Нечаяный сюрприз для графа
Шрифт:
– Но, Оливия, - возмущенно воскликнул Торин: - Я не понимаю! Почему ты не знала? Как такое вообще возможно? Или ты решила подшутить надо мной?
– Торин, да что ты все возмущаешься и причитаешь? В конце концов, кто из нас двоих потерял девственность? – не выдержала я.
Торин замер и некоторое время негодующе взирал на меня.
– Мне пора, где мое платье? – прервала я молчание.
Он быстро оделся и вышел из спальни, а через некоторое время принес чистое платье и, не слушая моих возражений, помог мне в него облачиться. Затем, сидя перед зеркалом, я попыталась поправить
Я собралась уходить, но Торин, сев напротив меня, снова заговорил:
– Оливия, выслушай меня, пожалуйста. Я понимаю: ты ждала от нашей близости другого и была разочарована, но это был первый раз для тебя, и то, что ты испытала, обусловлено природой женского организма. Я не оправдываюсь и не снимаю с себя вины, поскольку был недостаточно внимателен к тебе, просто то желание, та страсть, которые я испытывал в тот момент, поглотили меня, и я плохо контролировал то, что происходило с тобой, пока… пока ты не закричала. Прошу простить меня за это.
Он держал мои ладони в своих руках и заботливо смотрел в глаза, а я завороженно слушала его и улыбалась.
– У нас было необычное знакомство, и отношения, которые сложились между нами, обычными тоже не назовешь. Это потому что ты - необыкновенная. Может быть, поэтому у нас часто почему-то происходит все наоборот, я даже, как ты выражаешься, твой текст говорю. В результате возникает недопонимание, пусть тебя это не пугает, Оливия, потому что главное, что ты должна помнить: я люблю тебя!
И я опять заплакала, только на этот раз от счастья. Торин разволновался и стал успокаивать меня.
– Я плачу от счастья, - пояснила ему.
– Мне будет спокойнее, если ты будешь улыбаться от счастья, - расслабленно промолвил он.
Мое отсутствие в бальном зале не осталось незамеченным, и на следующий день за завтраком Сибилла решила меня отчитать. Теперь, когда в университете начались каникулы, приходилось не только ужинать вместе с родственниками.
– Ты вчера непозволительно долго отсутствовала, Оливия.
– Мне пришлось уехать, и ты знаешь причину, - напомнила ей.
– Мы кое-что слышали, но, думаю, подробности инцидента расскажешь ты.
У Сеоны и Каприны заблестели глаза в предвкушении пикантных подробностей.
– Особо нечего рассказывать, - неохотно ответила я. – Одна дама опрокинула бокал с вином на мое платье. Мне пришлось покинуть бал.
Я продолжила завтрак, родственники, ожидавшие от меня более подробного изложения событий, недоуменно переглянулись и возмущенно уставились на меня.
– Почему она это сделала? – не отставала Сибилла.
– Она была нетрезва, - ответила я, начиная раздражаться.
– Но мы слышали совсем иное! – воскликнула Сибилла, и, разумеется, это прозвучало, как упрек.
– Передайте мою благодарность повару, было вкусно, - обратилась я к дворецкому,
Сибилла и ее дочери широко открытыми глазами наблюдали, как я покидаю обеденный зал. Уже, когда я перешагнула порог, услышала за спиной возмущенный крик Сибиллы:
– Но мы еще не закончили!
– В таком случае – приятного аппетита!
– Скажите, Беорегард, - тихо обратилась я к дворецкому, который распахнул передо мной двери: - А о чем говорили мои родственники, когда завтракали и обедали без меня?
– Чаще молчали, - пряча улыбку, также тихо ответил дворецкий. – Но иногда говорили о Вас, леди Оливия.
– Я почему-то так и думала, - усмехнулась я.
Дворецкий промолчал, лишь в глазах его затаились смешинки. У меня, конечно, возникало желание не посещать обеденный зал, а, как и прежде, трапезничать в своих апартаментах, но только в зале я могла видеть Кайла. Удивительно, но я по нему скучала. Откуда появились чувства к этому мальчику, я не понимала. Может, из-за общей с ним болезни? Вот к сводным сестрам я ничего подобного не испытывала.
Дворецкий нашел меня в библиотеке и сообщил, что граф Ривган нанес нам визит. Я поспешила в гостиную, все уже были там, в том числе, и Кайл.
– Добрый день, Оливия! Вы прекрасно выглядите, впрочем, как всегда, - сияя улыбкой, приветствовал меня граф, при этом глаза его тревожно всматривались в меня.
– Добрый день, Торин! Рада Вас видеть! – сказала ему сущую правду.
– Граф приглашает нас в поместье к родителям, - сообщила мне Сибилла таким тоном, будто в этом была исключительно ее заслуга.
Я посмотрела на Торина, он безошибочно прочел в моих глазах вопрос и ответил на него вслух:
– Пришло время, Оливия, познакомить Вас с моими родителями. Также хочу, чтобы родные с обеих сторон договорились о дате нашей свадьбы, которая состоится не позднее, чем через четыре месяца.
– Это слишком маленький срок, мы можем не успеть все подготовить, -воскликнула Сибилла. – К чему такая спешка, граф? Ведь обычно дату свадьбы назначают только через полгода и более после объявления помолвки.
– Я уточнял в высоких инстанциях, леди Стелтон, четыре месяца – вполне допустимый, превосходно вписывающийся в общепринятые нормы приличия, срок, - вежливо, но твердо заявил Торин.
Я с удивлением слушала графа, никак не ожидала, что он начнет так активно готовиться к свадьбе. Когда оказалась в его апартаментах, то, конечно, понимала, чем для меня может закончиться чистка платья. Меня это не смущало. Я полюбила Торина и хотела быть с ним, думала, что даже, если с его стороны это только физическое влечение, то мы все равно будем счастливы, пусть ненадолго, но будем! Отказываться от таких чувств, вытравливать их из себя я не собиралась, потому что впервые ощутила такую безудержную страсть, а у меня ведь был опыт, пусть небольшой, но, тем не менее, он доказывал, что это не каприз. Теперь я понимала, что с Олегом у меня была влюбленность, яркая и короткая, которую можно сравнить со вспышкой. Тем более, я была уверена со слов мачехи, что терять мне, то есть, Оливии, нечего. Но вышла накладочка, я до сих пор не решила, как к этому относиться: радоваться или огорчаться