Нечто
Шрифт:
Друзья вышли из воды посвежевшие и помолодевшие, глядя друг на друга и удивляясь появившимся переменам в лицах и блеску в глазах.
Диск солнца скрылся за линией горизонта. Смеркалось.
Они вернулись в лагерь и после вкусного ужина легли спать. Было одиннадцать часов вечера. Почти бессонная ночь на рыбалке и физическая усталость после напряжённого рабочего дня дали о себе знать, поэтому их сон был крепок, продолжителен и без сновидений.
Встали поздно. Позавтракав, сразу приступили к ликвидации лагеря и уборке.
Разобрали навес и отнесли в лес подальше от палатки. Засыпали землёй ямки и кострище. Упаковали сумки. Палатку решили пока не разбирать. Вертолёт появился в небе около двенадцати часов дня. Сделав круг над плёсом, он завис над мореной.
Начальник стоял недалеко от палатки и держал в руках ракетницу. Он выстрелил красной ракетой вертикально вверх и рукой показал место приземления.
Ракета, оставив за собой белёсый изогнутый след, погасла в воздухе.
Вертолёт плавно приземлился, и, когда лопасти винта перестали вращаться, из кабины вылез пилот. Он подошёл к Николаю Петровичу и представился. Это был другой, незнакомый пилот. При этом он сухо сказал: -- Если вы готовы к погрузке, то начинайте. У меня мало времени. Он вернулся к вертолёту и открыл дверцу грузового отсека.
Сначала загрузили лебёдку, треногу, тележку и инструмент. При этом пилот с любопытством спросил: -- А это для чего?
Начальник спокойно и кратко объяснил: -- Мы проводили здесь инженерно-геологические изыскания, связанные с проходкой шурфов с целью создания в ближайшей перспективе в этих местах государственного природного заповедника.
– - Что, рыбалка и охота будут запрещены?
– - Разумеется, и не только это. Будет резко ограничено посещение этих мест туристами, без права организации ночёвок.
– - А я размечтался, когда меня перевели служить в эту часть, -- разочарованно сказал пилот.
– - Не расстраивайся, в этих краях множество подобных мест, где можно свободно рыбачить, разумеется, без браконьерства, -- успокоил его Андрей.
– - А я слышал, что готовится ряд постановлений и законов, которые ограничат любительскую рыбалку, а большую часть водоёмов передадут в долгосрочную аренду в частные руки.
Никто не ответил, продолжая заниматься погрузкой. В последнюю очередь загрузили палатку. Все сели в вертолёт.
Пилот занял своё место в кресле кабины, но, прежде чем заводить двигатель, сказал с некоторой долей зависти: -- Рыбы-то, наверное, засолили на всю зиму?
– - А как же, не без этого. Трудились не покладая удочек и спиннингов, -- весело сказал Виктор.
– - Ловили в свободное от работы время, сочетая приятное занятие с полезным трудом, -- уточнил начальник экспедиции.
Андрей занял кресло рядом с пилотом.
Двигатель взревел, лопасти винта, сделав несколько медленных вращений, стали убыстряться и превратились в одну непрерывную, без промежутков, плоскость.
Вертолёт, повинуясь пилоту, оторвался от земли и стал медленно подниматься, равномерно, без рывков и тряски, набирая высоту.
– - Надо сделать прощальный круг над плёсом!
– - громко сказал Андрей.
– - Нет проблем!
– - ответил пилот, и на высоте птичьего полёта повёл вертолёт по периметру плёса.
– - Хотелось бы пролететь над цепочкой озёр, там фантастически красивый ландшафт!
– - почти прокричал Андрей, нагнувшись к пилоту и показывая ему направление.
– - Я поклонник красивой природы!
– - сказал подобревший пилот и, развернув вертолёт, направил его в сторону морены.
– - Смотрите, это наша статуя!
– - громко и удивлённо воскликнул Андрей, показывая на фигуру человека, стоявшего на самом краю скалы со скрещёнными руками на груди.
– - Какая статуя? Я никого не вижу!
– - недовольно крикнул пилот и, снизившись, пронёсся над мореной на высоте нескольких десятков метров.
Над озерцом раздалось несколько хлопков, и из двигателя вылетели первые хлопья чёрного дыма. Хлопки участились, двигатель работал натужно, с перебоями.
Над вторым озерцом вертолёт затрясло, и он стал катастрофически быстро снижаться.
– - Уходи в сторону, здесь большая глубина!
– - крикнул отчаянно Андрей, когда они оказались над центром третьего озера. Но вертолёт был уже неуправляем.
Двигатель заглох, и вертолёт, чертя воду колёсами шасси, резко сбавил скорость.
Он врезался в воду и стал медленно погружаться, но не на середине озера, а значительно ближе к берегу. Пилот перед самым падением в воду успел выключить зажигание. Вертолёт мягко сел на склон и накренился.
– - Без паники. Если неглубоко, то есть шанс спастись, -- сказал пилот, войдя в пассажирский салон. Он подошёл к дверям и попытался их сдвинуть, но это ему не удалось. Через заклиненные створки дверей в салон быстро поступала вода.
– - Глубина метров восемь -- десять, -- предположил Виктор, вглядываясь через иллюминатор в прозрачную воду.
– - Будем разбивать окна кабины пилота, -- сказал Николай Петрович, не теряя присутствия духа.
– - Едва ли удастся, они сделаны из пуленепробиваемого стекла, -- унылым голосом сказал пилот.
– - Попробуем. Виктор, принеси лом из грузового отсека!
Они перешли в кабину пилота. Виктор, взяв лом, нанёс первый удар по стеклу -- появилась трещина, затем другая. Он неистово продолжал наносить удары. Образовалось много трещин, но окно не разбивалось. Виктору не хватало воздуха, сердце бешено колотилось.
– - Дай я попробую, -- сказал пилот.
Виктор покорно отдал лом, так как сил уже не было. Он прислонился к стенке и отрывисто дышал. Рядом стояла Лида и безмолвно плакала. Пилоту хватило сил только на несколько ударов.
"Ведь это не боевой вертолёт, зачем такое стекло?" -- подумал он и потерял сознание.
В кабине и салоне оставалась смесь углекислого газа с жалкими остатками кислорода. Андрей и начальник были даже не в состоянии поднять лом. Они сидели на скамейке и тяжело дышали. Вода непрерывно прибывала и уже заполнила половину салона и кабины.