Не в силах забыть
Шрифт:
— Я знаю, что вы имели в виду. — Она выпустила руку Лео. — Не будем больше об этом говорить.
На второй день после приступа малярии с перевала Ловарай спустился караван мулов.
В том месте, где Лео и Брайони остановились в конце первого дня путешествия и где им пришлось задержаться, дорога уходила в сторону от реки и снова поднималась в горы. Поскольку многие горные перевалы, окружавшие долину Читрал, зимой были непроходимы, местная торговля оживлялась лишь в теплое время года.
Высунув голову из палатки Лео, Брайони оглядела
— Мне нужно поговорить с Имраном, — заявил Лео.
Брайони вскинула на него удивленные глаза. Она думала, что Лео спит. Вдобавок он уже вызывал к себе Имрана утром. Мужчины говорили о провианте, и Лео выдал проводнику рупии — дневную плату для кули.
— Может, вам что-нибудь нужно? Я принесу.
— Нет, спасибо. Мне хочется знать, что рассказали путешественники, — ответил Лео, не открывая глаз.
Брайони сходила за Имраном и привела его в палатку.
— Какие новости из Свата? — приступил к расспросам Лео.
— Торговцы пришли не из Свата, а из Дира. В Дире говорят, что в верховьях долины Сват появился великий факир-отшельник. Настоящий волшебник. Он выгонит отсюда англичан. — Проводник неодобрительно покачал головой: — Вечно эти колдуны.
Лео кивнул и, поблагодарив Имрана, отпустил его.
— Как вы узнали, что появились новости из Свата? — спросила Брайони, не в силах скрыть изумление. — На каком языке говорили торговцы?
— На пушту, которого я не знаю, но слово «Сват» нетрудно различить.
Большинство читральцев принадлежало к народу кхо и говорило на языке кховар. Однако на юге Читрала население северо-западной пограничной провинции составляли преимущественно патаны, или пуштуны, как их еще называют.
Брайони изумилась еще больше.
— А как вы догадались, что новости из Свата касаются нас? Торговцы вполне могли говорить о зерне.
— Они постоянно повторяли слово «факир», и несколько раз звучало слово «серкар». Поскольку «серкар» почти наверняка означает «власти Индии», я решил хотя бы спросить.
Брайони кивнула. Северо-западная пограничная провинция всегда считалась местом неспокойным. В 1895 году в Читрале шли ожесточенные бои, враждующие клики одна за другой пытались захватить княжеский престол, пришлось отправить туда британский гарнизон в четыреста человек, чтобы подавить мятеж. А два года спустя, в июне, среди бела дня в долине Точай было совершено нападение на представителя британских властей и его охрану. Это случилось довольно далеко от Читрала, за сотни миль к юго-западу от Пешавара, на скалистых нагорьях Вазиристана, где местные народы всегда оказывали сопротивление иноземному владычеству, так что ни Брейберны, ни Брайони не опасались за свою безопасность. И все же события эти послужили напоминанием, что драгоценный покой хрупок и может быть
Взяв карту из седельной сумки Лео, Брайони разложила ее на коленях. Путь их маленького отряда был обозначен на карте красной линией. Брайони внимательно вгляделась в рисунок. Преодолев перевал Ловарай, они окажутся в Дире. Недалеко от города, лежащего в двенадцати — пятнадцати милях от перевала (по карте трудно было точно судить о расстояниях), им предстояло выйти к реке Панджкора. Дальше их маршрут тянулся вдоль реки до деревни Садо, где следовало повернуть на юго-восток, в сторону Чакдарры, расположенной на берегу реки Сват.
Эта река считалась одной из крупнейших водных артерий княжества, в ее густонаселенной долине бурно кипела жизнь. У Чакдарры долина Сват пролегала с востока на запад, а красная линия на карте вела прямо на юг. Путешественникам оставалось лишь переправиться через реку, и долина Сват останется позади.
— Сколько отсюда до долины Сват? Сто пятьдесят миль?
— Около того. Мы переберемся через реку в низовье долины. А Верхний Сват лежит ближе к истокам реки, за перевалом Амандара.
Брайони сложила карту и убрала ее обратно в седельную сумку. К чему беспокоиться о том, что случится еще не скоро?
Вдобавок в пограничной провинции служители религиозного культа всегда противостояли любой внешней власти. Оголтелые фанатики-факиры встречались здесь и раньше. Большинству из них удавалось пробудить в своих последователях лишь несбыточные мечтания, не более. Странствующий дервиш из верховьев долины Сват скорее всего — лишь очередной потрясающий кулаками имам, а число его приверженцев изрядно преувеличено слухами.
Желание местного населения освободиться от британского владычества вызывало в Брайони слабый отклик сочувствия. В конце концов, англичане сами превозносят Боадицею, великую королеву бриттов, сражавшуюся против римлян. Впрочем, едва ли этому суатскому имаму по плечу подобное деяние.
— Вы в состоянии что-нибудь съесть? — обратилась Брайони к Лео.
Тот покачал головой. Одно упоминание о пище вызывало у него тошноту.
— Тогда вам лучше ещё поспать.
Лео закрыл глаза. Брайони опустилась на табурет у кровати. Вскоре, когда больной, казалось, заснул, она приложила ладонь к его щеке. Лео так исхудал, что страшно было смотреть на него, и все же Брайони не могла отвести взгляд от его лица. Как не в силах была подавить в себе желание.
Она нежно провела мизинцем по кончикам его ресниц, погладила ухо, мягкое и прохладное — жар у Лео спал после первой же дозы хинина. Ее палец скользнул по горлу Лео и задержался чуть выше ключицы, там, где трепетала голубая жилка.
Брайони начало казаться, что биение его сердца ускорилось, когда Лео поймал ее руку и поднес к губам. Она тотчас отпрянула, но Лео успел прижаться губами к ее ладони.
Жаркий след этого поцелуя жег ее ладонь еще долго после того, как Лео по-настоящему заснул.