(не)желанный малыш для олигарха
Шрифт:
Меня не покидает чувство эйфории. Чувство радости, что сердце бьется сильнее только при одном воспоминании о нем.
***
Бывший владелец усадьбы и большой плантации виноградников был добр к нам и к другим работникам. Иногда просил завтракать с ним за одним столом, так как терпеть не мог есть в гордом одиночестве. Я или Анна отказывались, но затем это и вовсе вошло в привычку.
Бывший хозяин был как друг, как хороший советчик. В нем не проглядывалось то самое высокомерие, которое обычно присутствует у обеспеченных людей.
Я люблю этот дом, это поместье, площадью почти двадцать гектаров.
Этот настоящий виноградный рай с удивительным природным ландшафтом. Настоящее плато у подножья заснеженных гор. Настоящий оазис, выросший из пустыни с садами, мандариновыми деревьями, виноградниками и ласковым, иногда бушующим морем.
Я люблю этот удивительный сад с кипарисами, топиарами и зеленым сочным газоном.
В последнее время левое крыло не было жилым, там требовался ремонт, и мы жили в правом, тем более бывший хозяин болел и ему нужна была помощь. Лишь по этой причине мы жили на одном этаже с хозяином.
До самого обеда я провожу время в прачечной, затем иду на кухню помогать готовить ужин. Сегодня у хозяина запеченная рыба с молодым шпинатом и печеными томатами.
Часть 2
Я не видела Анвара целый день, и меня не покидает тревога. Я думаю о нем как о самом сильном, о самом красивом мужчине в этом мире.
Ищу его глазами, хочу случайно встретиться с ним на просторной кухне, где витает аромат розмарина и сладких пирогов. Случайно заглядываю в огромный гостевой зал с большой хрустальной люстрой. Я думала, что он мог быть там.
А потом вижу Анну с подносом в руках. Она несет ароматный бразильский кофе в фарфоровых кружках ему в кабинет.
— Можно я отнесу? — окликиваю я ее.
Она растерянно смотрит на меня. Затем спокойно отвечает:
— Хорошо, отнеси.
Захожу в кабинет. Анвар один. Как же я рада видеть его. Прошли сутки, а я не прекращала думать о нем. Ставлю поднос на стол, приветливо улыбаюсь.
Он даже не смотрит на меня. Внимательно изучает бумаги. Не произносит ни слова, будто меня сейчас нет. Будто я не стою перед ним.
— Ты сегодня… мы сегодня встретимся? — вырывается из моих уст.
— Нет, — грубо отвечает, не поднимая головы. — У меня другие планы. — Когда мне нужно, я сам приду.
Мои щеки начинают пылать огнем от возмущения.
— Не нужно думать, тебе все позволено! — восклицаю.
Он резко поднимает глаза. Смотрит на меня взглядом хищника. Я робею, но стараюсь держать себя в руках.
Откладывает бумаги, встает со своего места и подходит ближе, впритык. Упирается массивным лбом в мой холодный лоб, и меня охватывает страх. У него такие яростные глаза — раскаленные угли.
Кладет руки на мои бедра и жадно целует в шею.
Из моей груди вырывается легкий стон.
Обвиваю его широкую спину руками и закрываю глаза. Он рядом, и каждое его прикосновение сводит с ума.
— Ты не должна здесь быть. — В одно мгновение он становится холодным как лед.
— Не прогоняй меня, — почти шепчу, преданно заглядываю в глаза, нежно целую в его колючую щеку.
Отпускает меня, делает шаг назад. Подходит к столу, берет чашку, делает глоток кофе и продолжает смотреть на меня.
— Я сам решу, а сейчас уходи.
И как бы эмоции ни били через край, как бы моя карма ни была разбита, я не хочу уходить от него. Хотя понимала, что все намного сложнее, чем кажется на самом деле.
***
У него есть прогулочная яхта, на которую он меня приглашает. Нет, даже не приглашает. Просто берет за руку и ведет к причалу.
На мой вопрос, куда мы идем, яростно отвечает: «Узнаешь».
Я слепо доверяю ему, почему-то чувствую, что ему можно доверять. Чувствую… А может, мне просто хочется в это верить.
Но я уже не представляю себя без его сильного взгляда.
Анвар стремительно ворвался в мою жизнь вместе с той самой грозой, бушующим ураганом, после которого сложно восстановить все, как было прежде.
Я попалась в ловко расставленные сети этого слишком сильного мужчины. В его красивые, с ослепительно-белоснежной улыбкой сети. С каждым днем он нравится мне все больше и больше. И это горячее пристрастие разрывает мне душу.
Я не знаю, что происходит между нами. Не знаю о нем практически ничего. Сам он без конца уходит от ответа. Не говорит прямо. И мне просто хочется отдаться воле чувств и плавно плыть по течению. Я боюсь разрушить, то, что еще не построено. Что набирает обороты, как эта роскошная яхта, разрезая носовой частью пенные, аквамариновые волны.
Он показывает мне просторные каюты, в которых отражался сам. Уверенный, целеустремленный. Напоминающий о бескрайнем море и раскаленном песке оттенка шафран.
Когда мы появляемся в ходовой рубке, в белоснежной форме у штурвала стоит капитан. Он смотрит туда, где кончается горизонт.
У яхты не слишком запоминающееся название. Что-то на арабском. Я спросила у него, когда мы поднялись на палубу.
Большая верхняя палуба флейбридж с белоснежными удобными диванчиками, открытой площадкой, которая стирает границу между небом и морем.
Я останавливаюсь на мостике. Нос яхты стремительно разрезает волны. Анвар подходит ближе ко мне и тихо говорит:
— Хочу, чтобы ты танцевала для меня без одежды.
— Я не танцую, тем более без одежды, — легко произношу.
Он смеется. Раздается его грозный, заливистый смех. Глубокие глаза становятся еще темнее. А потом в одно мгновение лицо становится слишком серьезным.
— Будешь! Будешь делать, что я тебе скажу.
И от его слов внутри все трещит по швам. Будто подул морозный ветер, пробирая до мурашек.