(Не)пристойное предложение
Шрифт:
Мне еще даже тридцати не стукнуло.
Тани нет пять минут, десять… Когда я уже думаю идти на ее поиски, подруга возвращается, совершенно не стесняясь нести перед собой тест на беременность будто скипетр.
Удивительно, но теперь она спокойна как танк — о минувшей истерике свидетельствуют только чуть покрасневшие глаза. Может быть, пронесло?
Но не тут-то было.
— Писец, — комментирует Таня с лицом монаха-буддиста, плюхаясь обратно на место.
Я придвигаю к себе тест, стараясь не думать о том,
— Тань, если нужны будут деньги на аборт…
— Ты совсем с ума сошла? — Подруга так оскорбляется, будто ребенок от меня. — Дина, это грех.
— И давно ты у нас ударилась в религию?
— Да не в этом смысле! Дин, ты знаешь, я и таракана в общаге прихлопнуть не могла, а тут — целый человек.
До сих понять не могу, как Диана Савельева и Таня Боброва стали лучшими подругами. Одна — топ-менеджер, другая до сих пор в кинотеатре попкорном торгует. Но друзья — это не всегда про образ жизни. Иногда это про что-то большее. И я понимаю, что если сейчас не поддержу Таню, то друг из меня окажется никудышный.
Поэтому я накрываю Танину ладонь своей и успокаивающе говорю:
— Ладно, Танюх, не кипятись. Справимся. Хотя, если быть точной, это еще не целый человек, а пока только кро-охотный зародыш. Таракан покрупнее будет. Но, если ты так решила, то так тому и быть.
Подруга тает под ободряющими словами и окончательно расслабляется.
— Только Яше я ничего не скажу.
— И не надо, — соглашаюсь я. — От него помощи будет как от козла молока.
— Точно! — восклицает Таня. — Зачем вообще нужны мужики, если есть подруги? Как там это называется?
Я улыбаюсь, глядя на вернувшуюся на волну оптимизма подругу.
— Бостонский брак.
— Вот! Тоже ничем не хуже ваших обычных. В этом браке, кстати, мне очень повезло с женой, которая охренеть сколько бабок зарабатывает на своей сидячей работе.
Таня говорит это все скорее чтобы приободриться, потому что она никогда у меня не берет ни копейки. Один раз только было — мы напились в каком-то сочинском баре и продолжали, и продолжали заказывать алкоголь. Я тогда так и не сказала Бобровой, что мы оставили в том заведении две ее месячных зарплаты. Блажен, кто верует, конечно.
— Я серьезно, — говорю я, продолжая сжимать Танину руку, — если что-то понадобится — что угодно, — ты только скажи. Вопрос денег — не вопрос. Любая просьба, любой каприз. У самой не будет детей, так хоть твоего понянчу.
С последним я, конечно, знатно преувеличила, потому что в идеале не хотела бы прикасаться к этим повизгивающим свинкам как минимум лет до семи, когда они сформируются хотя бы как первоклассники.
— Как не будет? — округляет глаза Таня. — Такие вещи разве планируют?
— Пытаются, — отвечаю я и вздрагиваю от звука дверного
Только не это.
Яша Цапкин собственной персоной. Стоит у входа и рыскает глазами по кафе. Ноздри раздуваются, как у быка на корриде. Он вообще косуху свою когда-нибудь снимает? Запарился наверняка. Татуировка на шее в виде дракона, словно маленький фамильяр, вместе с хозяином крутится по залу.
Таня прослеживает за моим взглядом, испуганно взвизгивает и пытается залезть под стол, но поздно. Яша нас засек и уверенным шагом направляется к цели.
— Татьяна! — кричит он, будто превратился из неформала в Евгения Онегина. — Позволь поинтересоваться, почему ты уже который день не отвечаешь на мои звонки?
И без того бледная Танька становится белее листка бумаги.
Вот у посетителей кафе сегодня выдался классный спектакль! В трех актах и без антракта. Большинство сидящих за столиками уже давно перестали делать вид, что не интересуются развернувшейся сценой, а нагло пялятся в ожидании развязки. Но винить их не получается. Даже официанты с любопытством поглядывают на наш угол.
— Яша? Как ты узнал, что я здесь?
— По джипиэс, — в рифму отвечает поклонник Пушкина. — Татьяна, я терпел как мог, но больше сил моих нет. Ты можешь хотя бы сказать, почему бросила меня? Все ведь было хорошо!
И это заявляет человек, который только что признался, что сталкерит мою лучшую подругу.
— Ты все время пытался меня контролировать, — признается Таня. — С кем я, где… Это токсично, Яша! Чеки требовал из магазинов приносить, сдачу возвращать. А еще этот твой одеколон… Меня от него всегда тошнило.
И, будто в подтверждение этих слов, у Тани случается рвотный позыв.
Пахнет от Яши действительно знатно. Таким парфюмом пользуются, наверное, только старые прокуренные женщины, которые носят натуральные меха и ходят на ипподром.
Парень слегка краснеет, но не отступает.
— Все это можно решить! А ты просто взяла — и ушла! Ничего не сказав. Ты хоть понимаешь, что разбила мне сердце?
— А ее это должно волновать? — вступаю я в разговор.
Видимо, только тут Яша замечает мое присутствие.
— Вы, простите, кто? — спрашивает он с невозмутимым видом.
Я лезу в кошелек за визиткой и протягиваю ее бывшему ухажеру Тани с приторной рабочей улыбкой.
— Диана Савельева, директор по развитию компании «Шок-о-рай». Производим конфеты, сладкие спреды, шоколадные батончики, сухофрукты в глазури…
— Вы издеваетесь? — перебивает меня Яша, не давая ему сказать, что еще мы делаем глазированные сырки.
И тут его взгляд падает на предмет, который все еще лежит на столе. Мысленно выругавшись, я протягиваю руку в попытке забрать тест, но Яша меня опережает.