Неделя на жизнь
Шрифт:
Инна встала из-за стола и, подхватив сумку, пошла к двери, физически ощущая ненависть и немую злобу которой сверлила ее бывшая патронесса.
Уже на улице она услышала долгожданный звонок. Но звонил не Алексей, а мама.
— Доченька! Как ты там? Ты вчера не позвонила вечером. У тебя все нормально?
— Мам! А меня только что с работы уволили. Теперь уже окончательно, — Инна вдруг почувствовала, что слезы, которых до разговора с мамой не было и в помине, начинают подступать к горлу. Она судорожно сглотнула и втянула носом морозный воздух.
— Ну наконец-то! Не расстраивайся, детка, мы
— Мам, ну как ты не понимаешь! — в сердцах крикнула Инна не замечая удивленных взглядов случайных прохожих, — Я же их предала! Всех сразу!
— Кого предала? — не поняла Нина Николаевна.
— Ребят моих! Эти сволочи их теперь совсем заклюют.
— Ну конечно, а ты хотела, чтобы заклевали тебя? В конце концов, твои ребята должны понимать, что люди бывают разными, и они должны учиться жить и существовать не только с хорошими и добрыми, но и с плохими и злыми. Это называется жизнь, Иннуся. И потом, насколько я понимаю, у тебя не было другого выхода: тебя вынудили уйти. Или я не права?
— Права, мам, но все равно у меня чувство такое, будто я сбежала с тонущего корабля, как самая последняя крыса Шушара.
— Вот что, девочка моя, давай-ка приезжай к нам. Я сегодня проводила своих баварцев. Классные ребята, скажу я тебе. В следующий раз обещали привезти пару ящиков монастырского пива, — Нина Николаевна громко рассмеялась. — Так что они улетели, но обещали вернуться. И теперь до завтра я совершенно свободна. А тебе лучше сейчас не быть одной. Хочешь, я сейчас испеку твою любимую шарлотку с яблоками и смородиной?
Предложение было очень заманчивым — поплакать мамуле в плечо, пожалеть себя, поныть, повозражать ей, когда заранее знаешь, что она права и в конце концов, дать себя убедить. А потом долго и с аппетитом пить чай и уминать за обе щеки свежий пирог, смотреть телевизор и слушать язвительные замечания папы по поводу последних новостей.
— Нет, мамуль, у меня сейчас другие дела. Надо бы Дашку покормить и вообще… Мам, а тебе случайно Макс не звонил? — осторожно поинтересовалась Инна.
— Он не звонил, а вот я звонила. Его, к моему огромному сожалению, с работы еще не уволили. Едут куда-то с Березиным. Эти точно, пока всех жуликов не переловят, — не уймутся! — недовольно пробурчала в трубку Нина Николаевна.
«Значит, у них все хорошо! Слава Богу!» — пронеслось в голове у Инны.
— А почему ты спрашиваешь, дочь? У них что-то случилось?
— Нет, мамусь, просто у Макса ведь скоро День рождения. Вот и хотела у него узнать, что ему подарить, — выкрутилась Инна. — Ты не волнуйся, может быть я вечером заеду к вам с папой.
— Ну хорошо. И я тебя прошу, не сажай себя на комплекс вины. Никому от этого легче не станет. А твои ребята рано или поздно все поймут. Я тебя очень люблю, Шушара ты моя любимая!
— Хорошо, мамуль. Я тоже тебя люблю. Спасибо тебе! Ты самая лучшая!
Инна нажала «Отбой» и сразу же увидела, что во время разговора ей пришло сообщение от Алексея.
Дорогая моя Плюшка! Не волнуйся, у меня все тип-топ. Скоро увидимся. Целую, люблю!
Захлопнув крышку мобильника, Инна улыбнулась косматому серому небу, которое опять начало сочиться снежным дождем, и двинулась к автобусной остановке.
— Вот, смотри, Лех. Я тут кое-что нашел. Какой-то телефон, а под ним подмосковный адрес. Новогорск. Тебе это название о чем-нибудь говорит?
— Это городишко небольшой. Кажется где-то в районе Химок. А кто там по этому адресу живет?
— Непонятно пока. Имени нет. Надо бы по базе данных пробить. Давай, звони в отдел, а я пока дальше буду шуршать.
Уже два часа Макс возился с телефонной книжкой Филиппова. Несмотря на маленький формат, номеров и адресов в ней было очень много. Пока Королев дошел только до буквы «М». Березин был занят разговором с Лидой. От отчаяния она перешла к апатии и теперь безучастно отвечала на вопросы, сидя на кухне и машинально прихлебывая остывший чай, в который Леха плеснул добрую рюмку коньяка.
— Лидия Сергеевна, попытайтесь вспомнить, неужели у вашего мужа не было никаких друзей, никаких родственников?
— Он всегда говорил, что его родители умерли, когда ему было семь лет. Витя сирота.
— А где же он воспитывался?
— Не знаю, наверное, в детском доме, — пожала плечами Лида. — Витя не любил расспросов, а сам ничего о своем детстве не рассказывал.
— Что-то не сходится… До этого вы утверждали, что ваш муж якобы получил наследство от своей бабки, которая, по его словам, была дворянкой?
— Ну да, Витя как-то раз обмолвился о том, что получил по завещанию крупную сумму.
— Ага, а воспитывался он в детдоме, и родителей своих совсем не помнит. Так?
Лида неопределенно пожала плечами.
— «Все страньше и страньше», как говорила Алиса, — пробубнил Березин себе под нос. — Ну, хорошо, Лидия Сергеевна, а друзья у вас общие были? Может, вы к кому-нибудь ходили в гости? Или к вам кто-нибудь приходил?
— Нет. Витя и я домоседы. На работе у него были коллеги. Некоторых я тоже видела. Помню, что была у него очень красивая секретарша по имени Вероника. Может быть, она что-нибудь знает?
«Она-то знает», — усмехнулся про себя Алексей, — «Лучше бы не знала!»
— Лида, простите, а где у вас можно покурить?
— Пройдите на балкон, только откройте там окна. Пепельница стоит на столике, увидите.
Березин вышел на лоджию, раздвинул окна и вытащил сигареты. Когда же кончится этот бесконечный день? Голова шумела, как растревоженный улей. Тот ужас, что довелось пережить несколько часов назад в подвале заброшенного дома ни на секунду не отпускал. Стоило закрыть глаза, как перед ним вставали жуткие картины истерзанных тел маленьких девочек… Теперь главное не упустить этого нелюдя, не дать ему уйти. Слава Богу, что Лизе и Катерине удалось избежать страшной участи. Надо бы позвонить Плюшке. Он видел, что у него множество неотвеченных вызовов от нее, но пока ему было необходимо сохранять спокойствие и хладнокровие. Он в нерешительности повертел трубку, набрал короткий текст и послал на знакомый номер. Плюшка все поймет. Ну а вечером он обязательно приедет к ней, все расскажет, а она обнимет его и скажет, что любит. Она улыбнется и обязательно вытащит его из этого болота безысходности и тупой ярости. Дожить бы до этого вечера!.. Он с силой затушил сигарету в пепельнице, и решительно вошел обратно в комнату.