Нед.Трилогия
Шрифт:
– Это тот сержант? Чёрный? – спросил командир конников Броган – про него такие страсти рассказывают…говорят, он выкрал офицера прямо из лагеря северной армии и резал его на куски, пока тот не рассказал всё, что требовалось. Несчастный скончался в муках. Его все боятся, как огня. Зверь зверем.
– Хмм…почему-то мне всегда казалось, что Нед слишком мягкий – пожал плечами Хеверад – ну что же, война всех меняет. Главное – его сведениям можно доверять, уверен. Давайте-ка по делу, мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать какого-то сержанта. У нас есть более важные задачи. Итак – полковник Броган, конница готова к походу?
– Готовы. Готовность час. Ждём сигнала.
– Зайд,
– Готов. Готов. Готовность час.
– Хорошо. Итак, план сражения таков, смотрите сюда! – полковник подошёл к столу и сдернул покрывало с карты – господа, внимание! Смотрим…
– Стрелять залпами! Начали! – Хеверад скомандовал сигнальщику, и тот начал махать руками, передавая приказ другому сигнальщику, стоящему на холме. Семь тысяч лучников натянули тетивы, и стрелы, жужжа, взлетели в воздух тучей смертоносных шмелей.
Вражеское войско стояло в нескольких сотнях шагов впереди в боевой готовности. Ночью та и другая сторона выдвинулись на широкое поле, ограниченное с правой стороны небольшой рекой, встали в боевые порядки и приготовились к сражению. Переговоров не было – о чём говорить?
Противник по численности превосходил армию Замара в два раза, даже больше чем в два раза. Они собрали все силы, что смогли, всех, кто шёл на столицу.
Утро было солнечным, ярким, свежим, небо было будто вымыто с мылом и сияло голубизной. В такой денёк трудно умирать. А умереть сегодня придётся многим, многим тысячам людей.
Костяк армии Хеверада составляли Корпус и тяжёлая кавалерия под командованием полковника Брогана. Из кадровых замарских кавалеристов, наёмников, и кавалерии дворян, призванных на ополчение, Броган создал мощный кулак в тридцать тысяч конников, способных смести всё на своём пути. Им предстояло вступить в бой первыми.
Пехота замарской армии была разделена между двумя полковниками – Зайд и Эвор приняли командование над правым и левым крыльями. Корпус остался под командованием Хеверада и стоял в резерве, укрытый за холмом, на котором находился командный пункт командующего.
Количество лучников в армии Хеверада увеличилось до семи тысяч – трофейные луки исфирцев были вручены пехотинцам, которых начали в ускоренном порядке обучать стрельбе. Впрочем – особого умения не требовалось, кроме одного – не послать стрелу в затылок впереди стоящим товарищам. Главное – чтобы стрела ушла в сторону противника, а там она сама найдет себе цель. В тесный строй конников или пехотинцев практически невозможно промахнуться. Стрела найдет свою жертву.
Первыми пришли в движение конники Исфира. Закованные в железо могучие кони легко несли не менее могучих всадников, с детства приученных к тяжёлому ратному труду. Конный латник не мог быть хилым. Попробуй-ка, удержи в руках копьё длиной в несколько метров, и помаши тяжёлой секирой, или мечом длиной в рост человека! Ударом такого меча всадник мог пополам развалить легко защищённого пехотинца, ударив с седла и привстав на стременах. Тяжёлая броня уберегала от сабель, кинжалов, стрел-срезней, и только тяжёлые острые болты и стрелы с бронебойными наконечниками могли пробить стальные латы, и то – на не очень большом расстоянии. Стрелы просто отскакивали от полированных пластин брони.
Эти стальные монстры на огромных конях разгоняли лёгкую пехоту, как метельщик гоняет упавшую листву своей кривой метлой. И лишь специально обученные тяжёлые латники, подобные солдатам Корпуса, могли выдержать удар тяжёлой конницы. Или такие же конники – соответственно.
Конница Замара мало чем отличалась от конницы Исфира. Та же броня, то же вооружение, та же тактика боя – выстроиться по несколько сотен конников в ряд, и подгоняя своих лошадей каблуками стальных сапог, понестись на врага, выбирая кончиком стального жала копья жертву, готовую умереть в этот солнечный день. Впрочем – кто, когда был готов умереть? В солнечный ли день, или в пасмурный…
Хеверад специально задержал конницу, не подав команду к атаке, несмотря на то, что вражеские конные латники уже набирали ход, разгоняясь для удара – чем выше скорость, тем мощнее удар. Хеверад рисковал, но…он знал, что делает.
А вот враг не ожидал такого количества стрел, прилетевших от замарцев. Мощные луки били на расстояние нескольких сотен шагов, и если даже не пробивали тяжёлые латы насквозь, то всё равно наносили вред – вонзались в коней, в щиты, застревали в броне латников, так что свой смертоносный урожай они всё-таки собрали. Сотни латников были сбиты с коней, ранены и убиты. Когда конница подскакала на расстояние прямого выстрела из арбалетов – стальные болты повыбивали ещё несколько сотен всадников и нарушили такой чёткий и организованный строй исфирцев.
Только когда расстояние стало критическим, Хеверад подал сигнал к атаке конницы. И покатилась стальная лавина, медленно набирая скорость, медленнее, чем хотелось бы. Но ради того, чтобы выбить тысячу-полторы всадников стоило слегка подождать. Стрельбу лучников и арбалетчиков остановили, из боязни попасть по своим. Теперь настало время конницы.
Громадные стальные махины столкнулись с таким грохотом, что в соседнем лесу вверх поднялись стаи птиц, закружившихся над полем битвы. Откуда птицы узнаЮт о том, что сейчас здесь будет много поживы? Что земля удобрится человеческой кровью, а везде будут валяться вкусные куски плоти, способные насытить желудок стервятника? Птицы будто понимают, что люди готовят им пир, и слетаются со всей округи, как если бы кто-то позвонил в серебряный колокольчик, призывая к обеду.
Часть копий сломалось, пробив окованные сталью щиты, часть были отбиты искусными движениями щитов, но многие копья ударили туда, куда надо, раздирая, пронзая человеческую плоть, нанизывая людей на длинное древко, как злой ребёнок накалывает на соломинку несчастную букашку, пойманную на завалинке дома. Кони ударили грудь в грудь, и завертелся, закружился смертельный вихрь стальных клинков.
Кони напирали, всадники, бросив бесполезные теперь копья, схватили притороченные у седла секиры и огромные мечи – началась рубка, где сила билась против силы и не было ни тактики, ни стратегии, лишь стойкость и умение убить противника раньше, чем он убьёт тебя. Крепкая броня, да сильная рука – вот залог успеха.
Что будет, если ломом ударить по дну металлического ведра, перевёрнутого вверх дном? А если этот лом плоский, и край его заострён? «Вёдра» вминались в головы воинов, брызгала кровь, падали под ноги яростно хрипящих и коней раненые и убитые латники. Кони тоже не были в стороне от схватки – они рвали коней противника зубами, как цепные псы, старались ухватить чужого всадника за колено, за бедро, вставали на дыбы и били передними копытами, подкованными стальными шипами.
Коням тоже доставалось – их глушили, рубили, упавшие на землю раненные всадники подрубали им ноги, вспарывали незащищённые бронёй животы и подрезали сухожилия ног. Шум, лязг, ржание, стоны раненых людей и животных разносились над полем боя на многие ли вокруг. Огромное поле, специально выбранное для боя, стало полужидким болотом, образованным из крови и грязи, взбитой копытами лошадей.