Не верьте наивным бродягам
Шрифт:
АРКАДИЙ. Почему?
АРКАДИЙ. Наше правительство считает, что это будет воспринято как дружественный акт с нашей стороны и послужит улучшению отношений с Россией.
АРКАДИЙ. Ваши чиновники понимают, что в России эти документы будут спрятаны за семью замками?
ФИЛИПП. Таково решение нашего правительства. Я очень сожалею. Но как только это все закончится, вам следует передать эти документы мне.
ЖУРНАЛИСТ. Поймите, Аркадий, они, скорее всего, правы. С этической точки зрения. Это – не ваши
АРКАДИЙ подходит к ЛЮСИ. Она по-прежнему стоит у двери.
АРКАДИЙ. Они требуют их отдать.
ЛЮСИ. Зачем?
АРКАДИЙ. Они вернут их русскому правительству.
ЛЮСИ. А листок с формулами?!
АРКАДИЙ. И листок тоже.
ЛЮСИ. Документы, ладно. Но листок с формулами? Заплачены огромные деньги. Новый наркотик, легкий в производстве. Это миллионы! Вот он, этот листок. Посмотри. Может быть, что-нибудь запомнишь.
АРКАДИЙ. Я в этом совершенно не разбираюсь.
ЛЮСИ. Что будем делать?
АРКАДИЙ. У нас один выход. Добиваться публикации документов.
ЛЮСИ. А наш листок…
АРКАДИЙ. Придется с ним проститься.
ЛЮСИ. У меня есть идея. Мой человек забрал у покойного Профессора листок с какими-то формулами. Если я его подменю…
АРКАДИЙ. Это дело. А я пока буду возмущаться и подключать общественность.
ЛЮСИ. Получится?
АРКАДИЙ. Наивных людей много.
ЛЮСИ. Успеха тебе. Только не переусердствуй. А то тебя вышлют из страны.
АРКАДИЙ. А меня и так вышлют.
АРКАДИЙ подходит к столу, за котором сидит ВИРЖИНИ, садится рядом.
ВИРЖИНИ. У вас неприятности?
АРКАДИЙ. Бандиты захватили в банке документы, связанные с коррупцией русского правительства. Они их передали нам. Мы хотели познакомить с ними прессу. Но местный полицейский (показывает на Филиппа) требует, чтобы мы их отдели ему. На его стороне сила. Нам придется подчиниться.
ВИРЖИНИ. Что они собираются делать с этими документами?
АРКАДИЙ. Вернуть в Россию. Они считают, что в России произошли большие перемены и там есть теперь справедливый суд.
ВИРЖИНИ. Вы в это верите?
АРКАДИЙ. Россия действительно изменилась. Но солнце по-прежнему поднимается на Востоке, только теперь никто не знает, где оно зайдет. Одни считают, что на Западе, другие – что вернется на Восток. Как всегда.
ВИРЖИНИ встает, подходит к столику, за которым сидит АНРИ.
ВИРЖИНИ. Тебя, кажется, зовут Анри?
АНРИ. Анри Ботье, почти как Эжен Потье.
ВИРЖИНИ. Ты знаешь наизусть мою притчу «Над полем желтым, зеленым лесом…»?
АНРИ. Знаю.
ВИРЖИНИ. Можешь ее прочесть?
АНРИ. Могу.
ВИРЖИНИ. Тогда читай.
АНРИ. Вы считаете, что пора?
ВИРЖИНИ.
АНРИ встает в центре зала, тихо начинает:
АНРИ. Над полем желтым, зеленым лесом…
Потом, когда он обратил внимание, что его все слушают, продолжает громче.
АНРИ. Над полем желтым, зеленым лесом и над деревней, где жили люди, висела палка со львиной мордой. Никто не знал, кто ее повесил, когда, зачем. Но ее боялись. Она вмещала и страх, и силу, мерило жизни и символ веры.
Пахал ли пахарь холодным утром – не видел он ни сохи, ни пашни. А взглядом, полным любви и страха, смотрел на палку со львиной мордой. Кузнец ли сильный, столяр ли ловкий – считали все, что своим уменьем они обязаны только палке.
И даже мать никогда не смела взглянуть в глаза своего младенца. В припадке ласки целуя сына в листочки губ, золотых, как солнце, она о счастье молила палку.
И даже те, кто любил друг друга, сплетясь ногами во мраке ночи, сжимая жадно тугие плечи, смотрели вверх в суеверном страхе.
И жили люди, собой довольны. Порядок, вера – что нужно больше? Других людей, что за дальним лесом, они не знали, и им казалось, что жизнь их лучше, чем жизнь соседей.
И вот однажды, невесть откуда, явился парень, еще безусый. С людьми поел, поработал вместе, а позже людям сказал спокойно:
– О люди, люди, как вы прекрасны! Для вас природа, вы – смысл природы. Зачем вам палка со львиной мордой? Ведь вы свободны, как я свободен. Не бойтесь страха! Ведь вы сильней и смелей, чем буря. Отважней грома и ярче молний.
– Мать молодая, вот твой младенец. Ты посмотри на него скорее. Он так похож на тебя улыбкой. Тебя он любит и ждет поддержки. И молоко он твое живое впивает жадно.
– Любовник юный, взгляни скорее на ту, что любишь. Ее глаза – словно речка ночью, а ноги – точно побеги дуба. Соски – как угли, возьмешь их в руки, они, пылая, прожгут ладони.
– Кузнец и пахарь, столяр и плотник, трудитесь вместе и никого на Земле не бойтесь. И верьте только в свой светлый разум, и в свое сердце, и в свои руки. Ведь вы свободны, как я свободен. О люди, люди, как вы прекрасны!
Застыло солнце на горизонте. Деревья замерли в рыжем свете, лишь ветки синие встрепенулись, пот вытирая с коры уставшей.
Пришелец поднял случайный камень и бросил в палку. Она качнулась и вниз упала, ему под ноги.
Смеялось небо, смеялся ветер… Молчали люди, на палку глядя. Потом старейший из них поднялся и, палку взяв, обратился к парню:
– Пришелец странный, ты ищешь ночи. Ты нас обидел. Ты надругался над нашей верой. Твои слова непонятны людям. Права, свободы – нам их не надо, в них нет порядка, в них нет покоя. Мы сможем жить, если будет палка. Без страха жить не умеют люди.