Не сгорит эта сталь
Шрифт:
Под стенами крепости тьма шевелилась словно муравейник: вражеские солдаты толпились, стрел с неба сыпалось всё больше. План по захвату укреплений с помощью лазутчиков был отменен, началась осада. И вот к ней Серый Камень, несмотря на слово «твердыня» в названии, был совершенно не укомплектован. Пространство над крепостью полнилось гулом сражения: лязг металла, крики раненых, злобный свист стрел.
Вражеские копейщики стояли строем шириной в четыре человека – сколько позволял здесь боевой ход стены. Соотнеся невеликие шансы на прорыв с неминуемым поражением в случае провала в защите Анны, Шато приказал атаковать!
Он
Как-то Тим с солдатами, линией в одного человека, вклинился меж копейщиками и мерлоном, но тут же понял: да, занять это место было стратегически важно, но позиция смертельно опасна, ведь сейчас он и его люди могут быть попросту раздавлены и сброшены под стены крепости. Не дожидаясь, пока противник это поймет, Тим проорал своим:
– Дави! – и, упершись ногой в мерлон, выжал щитом на ряд противника!
Сначала казалось, что отчаянная затея не работает, враг стоял скалой, по доспеху, по шлему опять заскребла острая сталь, но тут строй противника дрогнул. Один из нападавших оступился и, под натиском людей Шато, рухнул со внутренней стороны боевого хода. Дальше пошло легче, удалось сбросить еще нескольких во внутренний двор, где на врагов тут же набросились подоспевшие лучники. Сраженные наземь грузные воины не могли противостоять проворным кинжалам стрелков.
Явдат с солдатами наступал со своей стороны на стену под Анной. Вскинув щит, он присел, секанув подхваченным в пути топором ноги сразу двух копейщиков. Одного, осевшего и опустившего щит, тут же настиг сокрушительный удар булавы, глухим звоном пробивший и железный капюшон, и череп. Командир не преминул воспользоваться брешью и атаковал второго открывшегося. Метнув топор и выхватив с пояса тесак, он нанес удар, под которым тело обмякло, и еще одним противником стало меньше.
Поняв, что оборона прорвана, вражеские стрелки на стене прекратили огонь по внутренним помещениям крепости и бросились через Анну к Берте – башне на следующей секции. Секция Анны была освобождена, но прорыв этот стоил воеводе Явдату тридцати человек. Пробежав сквозь башню Анна, вражеские лучники попытались выстроиться на следующей стене, но в секунду, когда крайний из них натянул тетиву, руку его налету срубил прорвавшийся Шато! Люди, следующие за ним, принялись рогатинами отталкивать прислоненные врагом лестницы, по которым взбирались подкрепления.
Успешно начавшаяся атака захлебывалась, перерастая в изнурительное осадное сражение. Объединившись, Шато и Явдат загнали остатки лазутчиков и передового отряда на верх башни Анна. Шато построил лучников, которые начали бить по врагу под стенами. Явдат воспользовался прикрытием подоспевших и силами малого отряда пробился на площадку Анны – той башни, на которой в свете жаровни мерцала белая ласточка. Расправа над захватчиками вышла беспощадной. Последним ударом командир перерубил деревянное древко штандарта, одновременно оставив знаменосца
Однако штурм продолжался. Шато командовал лучниками, распределяя их по башням и стенам для своевременного отражения натисков, Явдат защищал башню Васса и две прилегающие стены – самые слабые части этой твердыни, на которые пал основной удар.
Стрелы свистели, люди кричали, металл пел! Всё же превосходная выучка гарнизона, ох, как дорого обходилась нежданным захватчикам.
В долине под крепостью теперь мерцали огни целого войска! Шато старался даже не смотреть в эту зыбкую даль. Две, если не три тысячи против гарнизона, в котором нет и двух сотен! Да вот численность врага еще была не самым страшным, что увидит этой ночью молодой пятидесятник.
Вдалеке вспыхнул пучок пламени. Поначалу выглядело чудно: из земли начал расти огненный стебель. Яркий шар с длинным огненным хвостом взмыл в воздух исполинской параболой, которая со стороны крепости виделась, как вертикальная линия. Грузно пролетев по дуге, пылающий шар низвергся во внутренние постройки крепости, моментально распространяя огонь! Но и это было не всё.
– Таран идет! – донеслось со стороны западных ворот.
В темноте его приближение было замечено только под вратной стрельницей. Массивная конструкция, толстые конопляные канаты толщиной в запястье, защита из железной черепицы – у защитников не было никакой возможности повредить его со стен или остановить.
На миг у Шато даже опустились руки. И без того проигрышное сражение вдруг начало походить на избиение. Но грохот выдернул из забытья.
Ударное бревно, сотворенное из целого ствола желтого дуба и укрепленное железным клином, отвелось назад, и тяжелый грохот болью отозвался в груди каждого из остававшихся защитников; стены вздрогнули протяжной вибрацией. Кто-то бросился к воротам, кто-то, наоборот, побежал прочь от этой машины. Второй удар, который, казалось, был отложен слишком уж надолго, ознаменовался шокирующим треском!
Шато отправил людей к воротам, когда из долины вырвался второй пылающий шар. Этот угодил в стену, отчего крепость сотрясло до основания.
– Навались!
Солдаты телами припали к вратам, но страшные удары тарана крушили кованные металлом створки, разбрасывая людей, словно деревянных солдатиков; игрушечные человечки поднимались и опять бросали себя под сокрушительные взмахи тарана. Следующий удар пробил брешь в створке, через которую тут же полетели стрелы и дротики. Огненные метеоры, что вырывались из долины, били по укреплениям поразительно точно.
Вместо того чтобы терять людей, удерживая обреченные врата, Явдат скомандовал отступление. Следующий огненный снаряд сквозным попаданием сокрушил донжон – башню внутреннего бастиона. Кирпичная конструкция зарокотала, оглушая звуки осады, и благородная высота главной башни низверглась пред врагом!
Удар тарана с оглушительным треском проломил дубовую щеколду. Одна из створок накренилась, потом гулко ухнула и вздыбила облако пыли. В крепость хлынула волна противников!
Явдат был вынужден отступать. Беглецы направились бастион, но с учетом числа раненых, отход замедлялся.