Нечего терять, или Мужчину делает женщина (Предсмертное желание, или Поворот судьбы)
Шрифт:
– Возможно, он не имеет к тебе никакого отношения. Но странно: что связывает обыкновенного работягу и крутого мужика? Ладно, мне пора, а то я сегодня точно до братвы не доеду. Пацаны обижаются.
– Почему?
– Потому что я не работаю ни хрена, вот что. Я же не могу им объяснить, что ты не женщина, а самый настоящий наркотик.
Я улыбнулась и кокетливо подняла из воды ногу.
– Они злятся потому, что тебе завидуют.
– Да уж, было бы чему завидовать, – тяжело вздохнул Юрец. – Нажил себе головную боль.
– Они завидуют, что у
– Им повезло, – сказал Юрьевич и вышел.
Как только хлопнула входная дверь, я вновь погрузилась в воду и прокрутила в памяти все события, которые произошли со мной в последние два дня. Я закуталась в махровое полотенце, достала карандаш и листок бумаги. «Просторов Сергей Иванович», – вывела я аккуратным почерком. Что ж, возможно, это мне пригодится.
Глава 25
Заехав к матери, я проведала сына. Санька сидел у телевизора и смотрел какой-то фантастический фильм. Потрепав сына по щеке, я присела рядом.
– Сань, ты когда домой-то собираешься? Без тебя в квартире хоть волком вой. Тоска!
– Мам, ну я еще пару дней у бабушки побуду, – попросил сын.
– Ну, если только пару дней… – согласилась я и отправилась к маме на кухню.
Мы молчали. Что-то объяснять не было необходимости. Мама умела читать мои мысли без слов и умела чувствовать на расстоянии. Она взяла меня за руку и тихо спросила:
– Может, чего-нибудь выпьешь?
– Можно. Я сейчас не за рулем. Юрец отогнал мою машину в автосервис.
Выпив по бокальчику мартини, мы прижались друг к другу и тихонько всплакнули. Даже не верилось, что совсем недавно я бегала по пустынному берегу, спасая собственную жизнь. Через несколько минут мама принялась готовить обед. Я смотрела на нее с любовью и улыбалась: она была такая же, как и на старых фотографиях. Евгения. Женька. Красивая, волевая, энергичная и озорная, словно девчонка. Будто время остановилось и годы оказались не властны над ее возрастом. Она старела красиво, потому что такие женщины, как она, просто не умеют стареть. Каждый новый прожитый год придает им молодости и красоты. Пригубив мартини, я тихо сказала:
– Мам, ты у меня такая красивая… Как здорово, что красота передается по наследству.
Моя милая мамочка улыбнулась и с трудом сдержала слезы.
Покинув родительскую обитель, я вернулась домой. Позвонила Милка и затрещала в трубку, как самая настоящая трещотка:
– Викуль, давай к матери Вадима на дачу заедем. Там сейчас ягод – море. Я хочу мужу сок из свежих ягод приготовить.
– Возни много. Не проще ли купить? – ответила я.
– Ты же знаешь, что мать Вадима – знахарка. Она меня с того света вытащила. Так вот, она какое-то зелье приготовила для Вадима. Он на ноги за считаные дни встанет.
– Я без машины.
– Как это? И куда она подевалась?
– Повреждений много. Юрец ее в автосервис отогнал.
– Поедем на машине Вадика. У меня доверенность есть.
Я подумала, что мне и в самом деле не мешает развеяться. Сидеть в четырех
– Мил, да что с тобой творится? – перепугалась я не на шутку.
– Ничего. Это не я, а мой супруг страдает, что сгинула его проститутка. – Неожиданно Милка затормозила. – Знаешь, а я вот что решила: пусть Вадим думает, что Ольга умерла. Тогда все наладится. Я уверена, что все будет как раньше. А если эта стерва когда-нибудь объявится, то очень сильно пожалеет….
– Но ведь он чувствует себя виноватым?
– Ничего страшного. Пусть лучше мучается, чем с бабами валандается.
– А если они когда-нибудь встретятся? Случайная встреча. Ты подумала, как это может отразиться на Вадиме?
– Москва – огромный город, и вероятность случайной встречи равна нулю.
– Совсем недавно ты сама сказала, что Москва – это большая деревня, в ней постоянно с кем-нибудь встречаешься.
– Мне надоело об этом постоянно думать. Хочу поставить Вадима на ноги и жить с ним как раньше. Знаешь, сейчас в больнице мы поговорили. Я его простила. Понимаешь, простила и поцеловала. Впервые за несколько месяцев почувствовала себя желанной и любимой. Мне показалось, что именно сегодня Вадим прекратил свой нескончаемый внутренний марафон к сердцу капризной соперницы. Я почувствовала, что он расслабился, а это самое главное. Теперь будет все по-другому. Я стану новой. Я буду намного лучше, чем она, и муж обязательно забудет о ее существовании. Я буду его встречать после работы при полном параде, каждый день краситься и ловить восхищенные взгляды посторонних мужчин.
Милка снова надавила на газ, и машина взревела, как раненый зверь. Я закрыла глаза и почувствовала чудовищную боль в затылке. Наверное, это нервы. Обыкновенные нервы…
Вскоре показался дом матери Вадима. Мы постучались, но ответа не получили. Милка толкнула дверь, та открылась, и мы вошли.
– Что-то матушки нет, – удивилась Милка. – Скорее всего, пошла по соседям. Она любительница чайку в гостях попить.
– Ну что ж, подождем. – Я вышла на крылечко и глубоко вдохнула свежий, опьяняющий воздух. – Боже, как же здесь хорошо!
Милка вынесла небольшое ведерко и направилась к кусту малины.
– Викуля, ты зайди вон в тот белый дом, позови Марию Александровну. Я пока ягод наберу. Нам засиживаться некогда, я сегодня еще хочу успеть Вадима проведать.
– А ты уверена, что она там?
– Уверена. Это недалеко. Выручай.
Я посмотрела на Милкино ведро и пожала плечами.
– Мил, а может, лучше я ягоду соберу? Ну, что я буду по чужим людям ходить?
– Слушай, не морочь голову. Ты будешь по одной ягодке три часа собирать, – обиделась Милка.