Не твоя девочка
Шрифт:
— Нет-нет, что вы. Я на работе.
— Дело ваше. А я, пожалуй, выпью, нервы ни к черту, знаете ли.
Уж не знаю, где я набралась такой наглости, но почему-то сразу решила вести себя немного высокомерно, дабы не выглядеть в глазах других людей жертвой. Вроде как я здесь, в этом доме, своя в доску. Хозяйка, ага…
— Вы хорошо держитесь… для молодой жены. Мне кажется, Богдан Владимирович вас намного старше? — с полуулыбкой начал он, но я тут же перебила:
— Вам кажется!
Получилось довольно грубо, но я поняла, на что намекает мерзкий мужик. Я не потерплю подозрений в мой адрес, не нужно мне приписывать того, чего нет.
К Богдану я, в сущности, отношусь нормально. Уж намного лучше, чем год назад, если честно. И зла ему не желаю, хоть и по-прежнему не люблю. И в первую очередь, потому что он все-таки мой муж…
Да-да, я знаю, что звучит странно, и тем не менее. Скорее всего это из-за того, что сейчас он лежит в больнице и мне просто-напросто его жаль. Но что есть, то есть. Мне искренне жаль мужа, особенно в таком состоянии, в каком я застала его сегодня в больнице. Чуть ли не первый раз в жизни я увидела в нем обычного смертного человека. Человека, который точно так же, как и остальные может в любой момент умереть.
— Ну что вы, я не хотел вас обидеть, — тут же подхалимски залебезил Ушаков.
А я поняла, что мне он совсем не нравится. Какой-то очень мутный и скользкий тип. Вот как с первого взгляда не понравился, так и оказалось. Интуиция все-таки вещь!
— Но вы это сделали. Ладно, забыли… так, о чем вы хотели поговорить?
Ушакову явно не понравился мой тон. Сейчас он явно потерял ведущую роль в разговоре и не знал, как вернуть ее себе обратно.
Но он сдержался, чтобы не высказать этого вслух. Хотя прямо скажем, на лице на миг, всего один, промелькнуло раздражение.
Он снова мягко улыбнулся мне, как старой знакомой и о-о-чень доброжелательно спросил:
— Расскажите мне немного о ваших отношениях с мужем, есть ли у него враги, конкуренты например… ну все, что можете вспомнить.
— Нормальные у меня отношения с мужем, обычные. По крайней мере я не знаю никаких врагов. Но мой муж и не посвящает меня в свои рабочие дела. Вот вы, вы рассказываете жене о работе?
Ушаков усмехнулся и покачал головой.
— У меня нет жены. Но если бы она и была, то вы правы, вряд ли я бы обсуждал с ней работу.
Я согласно кивнула. Дмитрий Сергеевич что-то записал в своем блокноте.
— Ну хорошо, врагов вы не знаете. Дела с мужем не обсуждаете. А друзей?
Тут я запнулась, что, конечно же, не ускользнуло от его внимания. Эм… что же ему ответить? Что я не знаю ни одного приятеля Вертелецкого? Год сплю с ним, и ни разу не видела его знакомых? Ну кроме Макса и другой охраны.
Такая вот я жена получаюсь подозрительная, не знаю, с кем дружит мой муж. И дружит ли вообще…
К нам в дом никто, по крайней мере с дружескими визитами не приходил, мы тоже, кроме как на деловые встречи, да какие-то вечеринки никуда ни разу не ходили.
Я разозлилась на себя. Со своим гонором явно настроила следователя против себя и сейчас все мои слова он принимает явно не в мою пользу.
— Дмитрий Сергеевич, — я решила сменить тактику и попробовать если не подружиться с противным следаком, то, по крайней мере расположить его к себе.
— Да? Вы что-то вспомнили?
— Да… то есть нет…вы знаете… мы с мужем очень любим друг друга и поэтому не очень нуждаемся в каких-то там друзьях. С тех пор как мы поженились, Богдан перестал тусоваться с ними… у них другие интересы, ну вы понимаете…
Я многозначительно улыбнулась, так, чтобы у него и тени сомнений не возникло.
Дмитрий Сергеевич кивнул, тоже слегка улыбнувшись.
— Да, кажется, я понимаю, о чем вы. Дамы?
— Да… я довольно ревнивая, и мне не очень нравились некоторые его товарищи. Поэтому мы обычно проводим все вечера дома. Просто я не хотела говорить это всё посторонним, ну то, что я такая собственница. Но вам-то я могу признаться?
Ушаков внимательно посмотрел на меня, но я была так серьезна и так честно смотрела ему в глаза, что он молча кивнул.
Что я несу? Зачем? Что, если ему придет в голову проверить все, что я говорю? А ему придет, он же следак! И про наши взаимоотношения, и про Ладу, будь она неладна.
Но меня уже несло все дальше и дальше от берегов и краев я не видела.
— А хотите, оставайтесь на обед, мы с вами подробно обо всем поговорим?
Я показала Ушакову самую лучшую свою улыбку и, на мое удивление, Дмитрий Сергеевич смутился.
Ура, Алиса, это однозначно победа. Пусть и в локальном сражении, но победа.
— Да нет, что вы… у меня дел еще невпроворот.
— Ну и что? Неужели человеку и поесть нельзя? Соглашайтесь, Дмитрий Сергеевич, у нас сегодня повар расстарался — обещал что-то совершенно необыкновенное.
Ушаков собрал всю свою волю в кулак. Это было видно по его сомневающемуся лицу, но все-таки отказался.
А я возликовала, убив сразу двух зайцев. Ловко перевела тему и заодно намекнула, что мне пора за стол. А так как я вроде и его пригласила, Ушаков не смог оставаться столь же холодным и сдался. Пока сдался.
— Алиса Викторовна, я надеюсь, что если вы что-то вспомните…
— То я непременно сообщу вам, — закончила я за него, вложив с вои слова все возможное обаяние и дружелюбие.
Надеюсь, вышло натурально. Сомневаюсь, конечно… Не дурак же он, в конце концов. Но он включился в эту игру, из вежливости ли, или из хитрости-время покажет.
А пока, как только за ним захлопнулась дверь, я не смогла сдержать вздох облегчения и в изнеможении прислонилась к стене. Хоть я ни в чем и не была виновата, но полиция всегда внушала мне подсознательный страх.