дыхание. — Там люди пришли, деньги требуют.
— Наши люди? — не понял музыкант.
— Не, — ответил посыльный. — По фене [128] общаются.
— А деньги-то им зачем?
Парень в ответ загадочно и недоуменно посмотрел на лива и не очень уверенно пожал плечами. Пес его знает, зачем людям деньги.
У стушевавшейся охраны возле ближайшего корабля стояла группа достаточно больших людей в черных сутанах с капюшонами на головах. И было их, даже не пересчитывая, прилично. Ну, раз говорить захотели, то есть шанс, что разговором и ограничимся.
128
Berle Fene — тайный друидский жаргон, (примечание автора)
— Здравствуйте, товарищи балтийцы, — сказал Садко, подходя.
— Тамбовский волк тебе товарищ, — прошипел кто-то из-под капюшона на рукаярвском языке.
— Здорово, коль не шутишь, — ответил за всех один из визитеров и кивком головы откинул покрывало. — Раз от охраны отказываешься, повезешь нас куда надо.
— Ну, а если не повезу? — поинтересовался лив, разглядывая человека перед собой. Тот был в теле, если не сказать больше — в крепком теле. Ни шрамов, ни отметин от вражеского оружия — стало быть, не воин. Но держится уверенно и всем своим видом являет сокрытую до поры до времени угрозу. Значит, все-таки воин, но специфический.
— Тогда плати за охрану.
— От кого же, в таком случае, охраняться? От вас?
— Нет, — спокойно ответил незнакомец. — От нашего совместного путешествия. Ты же не хочешь, чтоб мы с тобою поехали?
Отвечать Садко не стал, справедливо рассудив, что ему нужно время, чтобы оценить обстановку. Сейчас сюда должны подтянуться те из его команды, кто в состоянии оказать отпор. То есть, все, кто еще стоит на ногах. А таких не должно быть меньше незваных гостей. Торопиться не следует.