Небесный остров

Литвиновы Анна и Сергей

– А такое бывает? – недоверчиво спросил фотограф.

– Бывает, – кивнул Дима. – Но далеко не для всех.

– Отлично! Просто фантастика! – Женя радовался неприкрыто, совсем по-мальчишески.

– И фотографии твои, я имею в виду с Матвеем, «Молвести» с руками оторвут. На машину не хватит, конечно, но заплатят хорошо. Обязательно и про тебя напишут – нового, талантливого фотографа. Так что еще и прославишься в один день.

– Просто аттракцион невиданной щедрости, – не удержалась от ехидного комментария Надя.

– Страна должна знать своих героев, – пожал плечами Полуянов.

«По-моему, он просто издевается!» – мелькнуло в голове у Нади.

Но Жене так не казалось. Он деловито спросил:

– А что со статьей? Напишем?

– А вот по этому пункту – спасибо, нет, – покачал головой Дима.

– Но почему?

– Для соавторства я не создан, – твердо произнес Полуянов. И добавил: – Но ты не волнуйся. Я плагиатом не грешу. Ничего из твоих наработок использовать не буду. Про Вениамина Соловца не упомяну. Про обстоятельства смерти Галины – тоже, обещаю, ни слова.

– Не поверил мне, значит, – опустил голову Евгений.

– Не в том дело, – покачал головой Димка. – Просто эту историю раскрыл полностью ты. А я к чужим заслугам примазываться не люблю.

Женя среагировал быстро:

– Значит, у тебя есть на Эдика, Вадима, всех них что-то еще? Да покруче?

– Ничего у меня пока нет, – твердо ответил журналист. – Только смутные подозрения.

– И ты их, конечно, оставишь при себе, – обиженно произнес Евгений.

– Извини. Но да, – кивнул Дима. И улыбнулся: – Ну так что ты решил? Звонить мне главному? Просить за тебя?

Женя молчал.

– Я, кстати, член редколлегии, – вспомнил Дима.

– А еще автор книг и сценариев, – с удовольствием добавила Надя.

Евгений же растерянно улыбнулся:

– Вроде и вижу подвох, а в чем он – не пойму.

– Я, Женя, в отличие от Эдика Смолянинова, хороших людей обмануть не пытаюсь, – пожал плечами журналист. – И помогаю, кстати, не тебе, а «Молодежным вестям». С фотографами у нас всегда напряженка.

– Делай свои карточки и не рыпайся, а статьи писать боги будут, я правильно понял? – спросил Соловец.

– Вроде того, – согласился Полуянов. – Ну, созрел наконец? Больше уговаривать не буду.

– Да созрел, созрел!

– Вот и чудесно, – кивнул Дима. – Считай, корочки «Молвестей» у тебя в кармане. – И быстро добавил: – А ты не в службу, а в дружбу окажи мне услугу. Сколько времени, ты говоришь, приглядывал за сладкой парочкой? Эдиком, Вадиком?

– Ну… три года почти.

– И снимки все сохранил, верно?

– Да.

– Посмотреть дашь?

– Зачем?!

– Тебе честно сказать? Не знаю. Погляжу фотки – может, и осенит.

– Не на что там смотреть, – заверил Женя. – Ну, по улице идут. Обедают. Регистрацию в аэропорту проходят.

– Значит, я зря потрачу время, – усмехнулся Полуянов.

– Ты не веришь, что я правда пять тысяч снимков нащелкал? – с ноткой обиды произнес Женя.

– Да верю я тебе, верю! – Столичный журналист явно начал злиться, и Надя сочла своим долгом вмешаться:

– Женя, понимаешь! Диме так думать легче. Разглядывает или читает что-нибудь бессмысленное – а мозг работает как бы параллельно.

– Ну и читал бы. Хотя бы наш «Приморский вестник», – буркнул Соловец. И поспешно добавил: – Но если тебе делать нечего – смотри, пожалуйста. Принесу я сейчас флешку. Мне не жаль.

Он встал.

– И чай не забудь, – выдохнул ему в спину Дима.

* * *

В Приморск въехали уже в полной темноте.

– А на сколько времени ты квадроцикл брал? – запоздало забеспокоилась Надя.

Полуянов усмехнулся:

– На четыре часа. Его, наверно, уже в розыск объявили.

Впрочем, хозяева пункта проката выглядели не обеспокоенными – скорее, довольными. И штраф за просрочку такой озвучили – у Нади дух захватило. Однако Полуянов безропотно выложил деньги. Неуверенно пообещал подруге:

– Бухгалтерия, наверно, оплатит.

Девушка лишь вздохнула.

– Ладно, – деловито произнес Дима. – План такой. Сейчас быстро по магазинам, покупаем наконец одежду и все, что надо. И следуем в наше временное пристанище.

– А может, все-таки в гостиницу? – с надеждой сказала она. – Там у тебя и ноутбук, кстати. Сможешь Женины фотографии посмотреть.

Дима на секунду задумался. Потом отрицательно покачал головой:

– Нет, Надюшка. Нельзя. Тем более что я, кажется, понял – кто на нас покушался вчера.

– Кто?!

– А вот слушай внимательно. Три дня назад я появляюсь в Институте моря. Официально, как журналист из «Молодежных вестей». Расспрашиваю директора и его заместителя про инцидент на пляже. Они, естественно, уверяют, что их вины в гибели девушки нет. Что происходит дальше? На следующий день убивают Матвея. А назавтра Эдику, убийце капитана, звонит шантажист. Назначает встречу, но на нее не является. И в тот же день – точнее, вечер – на нас с тобой происходит покушение. Понимаешь логику?

– Эдик подумал, что его шантажируешь ты? – ахнула Надя. – И решил от тебя избавиться?!

– Запросто мог, – кивнул Дима.

– Но ведь это же глупо! Ты известный человек, один из лучших журналистов в стране!

– Однако мои гонорары до миллиона американских долларов недотягивают, – хмыкнул Полуянов.

– Интересная версия… – протянула она. – Хотя совсем не очевидная. Покушаться на тебя могли просто за то, что ты лезешь в это дело. Крутишься в институте. Расспрашиваешь людей.