Не прислоняться
Шрифт:
– Диспетчер!
А мне, как нарочно, в ответ из динамика:
– Я диспетчер.
Кто-то из наших ее вызывает, в этом случае слышно только голос диспетчера. Далее происходит такой диалог (я говорю в пустоту, а диспетчер отвечает другому машинисту):
– Диспетчер. N-дцатый маршрут. Тут человек в тоннеле. Давить?
– Верно.
– Понятно. Давлю!
Открывается светофор, ручку в «Ход-3»… Поехали!
Какими глазами на меня смотрели пассажиры, выходящие из первого вагона!..
Глава 16
Дневник Метроэльфа: Все страньше и страньше
На
Ручку в «Ход» – машина начинает тяжело разгоняться. Это еще не беда, хуже то, что и тормозить она будет также тяжело.
Многострадальные Кузьминки: народ штурмует вагоны так, что просто страшно. Кто-то пытается выйти, но неуправляемая масса вносит бедолагу обратно.
Видели, как пловец выгребает против бурного течения? Вот и этот сейчас так гребет, с той лишь разницей, что используется все, чтобы выйти: локти, кулаки…
Кто-то вскрикнул. Отдавленные ноги, треск то ли одежды, то ли сумки. Попытка закрыть двери успехом не увенчалась. Несколько раз открыть – закрыть. Взгляд на дверную лампу: «Ну гасни, гасни же!», а интервал неумолимо растет.
«Ну гасни, мать твою за ногу, я же с Текстилей хрен уеду!»
Тихий щелчок ДВРа [17] , и лампа наконец погасла. Взгляд в боковое зеркало. Без толку. Народ стоит настолько плотно к вагону – не разглядишь, зажал ты что-то или нет. Просить отойти от края бессмысленно. Каждый охраняет свой клочок платформы, отвоеванный у соседа. Простите, господа, выходной светофор зеленый, лампа погашена, кто не спрятался – я не виноват.
17
ДВР – дверной воздухораспределитель.
Ручку в «Ход», а сам таращишься в зеркало, пытаясь рассмотреть в этой каше, не волочешь ли кого за собой. Были, увы, были прецеденты… Спасибо, не со мной, но если и дальше так пойдет, это вопрос времени.
Китай-город, второй путь. Двери справа. Горит лампа дверей и горит. Уже и по громкой связи просил не держать. Безрезультатно. Либо шестой, либо восьмой вагоны (старые, на них нет бортовой сигнализации, на остальных вагонах лампы дверей гаснут). Эх…
– Диспетчер.
– Я диспетчер.
– Диспетчер, N-дцатый маршрут, станция Китай-город, второй путь, горит лампа дверной сигнализации.
– Высаживайте пассажиров…
Ну вот нет, чтобы выполнить команду диспетчера, но я же, чудак, людей везу.
– Диспетчер, дайте две минуты на осмотр состава.
– Хорошо, две минуты, под вашу личную ответственность.
Я с низкого старта – вдоль состава. При этом во весь голос: «Дорогу!» Народ же ушлый, у него примета: чем ближе к краю стоишь, тем быстрее придет следующий поезд… Кто слышал меня – отходил, кто в плеере – ну, извините.
Результат: отбитое плечо и колено. Причем коленом въехал в сумку и, судя по хрусту, что-то в ней сломал. Не знаю, может, потом жалоба была: «Машинисты совсем охренели, носятся по платформе как угорелые…»
Добежал до восьмого вагона, все двери закрыты. Разворот – и обратно, так же крича во весь голос и тихо матерясь про себя. У первого вагона уже дежурная.
– Высаживать будем?
– Ща посмотрим…
Реверсивную в контроллер, а лампа-то погашена. «Ход» – и полетели.
На Беговой к кабине подлетел разъяренный пассажир, и началось, что я «сволочь, урод и трам-пам-пам, и именно из-за меня он опоздал на электричку».
Итого: больное плечо, разбитое колено и в дерьме с головы до ног. Жизнь – прекрасна.
Нет, честно, все не так плохо, как кажется на первый взгляд. Вон на станции Планерная поставили мониторы и даже подключили. Теперь маневровые развлекаются просмотром реалити-шоу «Плашка». Поезда ходят, пассажиры едут. Сухо. Тепло.
Только одно нервирует: работать с каждым днем становится все страньше и страньше…
Рассказ машиниста
Про «Спартак – чемпион»
Эх, люблю я свою работу. Иногда такие образцы человеческого идиотизма попадаются – хоть стой, хоть падай.
Октябрьское поле. У первой двери в первом вагоне стоит юноша со спартаковским шарфом на шее. Двери закрываются, и этот идиот выбрасывает конец шарфа в сторону платформы. Двери закрылись, лампа погасла, кусок шарфа в полметра длиной – за габаритом. А мне по зеркалу не видно. Заметил только когда поехал, и шарф начал развеваться.
Теперь вопрос. Что будет с шеей, на которую намотан шарф, если конец шарфа зацепится за светофор на скорости 80 км/ч?
Объясняю. Рывком лицо человека впечатает в дверь, потом сломает шею, и лишь потом шарф порвется. А кто виноват? Правильно! Машинист.
В итоге на следующей станции, когда он попытался повторить этот трюк, я открыл дверь в салон и в крайне вежливой форме объяснил юноше, что он не прав.
До Планерной на каждой станции он смотрел на меня в зеркало злобным взглядом. Как же. Не дали поиграть.
Глава 17
Преднамеренное убийство
На платформе молодая пара. Парень делает вид, что толкает девушку под поезд. Потом ей улыбается: оценила шутку?
Он не понимает, что творит и насколько это опасно. И конечно, ему наплевать, что нервы машиниста в тот момент натянулись до предела. А ведь работники метрополитена могут в ответ так круто подшутить над парнем – на всю жизнь запомнит.
Вот реальный случай, записанный со слов одного из машинистов.
…Еду. Парень притворяется, будто толкает девушку под поезд. Меня такая злость взяла! Согласно инструкции «засадил петуха» [18] (благо скорость была небольшая), остановился как раз напротив них. Открыл дверь кабины.
18
«Дал петуха», «засадил петуха» и т. п. – фактически то же, что и «все на себя», т. е. экстренное торможение. Сопровождается громким свистом сжатого воздуха в системе пневматических тормозов.