Неделя длинных ножей
Шрифт:
— Это ты, Балабон, в натуре, знаешь, как нас долбать в своей ментовке… — сказал парень, которого звали Кент. — Чтоб следов не оставалось! Домой придешь, никто не поверит, как скажешь, где был…
— Что, на себе проверил? — хмыкнул толстый мент, он же Балабон.
— Ну. Всяко было. А тут баба… Пока ее не отключишь, будет орать как резаная. По тыкве дали, враз замолчала. Обыскали, то-се…
— Ну и как она на ощупь? — спросил кто-то из других ментов…
— Нормально… Сначала ее придавили слегка, она заблажила: мальчики,
— Что сама? — заинтересовался тот же мент.
— Типа сама деньги отдам. А ты про чего подумал, на морозе-то?
— Все про то же… — Балабон обнял девиц, те негромко взвизгнули. — Ну, так где он? Долго ждать? Вы мне чего говорили? Будто дурной, заводится с пол-оборота, сам прибежит…
— Так и есть, — подтвердил невидимый Кент, чей голос казался Дону еще более знакомым.
— Вас видел кто? — спросил Балабон, он же толстый мент. Похоже, он был здесь старший.
— Не… Все мимо пробегали, отворачивались, — заверил Кент. — У нас тут народ пуганый, не очень-то активный. В герои никто не лезет, на выборы никогда не ходят. После восьми дома все сидят. В ящик смотрят.
«У нас тут»… Значит, здешний. Вот тебя я точно запомню, подумал Дон.
В это время донесся шум из рации, и толстый приложил ее к уху.
— Ясно… так и сказал? Хорошо, будем думать.
— Да никуда Дон сейчас от нее не пойдет, — сообщил он окружающим, — минут десять назад засветился. Вызвал «скорую», только что передали. Он сам им откроет, когда приедут… Она, мол, не в состоянии.
— Разве «скорая» к нему приедет? — спросил кто-то из парней.
— Нет, мы за нее… — хмыкнул толстый Балабон. — Что, не верится? Придем туда с лекарствами, с бюллетенем, со всеми делами.
— Ему тоже укол в жопу? — хохотнул тот же парень.
— Много знать хочешь…
— А ее?
— В больницу отправим, — недовольно сказал толстый мент. — И составим протокол о нападении на гражданку Сысоеву Любовь Петровну… Вопросы есть?
— А мы? — спросил тот же парень.
— Будете понятыми. Вернее, санитарами. На носилках понесете. Только смотрите, чтобы она вас не узнала…
— Нет, а потом? — настаивал парень.
— Кончай, Кент… — недовольно сказал кто-то из его дружков.
— Это вопрос не ко мне… — еще более сердито сказал толстый мент. — Вы с кем договаривались?
Парень что-то неразборчиво промямлил.
— Вот к нему и все вопросы… «Скорая» тут у вас скоро приезжает? Сразу, или немного погодя?
— Час, полтора… как везде.
— Вот и дадим ему час. И потом сами к ним заявимся.
Дон слушал, откинувшись к стене. Все, как он и предполагал. Он не мог сразу осмыслить услышанное… Значит, укол ему решили сделать… Протокол завести. А у него теперь на все про все час времени?
Стараясь не шуметь, он осторожно, вдоль стены, пошел назад, выбрался к своему дому, огляделся. Машина, где торчали наблюдатели, стояла на том же месте. На ветровом стекле
Дон вошел в дальний подъезд, потом поднялся на последний этаж, открыл люк чердака и через крышу добрался до своего подъезда. Мог бы так сделать с самого начала, подумал он.
Спустившись с чердака, он остановился на соседней лестничной клетке. Прислушался… Кто-то едва слышно переговаривался ниже этажом. Он постарался быстро и как можно тише открыть дверь, вошел в квартиру.
Люба спала, откинув голову на локоть, покрытый синяками. Дон некоторое время смотрел на нее, потом взял телефон и, потянув за собой шнур, вышел с ним в соседнюю комнату. Там он включил свет — чего теперь бояться-то — и какое-то время раздумывал, решаясь. Ведь шлепнут из пистолета, когда только откроет дверь… Скажут, оказал сопротивление при задержании. Не сдержались, мол, от гнева за погибшего товарища капитана Анисимова… Он смотрел на свое отражение в темном окне. С кем бы потолковать, посоветоваться? Есть один такой, кто точно не продаст. Павел, Павлуха… Да засекут ведь, подставишь и его. Ладно, сделаем иначе…
Снял трубку, набрал ноль два.
— Соедините меня с Петровкой, 38, — сказал он. — Срочно. С дежурным. Или с другим вашим начальником. Только побыстрее!
— Что у вас случилось? Может быть, вас соединить с местным отделением милиции?
— Слушай, барышня, некогда мне, понимаешь? Хочу предотвратить серьезное преступление! — повысил он голос. — Может, я здешним ментам не доверяю! Быстро соединяй, как в Смольном! Иначе здесь будет гора трупов! И ответишь потом по полной за бездействие!
— Ну хорошо, я вас соединю с дежурным по городу…
— Вот так бы сразу… — он уперся лбом в стол, прикрыл глаза.
— Я Вячеслав Доронин, — сказал он через какое-то время, когда услышал хрипловатый голос представившегося дежурного по городу подполковника Звенягина. — Тот самый, что убил вашего капитана Анисимова. Хочу сдаться на вашу милость.
— Понятно… — дежурный был явно озадачен. — А что раньше прятался?
— Некогда, товарищ подполковник! Потом объясню гражданину следователю… Сейчас меня ваши менты будут убивать. Потому вам и звоню… Срочно присылайте наряд, а то ничего не узнаете!
— Сообщите ваш адрес! Сейчас выезжаем.
— А то вы не знаете… — скривился Дон. — Небось уже номер определили, пока мы с вами балаболили, и дом с улицей, и код в подъезде. Да, и «скорую», и охрану для моей знакомой, пожалуйста, потом вам все объясню…
Он положил трубку, поднял глаза на вошедшую на кухню Любу. Она прислонилась к стене, ее лицо было одного с ней цвета. Он вскочил, чтобы поддержать ее, усадил на табурет.
— Ты что, Слава… — она со страхом смотрела на него. — Милицию вызвал?