Не забывать никогда
Шрифт:
Я налил себе кальвадосу. Кальвадос «Булар». На этикетке стоит «без возраста».
Как и дом.
Стоило мне сделать глоток, как в горле вспыхнул пожар. Мой кашель разбился о стены, беззвучно отскочил, а затем с сухим дробным стуком удалился на верхние этажи, словно пугливый стучащий дух, дерзко потревоженный каким-то наглецом. Напрасно я рылся в памяти, дошел до раннего детства в Ла-Курнев и череды жилищ, от угла с кроватью до пятикомнатной квартиры, где мне довелось жить по мере увеличения семейства… Нет, никогда в жизни нога моя не ступала в такой просторный дом.
Мне даже стало страшновато.
Я решил ждать Мону в комнате, которую назвал гнездом орла; в этой круглой комнате, оборудованной в маленькой башенке, возвышавшейся на несколько метров над крышей и каминной трубой, были самые высокие потолки в доме. Снаружи я принял этот китч за причуду архитектора. Этакий снобистский эрзац донжона. Но я ошибся! Из каждого окна, напоминавшего средневековую бойницу, открывался великолепный вид на висячую долину Вокотт, берег и море.
Настоящий маяк!
Мартен Денен устроил там кабинет. Невысокие книжные шкафы по всему кругу, триста шестьдесят градусов, огибали два вольтеровских кресла и дубовый стол, покрытый толстой пурпурной кожей.
Я ждал долго, наверное, боле часа, ощущая себя между небом и морем. Веки мои уже слипались, когда на плечи мне легли руки Моны.
Я не слышал, ни как она вошла, ни как поднялась по лестнице.
Настоящая фея!
Звезда с ее волшебной палочки сверкала там, где у нее сердце.
— Спасибо, — произнес я, прежде чем поцеловать ее.
Долгим поцелуем.
Некоторое время мы любовались луной и ее трепещущей двойняшкой, купавшейся в Ла-Манше.
— Рассказывай, — наконец велела мне Мона.
Я не скрыл от нее ничего. Ни обвинения Пироза. Ни побег. Ни уверенности в собственной невиновности. Я был жертвой полицейских интриг. Выслушав меня не перебивая, Мона произнесла три слова, те единственные три слова, которые я хотел услышать.
— Я тебе верю.
Я снова поцеловал ее. Растрепал ее золотистые волосы, и они пролились мне сквозь пальцы.
— Почему? Почему ты помогаешь мне?
Ее рука проникла под распахнувшиеся полы моего халата.
— Хочешь знать? Аромат неизвестности. Неуемное пристрастие к историям, выходящим за рамки привычного. Внутреннее убеждение, что ты и муху не обидишь…
— Муху — нет. А флика?
Она рассмеялась.
— Если я велю тебе позвонить адвокату и завтра утром сдаться жандармам, ты это сделаешь?
Я сжал Мону в объятиях.
— Нет! Я не хочу угодить к ним в ловушку. Хочу сам все понять.
— Понять что?
— Все! Возможно, есть логическое решение. Некий ключ, открывающий выход из их поганого зеркального дворца.
Пока Мона отыскивала припасенные на кухне деликатесы — фуа-гра, утиные консервы и красное вино бержерак, — я открыл досье Магали Варрон, украденное со стола Пироза.
Я чертыхался про себя, ибо досье не содержало ничего, чего бы я уже не знал. Подробная биография, подтвержденная информацией, собранной в Интернете, рассказ о детстве в Канаде, а затем в Валь-де-Марн, образовательные учреждения, которые она посещала, работа в Байер-Франс. Во второй части досье лежали материалы, относившиеся к изнасилованию и смерти. В развернутом медицинском отчете пронумерованы все телесные повреждения, сопровождаемые неаппетитными фотографиями, указана группа крови, ДНК, описано состояние асфиксии как последствие удушения… «которое повлекло за собой смерть», уточнялось в отчете.
Они ошибались, черт их дери! На несколько минут, но ошибались.
Я жалел, что не потратил время, чтобы порыться в папках Пироза и выловить среди них те, которые могли относиться к делу Камю и Аврил, где могли содержаться иные сведения, нежели те, которые некая добрая душа подкидывала мне в день по чайной ложке.
А также толкование той серии цифр, того уравнения, которым интересовался Пироз.
2/2 | 3/0
0/3 | 1/1
— За стол! — позвала Мона с таким подъемом, что на какое-то время рой вопросов, гудевший у меня в голове, разлетелся в разные стороны.
Запасы научного руководителя оказались вполне достойны меню «Сирены». Не утруждая себя особо, Мона поставила на стол баночку фуа-гра и подогрела на пару утиные консервы в баночках.
— За здоровье Мартена! — воскликнула она, поднимая бокал с бержераком. — В год Панши платит ему столько, что хватит на три кругосветных путешествия. Так что надо помочь ему и опустошить запасы.
Я выпил. Улыбка грустная. Сердце не на месте.
— Что ты собираешься делать? — внезапно спросила Мона.
— Не знаю…
— Жаль.
Она намазала фуа-гра на мягкую булочку, целлофановую упаковку которых она отыскала в глубине шкафа.
— Жаль. Думаю, в конце концов они тебя схватят. Тогда ты все потеряешь. Все, что привлекает меня в тебе. — Она пальчиком погладила звезду, приколотую к блузке. — Гениальная идея — строить жизнь во имя исполнения мечты, даже целых пяти. Ты… ты что будешь делать с этими мечтами?
— У меня нет выбора, Мона.
Она молча смотрела на меня, долго смотрела, не пытаясь меня переубедить. Словно перед ней сидел упрямый мальчишка. В ту минуту, когда она встала, чтобы взять стоявшую за ней кастрюлю, раздались резкие зажигательные звуки рока: звонил мой мобильник.
Номер неизвестен.
Я нажал на кнопку.
— Салауи?
Голос Пироза.
— Салауи, не отключайтесь. Не делайте глупостей. Вернитесь, черт бы вас побрал! У вас есть право на адвоката. У вас будет доступ к материалам следствия. Вы сможете сами выстроить свою защиту.
Я решил немного послушать, но не более пятнадцати секунд. Мерзавец наверняка пытался вычислить мое местонахождение.
— Салауи, вы меня безобразно разукрасили, но с этим потом разберемся. Я связался с клиникой Сент-Антуан, со всеми вашими коллегами, включая медицинский персонал, психотерапевтов. Вы не один! Вам могут помочь. Не ухудшайте свое…