Не время для вечности
Шрифт:
– Привет! - воскликнула она, увидев Ясона с Ишей. - Садитесь с нами, мы сейчас будем петь, - говорила она на чистом русском языке. - Как вас зовут? Меня Марго.
– Меня зовут Ясон, а это Иша.
– Очень приятно Ясон, Иша. Знакомьтесь, это Марк, - она указала на смуглого юношу, который выглядел очень приветливо и мило, - это Рой и Дженни. - Рой походил на шведа, мускулистый и светловолосый, он широко улыбнулся новым знакомым, а Дженни - бледная блондинка, хотя и улыбалась,
– Я сразу поняла, что вы русские. Вы понимаете по-английски? Сейчас мы будем говорить на английском, чтобы всем было понятно.
Когда Ясон с Ишей познакомились со всеми, к ним подошел молодой тибетец-официант:
– Скажите, у вас есть вегетарианские момо? - спросил Ясон. Ответ был утвердительным. - Тогда порцию вегетарианских момо и масала-чай, пожалуйста. А ты что будешь, Иша?
– Мне то же самое.
– Тогда две порции вегетарианских момо и два масала-чая, - тибетец кивнул и ушел в сторону кухни.
– Марго, спой, пожалуйста, - попросил Марк. Марго взяла в руки гитару, провела по струнам и запела глубоким голосом с небольшой хрипотцой:
На золотистый светлый день наползает злая тень,
Я смотрю в твои глаза, вижу в них горит тоска,
И поэтому сейчас буду мантру воспевать
Ом маанее падме хууум
Ом маанее падме хууум
Много боли много зла видели твои глаза,
Я хочу тебе помочь, видишь, наступает ночь?
И поэтому сейчас буду мантру воспевать
Ом маанее падме хуум
Ом манеее падме хуум
Ее глаза прикрыты, она целиком погружена в процесс. В конце Марго начала петь просто: Ом манеее падме хуум.
– Давайте со мной! - остальные присоединились к ее пению, но через некоторое время она остановилась и с лучезарной улыбкой обратилась к Ясону:
– Откуда вы, ребята?
– Из города, который иногда называют Северной Пальмирой, - ответил Ясон. - А ты хорошо говоришь по-русски.
– Я жила в Америке, но у меня бабушка из России. Она учила меня русскому языку и любви к вашей стране. Но сейчас я кайфую в Индии. Продала машину и уехала. Хочу жить здесь и никогда не возвращаться.
– Да, она реально помешана на Индии, - засмеялся Марк, - Приходится ее здесь оставлять. Мне кажется, однажды я приеду, а она превратилась в настоящую индианку с тикой на лбу и красным пробором.
– Здесь такое тихое местечко...
– Ясон хотел продолжить фразу и спросить, не скучно ли Марго в таких местах. Ему она показалась очень активной девушкой, совсем не привыкшей сидеть спокойно на одном месте. Но Марго опередила его:
–
Иша задумчиво жевала момо, но чувствовала, что в ней растет неприязнь к Марго и желание поскорее уйти из этой компании. Это чувство неприятно подтачивало ее где-то внутри, и она попробовала отогнать его. Но неприязнь упрямой собакой возвращалась снова.
Ей очень хотелось провести время с Ясоном наедине и поговорить о том, что они услышали от монаха. Сейчас это было невозможно из-за нового, шумного знакомства.
Поужинав и выпив по несколько чашек пряного масала-чая, компания высыпала в прохладу горного вечера и пошла вниз по улице.
Иша кинула взгляд на Ясона, но он был занят веселым разговором с Марго, непринужденно положившей гитару на правое плечо. Какое-то тяжелое чувство прикоснулось холодными пальцами к ее сердцу.
Тогда она сдалась и сказала по-английски, чтобы все поняли:
– Ребята, спасибо большое за ужин, за вечер. Я очень рада знакомству, но устала и хочу лечь пораньше. Поэтому пойду. Всем пока.
– И тебе спасибо, Иша. До встречи, - сказал Рой. Марк помахал ей рукой, а Ясон и Марго, казалось, даже не заметили ее. Это снова больно кольнуло Ишу, и она пошла в сторону гестхауза.
'Горы вдали: темное на темном и в седце темно'.
Вдруг кто-то окликнул ее. Оглянувшись, она увидела улыбчивого Роя, а рядом с ним молчаливую Дженни:
– Мы решили проводить тебя. Особенно после рассказа о монахе.
– Спасибо, буду рада, - искренне ответила Иша, и они молча зашагали по дороге, которая неуловимо приобретала все больший наклон вверх. Иша ощущала ногами выпирающие из бетонных плит камешки и представляла, что идет по шкуре громадного горного змея. Потихоньку эти мысли начали сами собой оформляться в картинку, и ей захотелось поскорее дойти до номера, чтобы сделать набросок. Когда они дошли до гестхауза Иши, оказалось, что ребята живут неподалеку.
– Ну ладно, если позволишь, мы пойдем, погуляем еще.
Они попрощались, а Иша зашла в свой номер, чтобы заняться тем, что лучше всего отвлекало от грусти, - рисованием.
Сначала она открыла скетчбук и сделала быстрый эскиз: хрупкая девушка стояла на большом змееподобном драконе. Похожий красовался на ее чашке, купленной в магазинчике шумного делийского Мэйн Базара.
Для вдохновения она немного полистала на планшете графические работы Бердслея, без откровенных интимных деталей, а потом достала начатый утром лист и японский черный линер, который купила год назад в гипермаркете Стокгольма.