Не по сценарию
Шрифт:
— А как же сестра? Сразу забыл?
— Разумеется, нет, — возмущенно возразил Влад. — Искал любую подработку, которую могло позволить мое обучение. Сама знаешь, на полный день, пока учишься, не выйдешь. Но заработанных денег едва хватало только на собственное выживание. И это с учетом того, что я жил в общаге. Мы переписывались с Полли, так сестру мою зовут. Она скучала очень, ей там было плохо, но терпимо. Я ездил часто, обещал, что вытащу ее, и она ждала.
— Влад, я что-то запуталась. Ты как-то резко перевел тему. При чем здесь альфонсы?
— А при том, дорогая моя, что я сам был тем самым альфонсом.
От такого признания у меня отпала
Глава 14. продолжение
— Да ладно, — все же выдала я, больше не от неверия, а от того, что он оказался совсем не таким лапочкой, каким я его видела.
Для меня жиголо не достойны уважения; это люди, которые даже мужчинами не могут называться. Ну а как иначе, если они намеренно живут за счет женщин, которых, конечно, не любят, но ловко пудрят им мозги? Просто мужская проститутка, и никак иначе. И еще я, кажется, поняла, откуда у Марго, этой любительницы красивых и харизматичных мужчин, такое пренебрежительное отношение к Владу. Она просто знает о нем то, чего не знала я.
Влад легко прочитал все мысли, которые явно были написаны на моем лице, и снова невесело усмехнулся.
— Моя первая партнерша сама мне предложила эту роль. Ей даже пришлось меня уговаривать, потому что мне было неприятно получать деньги за секс с ней. Она была милашка, ненамного старше меня, да и не требовала сначала интима. Попросила просто пойти с ней на один вечер, чтобы представить меня там своим любовником, и деньги предлагала за это немаленькие. Потом был еще один вечер. Ну а потом все закрутилось. Она много платила мне, одевала, как собственную игрушку. А потом я ей надоел. К тому моменту я уже привык к шикарным ресторанам, красивой одежде, мягкой чистой постели. Новую женщину я нашел очень быстро. А потом еще одну, и еще. Очень скоро я уже смог купить себе квартиру. Думал, что этого достаточно, чтобы забрать Полли, но в опеке меня послали. Сказали, что мой доход не подтвержден, сам я – студент, и в детдоме ей будет лучше.
— Влад, это ужасно. То, что ты рассказываешь… Так не должно быть. Заниматься этим, чтобы выжить…
Наверное, я слишком жалостливая, но мне стало до слез жаль того парня, которому пришлось торговать телом.
— Да брось, Элли. Моя судьба – не самое кошмарное, что может случиться с полным сиротой, без крова и денег, в большом городе. И пусть я не горжусь тем, чем занимался, но это все же часть моей жизни, а еще неплохой урок, который я, поверь мне, усвоил накрепко.
— Ты говоришь, что не занимаешься больше… этим. Когда ты это бросил? Когда заработал достаточно денег? — наивно предположила я.
Но Влад широко улыбнулся, и в этой улыбке я увидела горькую иронию.
— Нет, Элли. Много денег у меня появилось почти сразу. Но мне этого казалось мало. И я перестал видеть что-то зазорное в том, чтобы отдавать себя за деньги женщинам, разочарованным в мужчинах. Одна из любовниц помогла мне устроиться официально на хорошую работу, где я только числился, и очень скоро мне разрешили забрать сестру. Я устроил ее учиться, поселил в своей однушке. Она была счастлива, и я тоже. И мне бы остановиться, взяться за ум… Но нет. Я зарвался. Мне хотелось большего. Хотелось еще одну квартиру, хотелось менять машины, ходить по ресторанам. Если бы ты меня тогда увидела, вряд ли захотела бы общаться со мной. Я был прогнившим насквозь. Циничным, высокомерным,
— А сестра одобряла твой образ жизни? — с сомнением спросила я.
— Она не знала, — хмыкнул Влад. — Она думала, что я живу с одной женщиной и снимаюсь в кино. Оттуда и деньги. Кстати, роли у меня и правда появились, и платили за съемки неплохо. И квартиру вторую я тоже купил, большую, в хорошем доме. Хотелось сестре однушку пока оставить, чтобы у нее было свое жилье. Она тогда уже взрослая стала, училась, подрабатывала. И мне бы остановиться хотя бы тогда, но я снова не смог. И однажды поплатился за это.
Я нахмурилась.
— Я слышала про какой-то скандал с твоим участием, — припомнила я. — Он связан с тем, чем ты занимался?
— Да. Моя последняя платная любовница была очень богатой женщиной. Не самой красивой, не самой умной, но очень щедрой. И она была замужем. Раньше с замужними я старался дел не иметь, но в этот раз сглупил. Все мои прошлые женщины обеспечивали себя сами, а у этой зарабатывал муж. Очень серьезный бизнесмен, денежный воротила. Вот он и застукал нас. Точнее, не так. Заподозрил свою жену в изменах, нанял слежку за ней, а потом устроил нам обоим форменный трындец. В общем, некрасивая вышла история, не хочу вдаваться в подробности, но с женой он развелся, а меня раскатал так, что думал, уже не соберут.
— Он тебя бил? — ужаснулась я, хотя это было бы самым логичным и, наверное, справедливым.
— Нет, — вздохнул Влад. — Он сделал так, чтобы меня не взяли больше ни на одну роль. Кому-то заплатил, на кого-то поднажал, и я стал персоной нон грата. Да и не слишком за меня боролись. Не такой уж я популярный или незаменимый. Та черная слава, которую рогатый муж мне обеспечил, была громче, чем вся актерская популярность за прошлые съемки вместе взятые. Я тогда не мог появиться ни в одной компании, где тусил раньше. Надо мной или смеялись, или обливали таким презрением, что я стал избегать их всех.
— А Полли? Как она приняла эту новость?
— Она была, конечно, в шоке, но никогда не осуждала меня. Жалела, говорила, что все наладится. В общем, я еще немного помаялся в Москве, а потом уехал. Постоянно сидеть в квартире не было сил, а стоило выйти, как меня поджидал какой-нибудь репортер из желтой газетенки и лез с камерой и вопросами. И в один прекрасный день я собрался и уехал в деревню, в тот самый дом, где вырос. Сестра со мной хотела, но я уговорил ее остаться. Ее не донимали, потому что я не особо афишировал, что у меня вообще есть сестра. А ей учиться надо было и свою жизнь устраивать.
— Тяжело, наверно, было возвращаться в тот дом?
Влад подумал, а потом ответил.
— И да, и нет. С одной стороны, очень непросто видеть отчий дом, где умерла почти вся твоя семья. Тяжело и лишиться всего, что имел, жить в развалюхе без удобств, в полном одиночестве и забвении после того блеска, которым была наполнена моя жизнь. А с другой – мне нужна была и эта тишина, и чужое презрение, и даже нищие условия и физический труд. Да, мне приходилось работать в саду и огороде. И знаешь, труд действительно облагородил меня. Я ведь как приехал туда, сразу пить начал. Но день на пятый посмотрел на себя в зеркало и понял, что становлюсь похожим на отца. Так возненавидел себя, что даже зеркало разбил. Единственное в доме, между прочим. Да оно и к лучшему. Мне моя смазливая физиономия тогда была противна. В общем, взялся я за ум. Каждый день чувствовал, что очищаюсь от всего дерьма, в котором барахтался столько лет. И знаешь, что я понял?