Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2
Шрифт:
Вот гребаный урод, вы только посмотрите, какую беспроигрышную шарманку он завел. Можно любое необычное направление в спорте, культуре или даже в промышленности назвать копированием буржуазных тенденций и почти наверняка зарубить его на корню. А также, разумеется, и его носителя. Вот только зря ты, родимый, надеешься, что я буду молчать и смотреть, как ты копаешь могилу моей карьере. Я чуточку вышел вперед и перебил Тополева:
— Мой коллега немного путается в терминах. Он не совсем хорошо разбирается в основах современного бокса. Как раз-таки именно мой стиль бокса наиболее хорошо берет все самое
— Позвольте, — сказал Тополев и полез возражать.
Еще минут пять мы перебивали друг друга и несли откровенную ахинею, пока, наконец, у журналистов уши не свернулись в трубочку. Тогда они наконец, покинули нас, тем более, что начался очередной поединок.
— Ну ладно, придурок, еще встретимся с тобой, — сказал Тополев и тоже отправился дальше.
Мы с Худяковым посмотрели друг на друга.
— Чего это он к тебе прицепился? — спросил тренер. — А, подожди, дай угадаю. Он хочет морально подавить тебя. Значит, боится, собака.
Я с удовольствием остался в зале и посмотрел выступления других боксеров. Тем более, что поединки шли до обеда, потом перерыв и бои возобновились уже после этого. Во время обеда я позвонил домой. Трубку взяла бабушка, хотя она в последнее время почти не вставала с постели.
— Молодец, Витенька, — сказала она с придыханием. Обычно ее всегда преследовала одышка. — Я знала, что ты выиграешь этот бой.
Неужели? Знала или больше верила?
— Наверное, больше надеялась на это… — предположил я, а потом сказал то, чего никому не решался озвучить. — Не знаю, бабушка, смогу ли я дойти до финала. Здесь много сильных бойцов. Я постараюсь, конечно, но всякое может быть.
Бабушка некоторое время молчала и я слышал ее хриплое дыхание в трубке.
— Нет, я знаю, — ответила она упрямо. — И потом, я давно хотела тебе сказать. В последнее время, после одного из твоих выступлений, еще зимой, мне показалось что ты стал совсем другим. Как будто в тебя вселился другой человек. Ты совершенно изменился. Тот Витя, которого я знала, куда-то совершенно исчез.
Я замер, слушая каждое ее слово. Странно, почему она говорит мне это именно сейчас. Уж не хочет ли она сказать, будто заподозрила, что в теле ее родного внука находится совсем чужая душа?
Подумал я так, а потом совершенно расслабился. Ну да ладно, доказать она все равно ничего не сможет.
— Так вот, тот человек, который теперь находился передо мной, я знаю, наверняка сможет добиться поставленной цели. Ты уже не тот Витя, что был раньше. Я даже иногда думаю, что…
Она замолчала, потому что я услышал в трубке рядом с ней голос тети Гали. Видимо, она подошла, чтобы проведать, с кем разговаривает бабушка.
— Все хорошо, Галя, все хорошо, я с Витей разговариваю, — потом бабушка снова обратилась ко мне. — Послушай, Витя, внучек, ни в чем не сомневайся. Мы со Светой очень на тебя надеемся. Ты достоин большего. Ты сможешь этого достичь. Ну,
Хотя эта бабка и была мне совершенно чужим человеком, но это тело, которое я сейчас занимал, плоть и кровь его появились в этом мире благодаря прямому участию бабы Веры. Поэтому я никак не мог относиться к ней равнодушно. Да и сама бабушка была хорошим человеком, тем, кто относился ко мне хорошо.
— Спасибо, бабушка, — сказал я и сам не заметил, как у меня чуть дрогнул голос.
— Ну, хорошо, внучек, давай, не буду тебя отвлекать, — заторопилась бабушка, потому что тетя Галя загоняла ее опять в постель. — Светка тебе тоже привет передает, она сегодня с ночевкой к подруге пошла, у той родители в отъезде. Завтра созвонимся. Береги там себя.
— До встречи, бабушка, — я чуть помедлил и положил трубку.
Беречь себя здесь, к сожалению, не удастся. Завтра предстоял бой с местным боксером, Хромовым Юрием. У него отличная техника и сильный поставленный удар. Он сегодня уже выступал и я видел, как он дерется. Да, завтрашний бой будет очень интересным.
После этого я позвонил Егору Дмитриевичу. Рассказал, как все прошло и поведал о предстоящем бое.
— Ничего страшного, ты с ним разберешься, — успокоил тренер. — Вот смотри, в первом раунде надо поступить вот так, как мы и обсуждали уже с тобой.
И он снова последовательно рассказал мне, как надо действовать.
Ближе к вечеру у меня уже не осталось сил, кроме как на то, чтобы поужинать, совершить небольшой поход в спортзал и затем завалиться спать.
Утром я снова встал пораньше, пробежался и отправился во Дворец спорта. Худяков накануне, судя по всему, немного отпраздновал пребывание на чемпионате и попался мне навстречу с воспаленными глазами. Пришел он позже, переняв мою привычку опаздывать. Я уже готовился выйти на ринг.
На ринге Хромов оказался боксером чуть выше меня. Стройный, быстрый, маневренный, это сразу чувствовалось. В то же время я снова отметил, что у него длинные крепкие руки, он, как я вчера видел, предпочитал наносить мощные удары, ломающие противника.
С самого начала поединка у нас пошла жаркая заруба. Когда рефери дал команду, мы сблизились друг с другом и я сразу нанес два быстро следующих друг за другом прямые удары в голову противника.
Еще вчера я заметил, что в начале раунда Хромов действует с осторожностью. И даже немного расслабляется. Он пытается как будто войти в ритм боя, а для этого ему нужно немного времени. Я вчера сразу решил, что его надо атаковать с самого начала, быстро и решительно, чтобы немного сбить с толку.
Для этого я сначала двигался перед Хромовым на дальней дистанции. Противник отнюдь не возражал против этого. Он даже чуть опустил руки. Я тут же сделал стремительный бросок на него. Сначала левый прямой в голову и тут же правый, такой же быстрый.
При этом удары сочетались с быстрым длинным шагом левой ногой вперед. Все движение таким образом получилось единым и слитным. В отличие от обычных ударов, эти два удара наносились почти одновременно.
В то самое мгновение, когда левая рука дошла до головы Хромова, правая уже тоже отправилась в полет. Почти сразу после этого я ударил правой рукой.