Небо и Земля
Шрифт:
– Энди, – сказала Ива. – Пожалуйста, не стригись, а?
– То есть? – удивился перемене темы Вернер.
– Я понимаю, когда ходишь в маске, длинные волосы – неудобно, – Ива продолжала гнуть своё. – Но пожалуйста, ты побереги этот свой хвост. Для меня, хорошо?
– Да ладно… – пробормотал обескураженный Вернер.
– Он так тебе идёт… Ты такой красивый, Энди. Ты самый красивый на свете. И… Я как тебя в первый раз увидела… Ты мне снился потом каждую ночь. Я… я тоже люблю тебя. Я очень тебя люблю.
У Вернера перехватило дыхание. Он хотел сказать что-то очень важное, что-то самое главное, но не мог подобрать слов. И нашёл, сам того не подозревая, ёмкую и мужественную фразу.
– Значит, всё будет хорошо, – сказал он.
Больше они почти не говорили, но им действительно было хорошо друг с другом, хорошо, как никогда раньше, а потом Ива вдруг заплакала, и перепуганный Вернер бросился её утешать. Но оказалось, что это с ней от радости.
И если бы не приказали всем стоять по местам, Вернер ни за что бы от Ивы не ушёл. Но потом он всё равно вернулся и часами сидел рядом с ней в ходовой рубке, когда Ива была на вахте, и ходил за ней как привязанный, куда бы она ни пошла. Два угловатых чудовища с забралами вместо лиц, они даже по обезображенной усилителями походке легко узнавали друг друга. Им не нужны были надписи на спинах, чтобы расслышать, как под металлом и пластмассой бьётся родное сердце.
А усиленная бригада Attack Force беззвучно раздирала пространство на шестикратной.
Маяк на Цербере по-прежнему не подавал ни малейших признаков жизни. Ремонтник шёл к маяку самым полным и прибывал на Цербер в расчётное время, через полтора месяца.
Капитан скаута «Рипли» коммандер Файн докладывал с периферии Солнечной, что последние распоряжения адмирала Успенского принял к сведению. Экипаж «Рипли» завершал подготовку к работе на ближних дистанциях, на скауте шла плановая диагностика сканирующих устройств.
Последний опрос Акционеров по ограниченной выборке снова показал, что для роспуска боевого флота Земле скорее всего не хватит пяти-шести процентов голосов.
На Чикагской фондовой бирже акции производителей комплектующих для военных кораблей медленно, но неуклонно шли вверх.
Экспериментальный звездолёт «Леонид Горбовски» вернулся на орбитальные верфи из-за фатального сбоя в работе ходового процессора. Капитан Риз дал в Сети открытую пресс-конференцию и пообещал, что «Горбовски» стартует не раньше, чем будет идеально отлажен, а значит – готов со стопроцентной гарантией вернуться домой и открыть для жителей Солнечной новую эру космической экспансии.
На Земле число лиц, ограниченно дееспособных по инвалидности детства, перевалило отметку в восемь процентов.
Правительство Марса в очередной раз отклонило предложение Совета Директоров продать земным банкам воспроизводства свой генетический материал.
Совет Директоров, в свою очередь, снова отверг законопроект о безвизовом перемещении лиц в пределах Солнечной.
Интерпол перехватил крупнейшую в истории контрабандную партию элитной консервированной спермы.
На территории бывшей Российской Федерации были зафиксированы массовые перемещения кочевых орд.
Правление Соединённых Штатов опубликовало ежегодный годовой отчёт и прогноз развития компании на ближайшие пять лет. Один из пунктов – объявление Лондона свободной экономической зоной – был вынесен для обсуждения в Сеть.
На Венере в возрасте девяноста пяти лет умер последний чернокожий гражданин республики.
Адмиралтейство удовлетворило прошение об отставке мастер-навигатора капитана Маргарет фон Фальцфейн.
Адъютант начальника штаба группы F капитан Джозеф Мейер получил смертельную черепно-лицевую травму в результате неосторожного обращения с маской спецкостюма при ускорении в шесть единиц.
Часть II
Вне земли
Маяк на Цербере не имел навигационных функций и вообще представлял ценность только для того, кто его установил. Маяк работал громко хлопающей пробкой или, если хотите, сигнальной затычкой. На обледеневшей каменюке, чисто по недоразумению считавшейся десятой планетой Солнечной, маяк крепко держался сенсорными щупальцами за единственную полезную вещь, которая там нашлась. Он контролировал редкоземельную жилу. И стоило бы какому-нибудь идиоту (а иначе не назовёшь того, кто попрётся за лантанидами в такую даль) сунуться к жиле, как маяк вместо дежурного ОК послал бы в эфир тревожный вопль.
Безотказную и практически вечную штуковину когда-то установили на Цербере марсианские геологи. Ред-Сити в те времена был ещё лоялен, купался в земных инвестициях, о независимости не помышлял и услугами контрабандистов не пользовался. Исследовательские группы марсиан шныряли по Солнечной за денежки землян и повсюду втыкали маяки и бакены. Как выяснилось потом, месторождений было открыто ровно вдвое больше, чем докладывали в метрополию. Разумеется, всё, что Ред-Сити придержал для себя, было и качеством повыше, и числом поболее, и скрывалось по тёмным углам, как правило, внутри Пояса, который марсиане изучили прилично, а земляне едва-едва. Так что, когда Марс провозгласил республику, а Земля устроила ему жесткую блокаду, именно по этим секретным точкам разместились марсианские базы нелегального горнорудного промысла. А замаскированных космодромов на поверхности Красной планеты оказалось достаточно, чтобы хоть какой-то груз, но просачивался вниз и доходил-таки до заказчика.
Разумеется, аннексию залежей на Цербере марсиане перенесли безропотно в силу их удалённости. Земной ремонтник перепрограммировал маяк, и с тех пор никаких проблем с ним не возникало. Может, среди контрабандистов и встречались дураки, но грамотных экономистов там оказалось явно больше.
Так что маяк нёс службу, армия тормозила зазевавшиеся грузовики, полицейские силы ковырялись в Поясе, а Ред-Сити упорно отрицал, что контрабандные разработки финансируются им на правительственном уровне. Иногда марсиане арестовывали какого-нибудь совсем уж зарвавшегося торговца и устраивали над ним показательное судилище. После чего безобразник ввиду отсутствия на Марсе тюрем отправлялся под домашний арест. Откуда и продолжал свою преступную деятельность, необходимую марсианской экономике позарез. На Красной планете с ресурсами было так себе, а не имеющая (официально) собственного грузового флота Венера за каждый грамм обогащённого урана платила живыми деньгами. Причём так или иначе, а деньги эти шли с Земли, которой Венера подбрасывала время от времени здоровые яйцеклетки. Положение было идиотское, это все признавали, и только политические амбиции земных менеджеров не давали им по-хорошему договориться с бывшими колониями. Но альянс уже сам напрашивался. Слишком туго шли дела на Земле, чтобы не признать, что силовые методы результатов не дают и с сепаратистами пора дружить. Предстоящее Собрание Акционеров намеревалось решить этот вопрос раз и навсегда, а одним из следствий перехода от холодной войны к настоящему миру должен был стать демонстративный роспуск военного флота.
Умный Дядя Гуннар просчитал эту ситуацию ещё в ходе второй марсианской кампании. Адмирал флота крепко призадумался и сообразил, что спасти его от почётной отставки может только внешний противник, равно опасный для всех планет. Дядя Гуннар вызвал начальника разведки и приказал доложить, что у нас есть по чужим. Информации оказалось много, но вся она была, мягко говоря, неубедительной, а если честно – с шизофреническим душком. Тем не менее адмирал флота организовал утечку кое-каких данных в Сеть и стал ждать реакции.