Не твоя девочка
Шрифт:
Для меня было настолько удивительно, что Сашке надо было так мало для убийства другого, и его так легко облапошить, что я даже не знала, что тут можно сказать. Какими словами назвать этого парня?
— Я понимаю, понимаю. Сейчас я понимаю, какого дурака сваляла. Но это все из-за любви к тебе, слышишь?
Говорить было тяжело, горло будто сковала невидимая рука.
— Что было дальше?
— Когда он понял, что я готов, то оставил для меня деньги…
Я вопросительно взглянула, и Сашка покраснел.
— Да, деньги и пистолет. Он оставил их у
— Но даже это тебя не остановило?
— Я был сердит, напуган и даже воодушевлён. Я был словно под гипнозом. Этот друг подробно написал, где и когда я могу выполнить задуманное.
— Понятно… из тебя сделай обычного киллера, — невесело усмехнулась я, — но ты не смог выполнить заказ и теперь боишься мести Вертелецкого?
— Нет, да. Я не знаю. Я уверен, что меня теперь тоже убьют. Я не знаю, куда идти и что делать. Как только я выстрелил в твоего мужа, у меня будто что-то щелкнуло. Нужно бежать, меня никто не оставит в живых.
Снова послышался скрип двери. Я обернулась. Петруша стоял, сложив руги, прислонившись к дверному косяку, и слушал Сашкину исповедь с таким видом, будто у него разом заныли все зубы. Интересно, давно он так стоит?
— Я, пока были те деньги, несколько дней снимал комнаты. Сразу купил на рынке барахло, парик. Но потом понял, что долго я так не протяну. Алиса, ты у меня одна надежда. Ведь я ради тебя все это. Ради нас…
Я поморщилась. Спасибо, Саша. Нов слух я это не сказала. Не знаю, почему. Вряд ли я боялась его обидеть. Скорее мне не хотелось вообще общаться человеком, готовым убивать ради своих целей. Мне хотелось скорее уйти отсюда, покинуть это место. Я в беспомощности посмотрела на Петрушу. Как быть? Оставить этого недоубийцу со стариком? Сдать его полиции? Мужу?
Петруша будто поняв мои метания, подошел и погладил меня по голове. Совсем как в детстве, когда я только попала к ним с дядей в дом. Он-то там раньше меня оказался.
— Тебе больше совсем некуда пойти? — я старалась не смотреть Сашке в глаза. Голос предательски дрожал. Я чувствовала, что вот-вот разревусь. От обиды и злости, от несправедливости этого мира и вообще от того, что жизнь никак не хочет оставить меня в покое.
— Нет. в том-то и дело, что нет. У меня теперь ничего не осталось — ни денег, ни дома. Они убьют меня, Алис. Ты же не позволишь им это сделать?
Я молча встала, совсем не зная, что говорить и делать.
— Алис, Алиса, ну подожди, — Сашка вцепился в мой рукав.
— Я не знаю, Саш, правда. Мне кажется, тебе надо идти в полицию. — говорила и сама себе не верила.
— Нет, ну Алис, ну я же ради нас, ради тебя, на пожалуйста, — он снова громко всхлипнул, уткнулся лицом, полным слез в мое плечо и мне не оставалось ничего иного, кроме как постараться как-то его успокоить.
Петруша закатил глаза и что-то промычал. Кивком показал на часы. И правда, Макс может заволноваться и прийти за мной, а нам это совсем не нужно. Не дай бог он узнает, что в доме прячется человек, стрелявший в
— Ладно, оставайся, если Петруша не против.
Я вообще не знала, правильно ли поступаю, оставляя опасного Сашку с дедом, но иного выхода у меня не было. Просто не было. По крайней мере не сейчас. Петруша кивнул мне, указав на Сашку, значит давал добро.
Я обняла старика и чмокнула в щеку. Просила писать, если что.
На пороге комнаты обернулась. Сашка сидел с отсутствующим видом. Я взялась за ручку и тут он тихо сказал:
— Ты ведь никогда меня не простишь…
* * *
Макс заметно злился. Я взглянула на часы. Ого, сколько меня не было, почти час.
— Чего так долго? — спросил, даже не тая свою злость.
— Повежливее пожалуйста. Будь добр, — отбрила я его.
Все-таки здесь я хозяйка, каким бы крутым он не пытался выглядеть.
Против ожиданий Макс не стал обострять и уже вполне мирно спросил:
— Как старик? Жив еще? Или ты там ему искусственное дыхание делала?
Смеется, гад.
— И охота тебе над пожилым человеком издеваться, — буркнула я и уставилась в окно, тем самым давая понять, что дальше разговаривать не намерена.
Я полностью погрузилась в свои тяжкие думы и совсем не заметила, что поворот в город мы попросту проехали.
— Куда едем? — я старалась, чтобы голос не дрожал. По-моему, вышло все-таки довольно жалко.
— Сейчас узнаешь…
Твою мать!
— Макс, ты извини, но уже поздно. Дома меня ждет муж.
— Да, я в курсе. Подожди, это не займет много времени.
Помолчал немного и посмотрел на меня в зеркало.
— Да не волнуйся, ничего лишнего…
Я промолчала. Сердце снова участило биение, ладони вспотели и закружилась голова.
Из огня да в полымя. Что же это делается, люди добрые?!
Мы съехали с дороги, дальше чуть-чуть проехали по колее сквозь высокую траву и, наконец, оказались на небольшой поляне. Впереди что-то блестело.
Макс остановил машину, выключил двигатель, вышел первым. Открыл дверь мне и протянул руку.
Я, немного поколебавшись, прикоснулась к его пальцам и сердце пробило током. Он сделал вид, что не заметил моего волнения и просто повел меня вперед. Туда, где под звёздами темнела водная гладь озера. Луна освещала тропинку, деля озеро на две части. С одной стороны я, с другой Макс, а между нами мой муж…
Я поежилась от внезапно нахлынувших чувств и Макс тут же слегка, совсем едва приобнял меня.
Сколько мы так стояли, любуясь красотой природы, я не знаю. Спустя какое-то время Макс поцеловал меня в висок и тихо сказал:
— Поехали домой…
* * *
Именно тогда я и поняла, что мне нужно уходить. Я не могу больше так жить. Еще немного и я просто взорвусь, сойду с ума, упаду на дно. Я не знаю, кто из них мне ближе, чего я хочу, и чего хотят они от меня.
Я должна уйти. Чтобы жить дальше — сама по себе. Чтобы разобраться с самой собой. Потому что иначе это плохо кончится. Как с Сашкой.