Недосказанное
Шрифт:
На стене висело маленькое испачканное зеркало. И Холли было видны отражения в нем.
Ты же не хочешь потерять свою внешность, сказала мама. Будто это зависело только от Холли: при взгляде на маму сразу же бросалось в глаза, что её пушистые волосы истончились, а розовые щеки побледнели и впали. Холли не была такой красивой как Энджи. Она была просто хорошенькой.
Глупо было думать именно так. Холли устраивала её внешность, по большей части. Она её радовала.
Внезапно Холли подумала о том, чтобы позвонить Джереду. Чтобы отвлечься. Она не
Она сомневалась, что от общения с Джаредом ей станет лучше. Руки её согрелись под подушкой, и она наконец-то уснула.
Когда Холли проснулась, у неё возникло чувство дезориентации, которое возникло из-за того, что она не могла сообразить слишком долго ли она спала или наоборот. На дворе все еще стояла ночь, поэтому она предположила, что прошло всего лишь несколько часов. Она повернулась в кровати: первое, что ей бросилось в глаза было не зеркало, а пустая измятая подушка сестры, на которую падал лунный свет.
— Мэри? — Холли тихонько позвала сестру по имени, и свесила ноги с кровати. Она прошла к двери, протертый ковер царапал ей ступни. Холли открыла дверь и выглянула в коридор. У неё закралась мысль, что Мэри должно быть в ванной комнате.
Двери в спальни её братьев стояли распахнутыми, отбрасывая квадрат бледной тени внутрь комнаты. Холли было видно обе их кровати. Постель Бена, аккуратно заправленная и простыня, накинутая на матрац Даниэля.
Холли резко повернулась и побежала по коридору к комнате своих родителей, шлепая босыми ногами по плитке. Она распахнула дверь, слова уже готовы были сорваться с её губ о том, что нужно делать, что им нужна помощь, что необходимо организовать поисковые группы, нужен кто-то, кто возьмет это все на себя.
Но и комната родителей была пуста, простыни и одеяла были сброшены в одну кучу. Бледная подушка одиноко лежала на полу.
Холли застыла, прижав руку к двери. Понимание окатило её, будто ледяная вода: она осталась одна.
Лиллиан Линберн сказала, что Прескоттам нельзя доверять. Её отец, разговаривая по телефону за ужином, назвал кого-то "сэр", и пообещал, что будет вечером на поле Хоуэллов.
Роб Линберн созывал всех своих чародеев.
Холли побежала в свою комнату и, рухнув на колени на обшарпанный пол возле кровати, принялась шарить по своей одежде, которую бросила там накануне. Когда её ладонь наконец скользнула по сотовому, нащупав холод влажной кожей, она чуть ли не всхлипывала.
— Что бы там ни было, Кэми, мне плевать, расскажешь утром, — раздался спустя мгновение у неё в ухе, хриплый ото сна, голос Энджи. Энджи будет знать, что делать.
— Энджи, — сказала Холли. — Это я.
Пауза. Холли подумала, что Анджела возможно бросит трубку.
— Что случилось? — спросила Анджела, её голос был резче и бодрее.
— Вся моя семья исчезла, — прошептала Холли. — Думаю, на поле Хоуэллов происходит что-то плохое.
— Тогда нам нужно сходить туда, — решительно сказала Энджи. — Я разбужу Ржавого.
— Я позвоню Кэми, — вызвалась Холли.
— Встретимся возле поля, — сказала Анджела и вновь умолкла. На этот раз Холли слышала её резкое нерешительное дыхание. — Холли?
— Чего? — прошептала в ответ Холли.
— Не переживай, — сказала ей Энджи, и повесила трубку.
Холли почувствовала себя чуть увереннее, когда звонила Кэми.
— Какие новости? — послышался голос Кэми, бесстрашный и любопытный, и Холли смогла ей все рассказать, при этом сохранить свой голос спокойным.
Холли поведала Кэми план, и была удивлена, когда Кэми ответила не сразу. В ответ Холли услышала только тишину и тихое потрескивание.
— В чем дело? — спросила Холли. По спине побежали мурашки, и у неё возникло желание выпрямиться. Она была уверена, что слышит какой-то звук, доносящийся из телефона.
— Ничего, — ответила Кэми. Теперь её голос был тоже удивленным. — Просто я сейчас заглянула в спальню своих родителей. Моя мама тоже исчезла.
Глава Седьмая
Поле Хоуэллов
Кэми не могла выкинуть из головы вид спящего папы, одна его рука лежала на кровати, тянущаяся к ее маме, которой там не было. Кэми не могла поверить, что ее мама ушла.
Она опустила голову, защищаясь от ночного ветра, и набираясь сил. Она была дальше от Поля Хоуэллов, чем все остальные. Ветер трепал ее волосы, и они падали ей на глаза, а также шумел в ушах, пока она бежала. Она не слышала стук и урчание мотоцикла по мостовой, пока рев не приблизился к ней. Мотоцикл ехал рядом с ней, и она взглянула на лицо Джареда.
— Ты едешь на Поле Хоуэллов на своем мотоцикле?
— Хочешь подвезу?
— Нет, — сказала Кэми. — Ты едешь туда, где возможно происходит что-то очень плохое, и ты решил убедиться, что они услышат твой приезд? Тебе бы, сэр, лучше держаться за работу в таверне, так как тебе никогда не стать ниндзей.
Мотоцикл Джареда накренился, тяжелая металлическая рама прижалась к телу Кэми. Он смотрел на нее, его взгляд был уверенным, а голос менее резким, чем обычно.
— Давай же, — подгонял он. Кэми так и не поняла был ли это вызов или просьба. — Поехали со мной.
Уже в тысячный раз Кэми пожалела, что могла читать его мысли. Она подумала о своей маме, которая лгала ей всю её жизнь и бросила их сегодня. Она чувствовала себя так, будто никому не могла доверять в этом мире.
Она прошептала:
— Я не хочу ехать с тобой.
— Ладно, — ответил Джаред, отклоняясь и заводя свой байк.
Кэми пошла дальше. К тому времени, когда она дошла до места перед Полем Хоуэллов, где они договорились встретиться, ее ноги и руки онемели от холода. Она перешла через канаву, чтобы подобраться к забору, состоящего из связанных между собой цепей, где стояли остальные. Канализационная вода медленно впитывалась в подошву ее ботинок.