Не позволю себя завоевать
Шрифт:
– Инга! – долетел до меня взволнованный голос Арты. – Господин! – она тоже металась, то меня пыталась собой загородить, то прыгала в сторону того типа, который искал повариху. – Выбирай же скорее меня! А эта девушка!.. Она знатная вышивальщица и кружевница. Если купишь ее для эрла, он потом оценит твою службу, когда приумножатся его богатства после продажи ее работ. Да и женщины семьи оценят красоту вышивок и кружев и к себе примерят. Ты только взгляни! Ну же!
И Арта, изловчившись, ухватила меня, бегающую вокруг, за подол, задирая его, оголяя мои лодыжки, пыталась добраться до кружев на нижней рубашке.
– О!! Какие ножки! – вырвались тут крики из многих
– Мое! Не смотреть! – зарычал Андерс и, схватив, таки, сграбастал в охапку и крепко-крепко, чуть ни до хруста в ребрах, прижал к себе.
– Видали кружево?! Правду говорю, что девушка – мастерица, каких поискать. Покупайте!..
Я же почти уже перестала на все реагировать. Меня затопил жар, в тисках Андерса стало не шелохнуться и трудно дышать. Но в последний момент повернула голову в сторону и заметила, как на крыльце дома эрла заинтересовались происходящим на торге. Лица пяти высокочтимых ангрийцев развернулись в нашу сторону. В том числе и Ингвар прервал разговор с соседом и заинтересовался поднятым нами шумом.
– Что там? – прочитала по его губам и еще заметила, что нахмурился озадаченно.
И в следующую минуту увидала, как он начал подниматься. Встал и пошел к нам.
– Густав! Что происходит? – на ходу обратился к типу, носящему шкурки куницы на плечах. – Рабыню не поделили? Это которую же? Андерс? Выпусти девчонку из объятий. Выпусти, сказал! Смотри, ты ее почти задушил…
– Господин! – теперь уже к нему бросилась Арта. – Она ценная рабыня, умеет шить и вышивать и кружева плести. Еще в монастыре обучена музыке и пониманию некоторых трав. А этот душегуб!..
– Да не собирался я ее убивать!.. – заворчал татуированный громила. – Сказал же!..
– Как же?! – совсем осмелела Арта, что посмела не просто спорить с ангрийцем, а еще и кривую рожу ему состроила, совсем почти как он, когда вышел недавно в круг за вознаграждением за участие в походе. – Зачем тебе такая малышка? Взгляни, она же вдвое меньше тебя!..
– Не твое дело. А монашка моя!
– Монашка, говоришь? – задумался тут тот волчара, который прямо из храма Рукпи уволок меня в рабство. Он будто пытался вспомнить что-то. Потом еще пристально так взглянул на меня, словно только теперь начал узнавать. – Точно! Я же ее сам из какой-то то ли часовни, то ли храма вынес. Скажи, дева, как тебя зовут? – а это произнес уже на дартийском языке.
Под его пристальным взглядом мне вдруг сделалось не по себе. Что же выходило? Этот… варвар неотесанный даже не запомнил, что заимел рабыню? Выволок меня из святилища, на плечо взвалил, в телегу потом бросил и… из головы вон?! Будто я никчемная вещь? Нет! Все другие дикари помнили, что заимели рабынь, а этот!..
– Как зовут тебя? Отвечай, когда я спрашиваю, – уже более суровым голосом задал мне повторный вопрос и протянул руку… чтобы, приподняв за подбородок лицо, лучше его рассмотреть? Наглец!
Что тогда началось!.. Я точно утратила связь с реальностью. Потому что, не помня о разуме, потеряв чувство самосохранения, отчаянно захотела рассчитаться немедленно с этим ангрийцем. За то, что командовал воинами, разгромившими замок, за смерть отца, за все убийства, за пленение наших людей, которых сейчас выставляли на продажу, как скот. Вот и отбросила его руку, а потом еще схватилась за складки хитона, напрочь забыв, что искать в них «ортонтар» было бесполезно, ведь сама же зарыла его в сарае. Но осмыслить ничего не успела, как у Ингвара сработала реакция на мое движение, и он в броске, одним отработанным движением обездвижил меня. Да как он смел! Что бы ему в ад провалиться! Схватил, руки заломил, развернул, к себе прижал, что и дернуться потом уже не могла. Вот так, невольно, замерла, и тогда поняла, что случилось нечто. Потому что вокруг стояла просто мертвая тишина.
Казалось, даже птицы умолкли. А про окружающих нас людей и говорить не приходилось – они еще и в разных позах застыли. И все смотрели на Ингвара. Догадалась, что ждали его решения, как поступит с зарвавшейся рабыней. Даже Андерс. Он тоже не смел пошевелиться, замер в паре метров от нас, хмурился, по глазам видела и по сжатым кулакам, что был очень напряжен, но не смел вмешаться.
Это что же? Такую власть имел здесь этот ангриец со шкурой волка на плечах? Ему совсем никто не смел высказать несогласие? Он же, мало чем отличался от многих воинов, высок и мускулист, но были здесь и такие, кто превосходил в размерах. Взять хоть того же Андерса. Но все замерли. Знали об Ингваре что-то, не видимое глазу? Тот имел неоспоримый авторитет? Привык властвовать, много уже лет командовал, и ему безоговорочно подчинялись? Наверное. Вот и сердце мое, трепетавшее теперь в груди подсказало, что никто не вступится за такую слабую меня. Даже тогда, когда златовласый произвел обыск и выяснил, что была безоружна.
А Ингвар запросто обшарил складки рясы, перехватив только зажатую меня удобнее. Бесцеремонно прошелся рукой по ткани, а заодно и по изгибам моего тела под ней. Оружия не нашел, хоть мое неосторожное движение и указало на него. И тогда уже хватка этого типа чуть ослабела, давая возможность хоть вдохнуть воздуха без боли в ребрах.
– Что это было, детка? – вдруг резко перехватил меня за шиворот, унизительно так встряхнул еще не очень слушающееся хозяйку тело, чуть приподнял, удерживая на расстоянии вытянутой руки. – Не шали так больше. На будущее скажу, что не терплю оружие в чужих руках. Уяснила? Оно у тебя есть? Где нож?! – так и впился взглядом в мое лицо. – В глаза мне смотреть, когда с тобой разговариваю! Вот так… да, теперь молодец. Значит, норовистая, но заставить подчиниться тебя все же можно…
– Ингвар! Она просто глупая девчонка, к тому же монашка, – это был Андерс. – В монастырях… они там совсем мира не знают…
Он что, вступался за меня? Похоже было на то. Другие присутствующие как онемели, а этот смог подать голос в защиту.
– Пощади ее, – татуированный еще и шаг в нашу сторону сделал, вот уж действительно, бесстрашный воин.
Я же вот уже с минуту смотрела в глаза его ратного начальника и видела, как там плескались и будто боролись разводы темно-серого с ярко-голубым. Стихийник! Такая озарила догадка. Тоже маг, как и татуированный громила. Только Андерс был сыном огня, а этот… воздуха? Скорее всего, да. И сила в нем должна быть немеряная, судя по притихшим и напрягшимся соплеменникам. Но, слава богине, Ингвар ее отлично контролировал. Отчего же тогда все решили, что мне конец?
– Господин?.. – а это заныла рядом Арта.
Когда только успела подойти и ухватиться за мой хитон? Скосила на нее глаза и увидала, что она была бледна, и отметила глаза в половину лица.
– Помилуйте, Ингу… – подружка принялась всхлипывать. – Откуда у нее оружие? Я постоянно была рядом… ничего такого, совсем юная дурочка!..
– Инга, значит? – по голосу решила, что златовласый был склонен сменить гнев на милость, но затаил на меня… нечто.
Не могла разобраться в его отношении ко мне ни по насмешливо изогнувшимся губам и бровям, ни по прищуру. Внутреннее чувство подсказывало, что мне не доверяют, что станет теперь следить, постарается отыскать мой «ортонтар».