Не повторяется такое никогда!
Шрифт:
Она вдруг посмурнела.
– Ты не торопись, подумай. Времени ещё вагон и целая тележка. И если вдруг что, обращайся в любое время. Я помогу и не стесняйся, пожалуйста, мы же друзья, а друзьям разрешают многое. Договорились? – вновь улыбнулся я.
– Договорились! – улыбнулась она в ответ.
– Вот и отлично. Я побегу, а то Шах во мне скоро дырку прожжёт. Не надо, не оглядывайся, я всё решу. Ну пока подруга! – махнул я рукой и забрав поднос пошёл на выход.
Там меня ждал бешенный Шах, не дав ему сказать и слова, я положил ему руку на плечо и пафосно заявил:
– Никогда в жизни я так не расхваливал своего приятеля. Дружище, от такого
– Ты серьёзно! – ответил офигевший Лёха.
– Вполне дружище и ещё, у неё дома что-то нехорошее. Надо бы узнать подробности… – задумался я.
– Андрюх, она плачет! – прошептал Лёха.
– Кто? – завис я.
– Маша! – кивнул он мне за спину.
Оглянувшись, я увидел Машу, закрывшую лицо руками, её плечи вздрагивали.
– Ну и чего ты замер? – зашипел я на Лёху – Действуй придурок. Это твой шанс! – пихнул я его в сторону Маши.
Проследив, как он подошёл, приобнял её и стал поглаживать по волосам, развернулся и пошёл в 7-й цех, где работает Маша.
Глава 2.
Двадцать минут спустя.
Вот ведь сука! Мало того, что обесчестил девчонку, так ещё и обокрал поганец. Меня душила злость, ярость, вот откуда берутся такие подонки? Ведь у него есть и мама, и папа, между прочим, совсем не бедные люди. Мамаша целая заведующая продуктового магазина, папаша инженер. Сомневаюсь, что у него было голодное детство. Неужели родители на сынке экономят? Ничего, разберёмся!
Бригадир токарей Семёныч стоял за своим токарным станком и всё случилось, прямо на его глазах. Обед только-только закончился и цех снова загудел, заухал работающими станками и прессами. Неожиданно, к Петрухе подскочил Лисёнок, молодой слесарь из бригады Петровича. Он что-то гневно прокричал Петрухе, тот остановил станок и повернулся к Лисёнку. Между ними завязалась перепалка, а затем Петька попытался ударить Лисёнка. Что там точно произошло дальше он не понял, но через секунду Петька лежал, уткнувшись лицом в масляную лужу. Лисёнок держал его руку на изломе, макая его рожей в эту лужу и бешено что-то кричал ему в ухо. Затем он всем телом навалился на загнутую руку, и Петруха заверещал на весь цех. Ещё раз макнув того в лужу, Лисёнок плюнул на него и порывисто ушёл.
Всё действо заняло не более одной минуты, Семёныч так и остался стоять с разинутым ртом. Ну и парень, подумал он, уложил Петруху за секунду, а ведь тот в десанте служил и подраться любит. Надо мне сходить разобраться, просто так такое не делают.
Он подошёл к массирующему руку и плечо Петрухе и спросил:
– Ну и за что он тебя?
– Ни за что. Пусть докажет гаденыш! Ничего, мы ему устроим… – пообещал Петруха и поднялся – Он у меня ещё попляшет.
– Знаешь, что паря, а иди-ка ты писать заявление на увольнение. Хватит нам терпеть твои выходки! – серьёзно сказал Семёныч.
– Да он же из-за этой сучки. Видать, она ему уже дала разочек, раз он за неё так бегает! – завопил Петруха.
Бамс, прозвенела пощёчина.
– Ты на девочку не наговаривай. Мы про неё
– Это наше с ним дело! – отвернулся Петруха.
– Уже нет. Я, как член партии, вызываю тебя на товарищеский суд. Сегодня после работы в красном уголке и только попробуй не прийти! – и отвернувшись, Семёныч смело направился к комсоргу цеха.
Моментально был оповещён весь актив цеха, через час гудели все соседние цеха. Товарищеский суд дело очень редкое и всегда серьёзное. Я работал за верстаком, когда начался перекур, остался на месте, идти мне никуда не хотелось, злость ещё кипела во мне.
Интересно, вот мне в принципе Машкины проблемы побоку, так что же меня так зацепило? Что? Обострённое чувство справедливости? Или я так, из-за вновь приобретённой семьи среагировал? Или всё-таки девчонка понравилась? Непонятно!
Тут меня резко развернули за плечо, и я ошеломлённо уставился на взбешённого Шаха.
– Ты мне друг? – прохрипел он.
– Друг! – всё ещё удивлённо ответил я.
– А Маша? – вновь прохрипел он.
– Она твоя девушка и мой друг! – спокойно ответил я.
Бешенство в глазах Шаха маленько поутихло.
– Тогда почему ты идешь за неё драться без меня? И из-за чего вообще? – уже спокойно спросил он.
– А Маша тебе ничего не рассказывала? – спросил я.
– Нет! Немного поплакала, потом резко успокоилась. Сказала спасибо нам обоим за помощь – затем немного смутившись – Ну и.… сказала, что согласна со мной дружить. После зарплаты предложила в кино сходить.
– А ты не задумался, почему именно после зарплаты? – усмехнулся я.
– Да как-то… – замялся Лёха.
Понятно, он в принципе пацан ещё, таких вещей тупо не догоняет.
– Понимаешь Шах, Маша она девчонка деревенская, простая. А тут большой город, областной центр, а она очень красивая девушка. Ей хочется блистать, модно одеваться, вкусно питаться, хочется нравиться мальчикам, а ещё лучше парням постарше, они уже задумываются о семье, о детях. Каждая девушка мечтает о безумной любви, свадьбе, белом платье, своём уютном семейном гнёздышке. Маша поверь не исключение и тут, перед ней появляется Петя. Красавец, спортсмен, десантник, его мама завмагазином, папа инженер в НИИ, а это значит, как минимум, комната в благоустроенной квартире, ну, а как максимум, своя собственная кооперативная квартира. Не вариант, а мечта! Весь такой внимательный, обходительный, такой заботливый весь… От таких перспектив головка и закружилась. Решила, что вытянула свой счастливый билет, обеспечила будущее своё и своих детей, а этот подлец этим и воспользовался. Я узнавал Лёха, Маша у него далеко не первая жертва…
Он у неё деньги выманил, которые она на зимние сапоги и пальто копила, больше четырёх сотен рублей. Сказал, что его мать со знакомым договорилась, как раз её размер. Взять то он их взял, да вот отдавать совсем не собирается. Вроде как никто не видел, и она ничего не докажет, а ведь она ещё и половину зарплаты семье отправляет, представляешь на что она вообще живёт? Отец бухарик, мать доярка, две сестры, два брата. Нищета в деревне полная. Вот я и сорвался, как представил, что и с моими сёстрами, кто-то так поступил… Да и хорошо, что я один пошёл. Он ведь в десантуре служил, приёмчики разные знает. Порвал бы он тебя, как Тузик грелку! – хлопнул я Шаха по плечу.