Не вижу, не слышу, не чувствую боли
Шрифт:
– Тебе нужно отдохнуть тоже, - шепчет не громко Курапика, в последний раз прикасаясь осторожно к тонкой спине, ровно там, где движется знак паука на чужом теле. В этом символе есть нечто неуловимо-знакомое, близкое, однако, та дорога приводит лишь к еще одному блоку, за которым спрятаны наверняка важные события из его жизни. Мальчишка поднимает голову, глядя на родителя невыносимо сонно, устало. Его вымотало нещадно подобным выходом. Хорошо, что дети Предтеч, имеют в утробе уникальную способность поглощать чужую ауру в случае опасности, или истощения. Потом, это умение пропадает, сменяясь с возрастом на индивидуальную технику. Но сейчас, при малейшем признаке опасности, ребенок мгновенно иссушит окружающую среду, спасая себя и Курута.
– Я не хочу, - упрямо произносит мальчишка, тычется носом в чужую шею, оптом проводит губами по щеке, наверх - к скуле.
– Где папа?
– бормочет недовольно, жалобно. Он может разговаривать и делать что-то, опираясь на нервную
– Извини, - качнул головой парень осторожно.
– Я совсем его не помню. Кто-то хорошо поработал в моей голове.
– Выдохнул, прижимая теснее сына к себе. Если тот считает себя именно мальчиком - значит им и родится.
– Я помню, - тонкие руки оплетают родителя не хуже лапок паука, пальцы вцепляются крепко в кожу, оставляя полулунные следы от острых ноготков.
– Он высокий. И красивый. Самый лучший, - чужая голова опускается на грудь Курута. Гибкое тело медленно истаивает, пропадает, как и второй слой ауры. Курапике снова быстро становится холодно, но теперь, он точно знает, что выберется. Не ради себя, так ради этого странного нежданного, но от того, не менее желанного чуда. Парень сворачивается клубком. Ему отчаянно хочется вспомнить мужчину, чьего ребенка он носит внутри себя, и, проваливаясь в небытие, парень словно видит темные, как небо перед штормом, глаза. Через какое-то время, когда блондин окончательно потерял сознание, в пещеру скользит невысокая тень. Старик, настолько сухой и древний, что его тело скрючилось, сморщилось, будто сушеный фрукт. Он прибыл по сообщению Абенгаге, о том, что тот нашел идеального почти-Древнего, и собирается украсть его у Гений Риодан. Ради этого, мужчина полностью закрыл свою часть поместья от родичей, готовясь принять ценный груз, сорвал наследника с миссии и отправился на место встречи, обозначенное изгоняющим Нен специалистом.
А все для чего? Только для того, чтобы увидеть, как глава Труппы Фантомов утаскивает идиота в свое логово. Специалист облажался с ног до головы. Однако, по тому, что удалось пронаблюдать, можно было точно сказать - ценное существо у этого мусора, он все же увел. И хорошо, если как оговорено, полностью заблокировал память. А еще лучше, если теперь Абенгаге убьют - можно будет самому не марать руки, скрывая концы и самое прекрасное - после смерти этого идиота, снять блоки, станет уже нереально.
С каждым шагом, тело преображалось, будто невидимые слои иллюзий спадали с чужого облика. Когда-то, он так и не смог завершить собственную трансформацию, из-за проклятья, полученного по глупости и самоуверенности, что до сих пор, вязью древнего наречия уродует его тело. Пришлось покинуть родину, потратить несколько веков, чтобы хоть его потомки смогли избежать подобной участи, снова встали на дорогу трансформаций. Увы, что сын, что внук - сплошное разочарование. Они не видят дальше собственного носа, раз и навсегда остановившись в развитии. Предпочитают детские игры самосовершенствованию. Придется взять все в свои руки, зря они списали его со счетов, за старостью лет, даже не подозревая, с кем состоят в родстве. На последнем шаге, никто уже не дал бы ему больше сорока лет. Длинные белые волосы упали гладкой волной на спину, темно-голубые, почти черные глаза, сощурились внимательно, на остром лице с резкими чертами.
Мужчина усмехнулся, поднимая Курапику на руки осторожно, как самое ценное сокровище. Таковым мальчишка и является. Найти его оказалось сложно, но возможно. Сильный - выплыл, справился. А дальше, он позаботится о золоченой клетке, из которой это создание не выберется никогда. Подберет своему наследнику лучшую пару, и их потомки, наконец, перешагнут ту черту, что для него самого недостижима.
Острое лезвие вонзается в податливую человеческую плоть легко, будто раскаленный нож в масло. Жертва даже не кричит уже - полупридушенно хрипит на одной ноте. От молодого сильного мужчины, в считанные часы остался лишь обезображенный кусок мяса, держащийся в своем уме, вопреки его собственному желанию свихнуться или умереть. Куроро улыбается. Даже сейчас, когда его партнер неизвестно где, когда члены семьи ищут его, прочесывая побережье метр за метром - он продолжает растягивать губы в легкой, дружелюбной усмешке. Вот только Фэйтану, который держит на стимуляторах и собственных техниках жертву на этом свете, кажется, будто он видит разверстанную кровоточащую рану на белом листе чужого лица, и глаза, будто бездонные провалы, черные донельзя, как не было еще ранее. Когда они найдут Курапику, Люцифер наверняка придет в себя, и тогда, мальчишка точно получит запрет передвигаться в одиночку, где бы он ни был. Лет эдак на двадцать, на тридцать.
Палач, до сих пор с трудом переваривает произошедшее, но его тесты действительно не лгут. Просто раньше он не делал на крови блондина действительно полного анализ. Зачем, мать вашу, ему было проверять мальчишку на беременность? Это Ретц упросила показать, чем отличаются результаты анализа мужчины и женщины. Он, без задней мысли, дал девочке образцы Мачи и Курута, для того чтобы через минуту услышать
– Фэй, я, кажется, что-то не так сделала. Или артефакт испортился, - личико ученицы выглядело удивленно, недоуменно и даже в чем-то позабавлено. У него, надо сказать, стало такое же, когда он увидел высветившиеся данные, о том, что один образец принадлежит беременному человеку, а второй нет - наверняка Ретц просто перепутала что и где. Но, затем нахмурился. Это ведь могло значить лишь, что их повелительница нитей умудрилась переспать с мужчиной, чего в природе невозможно - она скорее сама себя удушит. Или, как боле вероятный вариант - убьет претендента на столь близкие отношения. К примеру, Хисока, после его шуточек, временами едва ноги унести успевал, пока не стало понятно, что фокусника просто забавляет процесс домогательств к девушке, которая мужчин на дух не переносит. На всякий случай, чтобы исключить саму вероятность подобного варианта, Фэйтан перепроверил оба образца сам и, не только основными артефактами, которые могли, возможно, сбоить от возраста, но и новыми - лишь недавно заказанными у одного из Мастеров теневого мира. Еще даже не распакованными, что уж тут говорить.
Раз за разом - один и тот же результат. Именно образец Курута показывал маркеры беременности. Наверное, это был один из не многих случаев, когда палача прошиб холодный пот, и по спине побежали мурашки. Плохое, невероятно отвратительное предчувствие, навалилось сверху, как подгнивающее, тяжелое и отсыревшее одеяло из старой ваты. Учитывая, что знаков на теле они не видели - все же, жили впритирку, переодевались и мылись, не стесняясь друг друга, это явно был не самый большой срок. У Предтеч беременность вообще крайне затянута - от двенадцати, до двадцати месяцев и процесс скорее энергетический, нежели физический. Сам он, его никогда не наблюдал, но в старинных книгах читал. В голове защелкало - детали начали складываться в картину. Авитаминоз, резкая смена настроения, повышенная утомляемость, тошнота, острая реакция на запахи и вкусы. Даже то странное поглощение Нен, прямо посреди игрового поля, благодаря которому они выиграли и которое приписали Люциферу. Все это, он наблюдал последние месяцы собственными глазами, но кто знал, что нужно проверять Курапику настолько... специфически?! А если примерно прикинуть - азиат знал, лишь одного партнера мальчишки. До Куроро, у блондина не было мужчин - он мог поклясться в этом, сам ведь обнюхивал, обыскивая. А после, тот всегда был под присмотром семьи, и опять же, сексом от него не несло - был лишь легкий запах Куроро, как последнего партнера, но через несколько месяцев и он стал почти неразличим.
Люцифер так же не являлся идиотом - он в мгновение ока выудил из памяти всю прочтенную на это тему литературу, и соотнес сроки. А еще, вспомнил существо, прибывшее на зов специалиста, извлекающего Нен. Мальчишка, так похожий на его партнера и... на него самого. Телефон жалобно хрустнул в руке, по корпусу проползла сеть трещин, сложившихся в паутину на хрупком стекле. Он разжал с силой собственные пальцы и уже буквально через несколько минут, стоял на пристани. Паром едва виднелся на горизонте. Мужчина сцепил зубы, внутри него, наверное, впервые с детства все подергивалось от бессильного раздражения. Аура взметнулась в стороны, побережье обезлюдело резко, от неуютного ощущения, чьим эпицентром стал высокий брюнет, смотрящий странно и зло вдаль. Он отошел от кромки воды на несколько шагов назад. Внутри что-то разрезало острыми когтями его плоть, прося выпустить на волю - и глава Риодана не стал этому сопротивляться. Он сделал шаг вперед снова. Один, другой, третий... когда ступни коснулись ледяной воды, в ауру ударил поток ветра, она развернулась темными кожистым крыльями, что он раньше мог лишь чувствовать, но никогда не видел их в реальности.
Темная размытая фигура взметнулась в небо, ловя восходящие течения дыхания океана. Может, сумей он сделать так раньше, и был бы по-мальчишески восторжен, но сейчас, видел перед глазами лишь одну цель, только об одном мог думать. Курапика, сам по себе являлся бесценным сокровищем, первым, кто смог добраться до нутра лидера Гений Риодан, и свить там уютно гнездо. А теперь, он нес в себе и его продолжение, скорее всего, сам не подозревая об этом. Из-за него, впервые в жизни, Куроро был согласен с инстинктами Финкса, вытребовавшим для Пауков, право охранять своего лидера. Теперь, он в полной мере раскусил этот кислый плод волнения. Пусть даже, с мальчишкой все окажется в порядке - он просто не может больше позволить ему разгуливать вот так, в одиночку. Люцифер размышлял о потомках когда-то. Мужчина стоял посреди полыхающего селения клана Курута, глядя на то, как его люди стаскивают верещащих детей и женщин в дом Старейшин, и думал, что, если у него когда-либо появится подобное чудо, как ребенок, он ни за что не поступит так, как его собственный отец. И точно уж найдет способ, наберет немыслимую силу, чтобы защитить свою семью. Однако, при этом понимал - лучше всего это будет обдуманное действие и, со своими немногими партнерами, всегда предохранялся. Теперь же, можно сказать, что этот чертов клан в ту ночь наверняка проклял его - последний выживший стал по-настоящему близок ему, драгоценен. Курута оказался единственным, с кем он потерял голову, но, в конце концов, он был парнем, и Куроро просто забыл о чертовом свойстве Древних. По всем меркам, тот находился в слишком ранней стадии для подобного.