Не по сценарию
Шрифт:
И вот я стаю перед знакомой афишей и разглядываю ее. Особенно блондинку. И до меня только сейчас дошло, что мы с ней совершенно не похожи, даже со спины. У меня другой цвет волос, и плечи не такие покатые. Я самозванка в этом спектакле, с самого начала.
Слез сегодня не было. Я просто стояла и смотрела, когда меня вдруг окликнул мужской голос.
— Девушка, вы пришли на пробы? — голос звучал изумленно, а я так испугалась, что резко обернулась, уставившись на стоявшего за спиной мужчину. Невысокий, полненький, с интеллигентными залысинами и крупным породистым носом, он смотрел на меня
— Я… нет, — проблеяла я, не зная, что отвечать. Меня застали врасплох, будто я совершала что-то плохое.
— О боже, вы – Элина Вельт? — округлились вдруг глаза мужчины. — Вот так сюрприз! Заходите, заходите скорее. Такие гости, я и не ждал…
Мужчина подцепил мой локоть и потащил в здание театральной студии. Сопротивляться я не могла, потому что итак еле переставляла одеревеневшие от шока ноги. А мужчина все продолжал взволнованно говорить, продолжая тянуть меня за собой.
— Вы приехали с Артуром Богдановичем? Что же не предупредили, я бы встретил, устроил все по высшему разряду.
— Нет, Данилевского со мной нет. Я здесь одна, — ответила я мужчине, и он наконец остановился, развернулся ко мне, глядя с изумлением. Мы уже стояли в холле.
— О, неожиданно, — сказал мужчина после небольшой паузы. — Я Лев Махов, владелец этой студии.
Мужчина протянул мне руку, и я неуверенно ее пожала.
— Очень приятно.
— Вы, наверно, с проверкой? — Махов все пытался понять причину моего появления рядом с его студией. — Я с удовольствием все вам покажу. У меня процесс под полным контролем. Декорации уже готовим, костюмы тоже, почти всех актеров нашли. В общем, контракт соблюдаем.
Я вдруг поняла, что Артур сюда еще не приезжал, и это показалось мне хорошим знаком.
— Лев, я здесь не с проверкой и вообще, эмм, неофициально. И мне бы не хотелось, чтобы Артур Богданович знал о моем к вам визите. Да и рассказывать особо не о чем. Я всего лишь проходила мимо, увидела афишу и остановилась посмотреть. Так что проверка меня тоже не интересует.
— Оу, — еще более обескураженно проговорил Махов. — Тогда, может быть, хотя бы чаем вас угощу?
Я помялась немного, но убегать без объяснений сочла некрасивым и подозрительным.
— Хорошо.
Лев провел меня в свой кабинет. Здесь все было просто, без пафоса и претензий на роскошь. Просто рабочий кабинет, совсем непохожий на мастерскую дьявола Артура Данилевского.
— Почему вы не хотите, чтобы Артур Богданович узнал о вашем приходе сюда? — первым делом спросил Лев, разливая нам чай в разномастные кружки и ставя передо мной вазочку с мармеладом. Его проницательность мне не понравилась, но деваться некуда, придется объяснять.
— Мой контракт в его театре закончился, и я уехала. Хочу попробовать работать в другом месте.
Я попробовала улыбнуться, но получилось, похоже, не слишком убедительно, потому что Лев с прищуром уставился на меня. Неудивительно, ведь я за последние дни, кажется, вообще разучилась улыбаться.
— Простите, что спрашиваю, но у вас случились какие-то разногласия с Данилевским?
Я выругалась про себя. Еще один излишне проницательный черт на мою голову.
— Не совсем, — осторожно ответила я. — У нас просто оказались несколько
Я почти не врала, потому что наши жизненные позиции действительно радикально отличались. И да, я ушла без скандала, хотя могла и, наверное, имела право его закатить. Хотя… кого я обманываю? Устроить ссору с Артуром – все равно, что выбежать с саблей против танка. Если он захочет, раскатает мои доводы в пух и прах. Данилевский всегда должен быть прав, иначе это будет не он, а кто-то другой.
Я осторожно отхлебнула чай, тем самым давая понять, что полностью ответила на заданный вопрос, и обсуждать его больше не желаю. Махов тем временем задумчиво прищурился, разглядывая меня, а потом заговорил, видимо, приняв для себя какое-то решение.
— Я правильно понимаю, что работы у вас пока нет? — спросил он.
— Да, я только недавно приехала, ищу.
— Тогда осмелюсь сделать вам предложение. Вы бы согласились сыграть Катерину уже в моем театре? — вкрадчиво спросил он, а я даже чаем поперхнулась. Лев, увидев мою реакцию, тут же заговорил, не давая мне возможности сразу отказаться. — Мне нет дела, почему вы не стали работать с Данилевским и почему скрываетесь от него. Но могу заверить: он не узнает о том, что вы работаете у меня. На днях я получил письмо от него, что он занят иными проектами, поэтому вся организация полностью ложится на наши плечи. В договоре о продаже прав нет пункта о том, кто именно должен играть ту или иную роль. Только параметры, а вы, Элина, уж извините, этим требованиям совершенно точно соответствуете.
— Он так написал? — справившись с изумлением, выдавила я из себя.
— Да. К сожалению. Хотя мы рассчитывали на помощь. Она бы нам очень пригодилась.
В голосе Махова я услышала досаду и обиду. Но ведь я точно знала, что Артур собирался принимать самое живое участие в организации спектакля во всех театрах, с кем подписал договор. Что же изменилось? Неужели новые проекты стали для него важнее первой пьесы?
Это было так непохоже на Артура, что я попросила показать это письмо, и Лев открыл мне почту, развернул экран, и я лично убедилась, что Махов сказал правду.
— Боюсь, он даже на сам спектакль не приедет. По крайней мере, он ясно дал это понять, когда мы разговаривали по телефону.
— Это очень странно… Я могу подумать?
— Да, конечно. У нас есть несколько кандидаток на главную роль, но выбор окончательно еще не сделан. И я, разумеется, сделаю выбор в вашу пользу, Элина.
Я вышла из студии в совершенной растерянности. Вопросы теснились в голове, никак не желая способствовать моему душевному равновесию.
До моего нынешнего жилья было достаточно далеко, но я все равно решила пройтись пешком. На ходу думалось лучше, и когда я зашла в квартиру, решение мной было принято. Если Данилевский больше не принимает участие в постановке собственного спектакля, то найти сейчас предложение лучше у меня вряд ли получится. Эту роль я знаю идеально, в памяти свежи все нюансы, а учить новую роль у меня сейчас нет моральных сил.