Не ты
Шрифт:
— Эй, детка, иди сюда…
— Зачем? — спросила тупо, оглядываясь по сторонам.
— Я сделаю тебе хорошо. А ты сделаешь хорошо мне. Ты ведь этого хочешь, правда?
Конечно, она хотела сделать ему приятно. Просто тогда Мура не понимала, что под этим подразумевается.
Тем временем забитые пальцы Севы скользнули вверх по ее ногам, задрали подол платья повыше…
— Эй… Ты что делаешь?
— Я делаю тебе хорошо… — шепнул Богатырев, касаясь руками девичей груди. Маша зажмурилась и рассмеялась. Все происходящее было таким нереальным! В голове кружилось, тело стало как
— Нравится?
Она ничего не ответила. Лишь сильней рассмеялась, все хуже воспринимая реальность. Руки Севы опустились по ее животу, ухватили резинку колгот и дернули вниз.
— Эй, ты что задумал?
— Я тебе сейчас покажу…
Щелкнула пряжка ремня, вжикнула молния. Сева обхватил ладонь Маши рукой и сунул себе в штаны.
— Погладь его… Вот так, сильнее… — он обхватил член поверх ее руки и пару раз дернул. — Пожестче, детка! Ну же, давай… Что ты как неживая? Ты же хочешь его? Хочешь?!
Видимо, для того, чтобы удостовериться в силе ее желания, Севины пальцы скользнули Маше между ног. Раздвинули девственные складочки, надавили на клитор и по сухому скользнули внутрь.
— Нет-нет, подожди! — запротестовала девушка, — что ты делаешь? — и снова этот дурацкий смех!
— Пытаюсь тебя трахнуть…
— Трахнуть? — несмотря на все попытки сконцентрироваться, сознание к Маше возвращаться не спешило. — Я ни с кем еще… Подожди…
— Целка, что ли? Ну, так, поздно уже… Смотри, как я тебя хочу. А ты… Ты меня хочешь?
Мура облизала губы. Разве могло быть иначе? Она ведь так сильно его любила…
— Конечно, — шепнула девушка.
— Знаешь, что… А давай-ка ртом. Не охота мне с тобой возиться…
Маша с трудом понимала намеки парня, а вот как на них реагировать — не понимала вообще. Тогда он рукой надавил ей на голову, опуская к собственному вздыбленному члену.
— Ну же, малышка… Возьми его…
Она не помнила, что было дальше. По саднящим губам лишь могла догадаться, что все же сделала… сделала… Черт… Сделала Севе минет! Слава богу, мать с отцом загостились… Не то бы досталось Муре по самое не хочу. И за поздний приход, и за внешний вид, и за явно нетрезвое состояние! Пронесло, так пронесло. А главное, что на нее нашло? Почему она вела себя, как распоследняя шлюха? Неужели алкоголь так подействовал? Ведь не так уж много она и выпила… Не зная, куда деть глаза со стыда, Маша встала с кровати, но и шага ступить не смогла. В голове стучали молоты, к горлу подступила тошнота. Со стоном уткнулась лицом в ладони и снова опустилась на постель. Все, что случилось накануне — было ужасно. Но… Сева был с ней! Они были вместе! Господи… А что, если он предложит встречаться? Она же умрет от счастья!
Выходные для Маши прошли в каком-то угаре. Оказалось, что она потеряла телефон, и Сева не мог с ней связаться. Да что там! Она даже Лизке не могла позвонить, чтобы обо всем рассказать и посоветоваться. Еще и мать наорала… Дабы убить поскорее время, Мура взялась за подготовку к итоговому тестированию, но, так ничего и не сделав, захлопнула
— Хо-хо, вы поглядите, кто заявился! Муза, собственной персоной… — заржал кто-то в толпе. Мура покосилась в сторону скучковавшихся ребят и молча подтянула шлейку на сумке. Она привыкла игнорировать поддевки. Огородила свою душу забором, обнесла колючей проволокой. Чик-чик, я в домике. И пофиг все.
— Че молчишь, Мура?
И к этому она тоже привыкла. Стоило ей впасть в немилость у этих шакалов, как ее вполне пристойная кличка Мура (производная от Мурушкиной) превращалась в обидную Муру. Ну, как — обидную? Это они так считали, ей же все было по боку. Ну, или она хотела, чтобы так было. Скорее второе, конечно.
— Эй, соска, ты че молчишь?! Или правда себя звездой возомнила? Не, ну, конечно, не каждое видео набирает столько лайков… Тут я согласен! Ну, так, и мы не чужие…
Маша застыла. Из слов Антонова в мозгу отпечаталось только шипящее «сссоссска». Так бы, наверное, говорили змеи, если бы им был дан голос. Сссссосссска… Маша сглотнула и втянула голову в плечи. Дверь в класс резко распахнулась, с грохотом ударяя о стену. Чуть толкнешь посильнее — всегда так. Но ограничитель никто так и не догадался установить.
— Машка… Ну, слава богу! Ты куда пропала? Звоню тебе, и звоню…
— Что случилось, Лизетта? — отрешенным голосом поинтересовалась Мура у подоспевшей подруги.
— Маш…
— Да говори уже, чего тянуть?
— А ты сама… еще ничего не знаешь?
Маша закусила губу и покачала рыжей головой. Придурки из класса продолжали свой стеб, и с каждым их брошенным словом нервы девушки натягивались все сильней.
— Так, пошли на хрен отсюда… — Лизка схватила Муру за руку и под всеобщий смех потащила прочь из класса. А потом они шли по раскаленной на майском солнце улице и молчали. Это была спасительная тишина. Вряд ли Маша была готова к правде…
— О каком видео трепался Антонов?
— Мур, ты только не парься сильно, ладно? Никто ж не знает, о ком там шла речь?
— Где — там?
— Да, на этом чертовом баттле. Я тебе говорила… Короч, там Рудый заводил… Ну, и… Ты только не обижайся, ладно? И близко к сердцу не принимай…
— Ага… ты к теме уже переходи, Лизетта. Мне к чему эти реверансы?
— Так вот. Рудый вкатил, что у Севы телка страшная, как смерть, намекая на ваш с ним совместный уход… Мол, Севе только такие, страшные, и дают… Дерьморэпчик был, техничная тараторка…
— А Богатырев, что? — сглотнула Маша.
— А Богатырев — козел, Мура. Апнул темку… И себе давай. Нет, фристайл был хороший, сильный, но тема скользкая, понимаешь? И этот утырок накидал, что если бы Рудый знал, какая ты классная минетчица, то забрал бы свои слова обратно.
— Я — минетчица?
— Ну, ты же понимаешь, что имен никто не называл… Но все присутствующие у Завьяловой и так догадались, о ком идет речь…
— У Завьяловой в гостях был весь класс…
— Ну и фиг! Выпускной через месяц. Тебе интересно, что эти придурки подумают?