Не твоя девочка
Шрифт:
Все равно попробую его уговорить, может и выгорит дело.
Петруша, мыча и махая руками с порога погнал меня в горячую ванну. А когда я вышла на столе уже ждали борщ с чесноком и большая кружка крепкого и сладкого чая с малиной.
После обеда мы устроились в гостиной на диване и еще долго болтали обо всем подряд. Точнее я болтала, а Петр очень внимательно слушал. Где надо смеялся, где нужно удивленно приподнимал брови и хлопал в ладоши. Совсем как дитя. Видно было, что мой приезд его очень обрадовал и вот эту радость мне так хотелось бы видеть чуть чаще. Битый час я уговаривала его отправиться пожить со мной, на что старик протестующе мычал, вертел головой из стороны в сторону и даже показал мне кулак, что означало, что я вконец его достала. Ну ладно, дорогой мой… на сегодня я от тебя отвяжусь, но все равно потихоньку уговорю, или я буду не я.
* * *
Вечером снова набрала Юльке, но она как в воду канула. Вернее, телефон вроде бы работал, но звонки она упорно игнорировала. Вконец разобидевшись, я решила, что теперь уж точно нашей дружбе конец, потому что просто не представляла причины почему Юля не берёт трубку который день и сама не перезванивает. По всему видно, что она просто не хочет общаться.
Весь следующий день мы провели с Петрушей вдвоём. Я сводила старика прогуляться на набережную, по пути заглянули в Музей изобразительных искусств. Пообедали в кафе и, уставшие, вернулись домой. Именно сейчас я поняла, как уютно и тепло мне стало здесь, как давно уже не было. Петр давал мне ощущение семьи, тепла и заботы. Нет, я обязательно его заберу!
Глава 7
За те пару дней, что я была дома, Богдану принципиально не звонила. Незачем ему знать, что я в городе.
Приехав обратно, первым делом забрала у Маши, новой приятельницы и коллеги, кота, которого та любезно согласилась придержать у себя.
Недавно Вадим все-таки немного расширил штат, дела его шли в гору, и я могла только порадоваться за него. Мы уже неплохо подружились, как и с новыми сотрудниками — Машей и Олегом. Мне очень нравилась атмосфера в коллективе, порой мы до поздна болтали о том, о сем, не спеша идти домой, и распивая чай прямо на рабочем месте.
Маша была меня чуть старше, ей недавно исполнилось двадцать пять. Олегу скоро стукнет тридцать восемь, но, ввиду природной моложавости его вполне можно принять за ровесника Вадима. Между ним и Машей сразу же проскользнула симпатия и мы с Вадимом с умилением наблюдали за развитием их отношений. Хотя Хорошев как-то оговорился, что не приветствует любовь между сотрудниками, но с ребятами он успел подружиться и теперь просто не мог никак им препятствовать. Короче, мы с Вадимом потирали ручки в ожидании скорой свадебной гулянки.
Иногда мы даже вчетвером куда-нибудь выбирались и в эти моменты я чувствовала себя почти счастливой. Ушли в прошлое все заботы и переживания, в том числе и любовные. Я наконец чувствовала себя нужной и очень дорожила общением. Маша сильно отличалась от Юли. Так сильно, насколько это вообще возможно. Она не была эгоисткой, по крайней мере со мной. В общении простая, но не до неприличия, и очень душевная. Хотя у Маши и не было за плечами пьющей семьи и детского дома. Все-таки эти обстоятельства не могли не сказаться на Юлькином характере.
И она была первая, кому я смогла довериться и рассказать о себе. Не все конечно, умолчав про Сашку и Макса, но в остальном она была в курсе моей жизни с Вадимом. Хотя и догадывалась, что в моей жизни есть еще кто-то, и этот кто-то мужчина. Маше хватало ума не спрашивать. Думаю, она видела, что я еще не совсем готова рассказать о себе все. Про Макса знала только Юлька, и то я сто раз пожалела, что рассказала ей всё как-то после употребления одной ядреной настойки. Потом я и так и эдак прокручивала наш разговор, пытаясь вспомнить детали, но они раз за разом ускользали от меня. Так что я даже не была уверена, что Юля вообще запомнила что-то.
По крайней мере так я себя утешала.
И вот сейчас, когда наши мужчины уехали по своим делам, Маша подскочила ко мне с радостно горящими глазами и хитро на меня поглядывая.
— А знаешь, что я сегодня слышала?
— Что? — я встала заварить кофе, раз уж у нас нет клиентов.
— Вадим, кажется, хочет пригласить тебя на свидание, — пища от восторга Маша смотрела на меня так, будто это самая лучшая новость на свете.
— Эм… Ма-а-аш, а ты ничего не забыла?
— Что? Что именно? — она вытаращила на меня глаза.
— Ну как бы на секундочку я замужем…
— И? Ну как бы на секундочку, — передразнила она, — ты разводишься. И еще, как бы на секундочку, сама же говорила, что вы договорились считать друг друга свободными.
— Да не нравится мне Хорошев. Точнее нравится, но не как мужчина. Да и не хочу я этих мужчин, вот они где у меня, — я провела ребром ладони по шее, а Маша рассмеялась.
— Вот ты чудная, Лиска! Тебя что, кто-то к чему-то обязывает? Просто сходишь, расслабишься, может приглядишься к нашему Вадюше.
— Да чего мне на него глядеть?! Я его уже вдоль и поперёк…
— Ну-ну, мать. Ладно, дело твое, но я бы на твоем месте…
— Ма-а-аш!
— Ладно-ладно!
Она, смеясь, подошла к окну и открыла его нараспашку. Скоро осень, но август выдался на редкость жарким. Как назло, сломался кондиционер и вот теперь нам приходилось открывать окна, в которые то и дело влетали надоедливые мухи.
Маша оказалась права. Вечером Вадим и впрямь пригласил меня на свидание, стесняясь, как студент. Я честно пыталась отказать, но Вадим смотрел таким щенячьим взглядом, что мое сердце дрогнуло. Ну не убудет же с меня сходить с человеком в ресторан? Заодно и постараюсь объяснить ему, что между нами ничего быть не может и, что друг — это порой намного важнее, чем любовник.
Уж кому как не мне это знать…
На свидание наряжала меня Маша. Мне было фиолетов, как я буду вглядеть, потому что я это и свиданием-то не считала. Целый час я сопротивлялась ее напору, но в конце концов сдалась и надела это черное обтягивающее платье в пол. Она еще пыталась накрутить мне волосы, но тут я была непреклонна. Завязала высокий хвост.
— Все равно красотка, — довольно осматривая меня, цокала языком Маша.
— Да ну… мне кажется это платье мне уже не стоит надевать. Несколько месяцев без танцев, да еще и с моими аппетитами вряд ли украсили мою фигуру.