Нефтяная бомба
Шрифт:
Да, заговорился, забыл рассказать, что со мной было до этого.
Я выбрался к заводу, который, к счастью, оказался русским, и его охраняли русские же чевекашники [21] . Рассказу моему они поверили мало – впрочем, после тщательного обыска под дулом автомата провели в безопасное помещение и дали воды. Оказалось, что в Багдаде сбились с ног в поисках меня, и генерал Рафикат лично держал это дело под контролем, объявив план «Кольцо» и перекрыв основные трассы из города. Водителя моего нашли на обочине дороги в бессознательном состоянии, машину не нашли – наверное, на ней уже и номера перебили. Мое появление было как гром среди ясного неба.
21
ЧВК –
Приехавшие полицейские отвезли меня не в русскую больницу, а в правительственную, недалеко от Зеленой зоны и железнодорожного вокзала. Там белорусский доктор осмотрел меня, диагностировал сотрясение мозга, два выбитых зуба и, к счастью, – ни одного перелома. Посоветовал мне отлежаться немного и принимать лекарства. Таблетки я, конечно, принимаю. Утром вот принял…
Написал рапорт. Так, мол, и так. Похитили, чем-то отравили, сам не знаю, чем. Удалось вырваться. Написал, что ни одного из боевиков я не видел в лицо: лица замотаны шемахами, говорят с йеменским акцентом. Последнее – не удивительно, в Йемене идет вялотекущая гражданская война и работы нет, некоторые гастарбайтеры сбиваются в банды, грабят и похищают людей. Место я указал неподалеку, километрах в трех за недостроенным карго-аэропортом. Я хорошо знаю эти места, потому что там зона отчуждения и бывшая американская база. Спецслужбы, конечно, ничего не нашли и не могли найти. Что надо, чтобы содержать похищенного? Крепкая цепь, и все. Относительно того, о чем меня спрашивали, – сказал, что ничего не спрашивали, просто избивали. Тоже правдоподобно – избивают, чтобы лишить силы воли и чтобы не решился на побег. Написал, что смог убежать, когда они встали на намаз. Подобрал осколок стекла, разрезал веревку и убежал.
А насчет остального… Вы думаете, я кому-то что-то сказал? Ошибаетесь. Шпион – он шпион и есть, никуда он не денется, пусть пока живет. Но МОССАД своей картой подставился, и сильно подставился – и я еще не решил, как буду разыгрывать эту карту. Но буду – это точно.
А пока я стою и слушаю Камаля, который объясняет нам нюансы, связанные с переносом огня с «длинных» целей на цели накоротке. Всухую – мы уже проработали упражнение, и теперь предстоит отработать «по горячему», то есть с ведением огня боевыми патронами. Задача простая – поразить несколько целей, часть из которых расположена в десяти метрах от стрелка, а часть – в двухстах метрах. Упражнение интересное и спорное, прежде всего по тактике прохождения – цели расположены хаотично. Можно сперва поразить «ближние» цели, потом переключаться на «дальние». Можно бить по очереди, постоянно перенося огонь.
– Рафик Александр…
Я киваю – здесь не отдается честь, не делается прочей ерунды. Каждый из нас понимает, ради чего он здесь, и вся эта мишура – нам не нужна. Главное – убить и остаться в живых, когда припрет. Этому мы и учимся.
– Я слушаю.
– Ваша тактика приведет к тому, что вас рано или поздно убьют. Быстро переносить огонь по дальности – обязательно надо уметь.
– Рафик Камаль, с десяти метров – попадание почти неминуемо, в то время как с двухсот – еще вопрос. Необходимо убирать наиболее опасные цели в первую очередь.
– С двухсот метров попасть несложно, особенно если вы ввяжетесь в бой накоротке.
– Рафик Камаль, со всем уважением, мое время – третье в группе.
Камаль теряет терпение. Молча идет ко мне… Что-то с ним не так сегодня, какой-то он взвинченный, что ли. На нервах. Перед занятием подошел, думал, что-то скажет, может, даже скажет, что лучше мне сегодня посмотреть со стороны, но ничего не сказал. Отошел в сторону. И вот теперь опять…
– Дайте свой автомат…
Я даю ему свой автомат взамен его
Рашид идет следом, берет секундомер. Секундомер специальный, для соревнований, он включается не человеком, а самостоятельно, от звука первого выстрела. Чтобы он не включился случайно, Рашид обычным судейским жестом закладывает руку с секундомером за спину.
– Готов.
Камаль занимает исходную. Ничего киношного – оружие отклонено вниз градусов на пятнадцать, стойка напряженная. Оружие «на плече» или просто как дрова носят только идиоты…
– Огонь на рубеже! – кричит Рашид. – Пошел!
С едва слышным лязгом – на рубеже мишенный комплекс выбрасывает мишени – Камаль вскидывает мой карабин, нажимает на спуск. Но вместо выстрела – гулкий хлопок взрыва, моментально верхнюю часть тела окутывает грязное облачко, скрывая от нас. В нас что-то летит, глаза отказываются верить увиденному, но ты уже лежишь на чертовом песке, хватая воздух.
– Подрыв!
Все вместе бросаемся к Камалю, забывая о том, что надо обезопасить периметр. Камаль валяется на песке, в крови… Одной руки нет до локтя, второй, кажется, нет вообще, сердце выталкивает из ран кровь. Рашид сидит на песке, в паре метров от Камаля, стрелковые очки чем-то заляпаны, течет кровь. Ох, хреново.
– Табиб! Табиб! [22] – кричит кто-то, но я понимаю – поздно. Поздно, черт!
Все – поздно…
Кто-то начинает уже палить в воздух, условным сигналом подавая информацию о несчастном случае. К нам по дорожке мчится «Тойота» с огромным санитарным кузовом, следом за ней – вооруженный «Тигр». Доктор выскакивает из машины еще на ходу, расталкивая собравшихся, с санитарами пробивается к раненому, начинает реанимационные мероприятия. Через пять минут устало поднимается, качает головой. Перчатки – в ярко-алой крови…
22
Доктор.
Подъезжают еще машины. Труп Камаля – какая идиотская смерть, просто трудно придумать более идиотскую и оскорбительную смерть для воина – на носилках грузят в «Тойоту», она неуклюже разворачивается, попадая колесами в канаву. Мы едем следом, скорбной процессией.
У здания штаба оказывается, что мы не одни. Там – суета, несколько машин. Я пробиваюсь через толпу – так и есть. Еще двое… Те самые, которые входили в здание и чистили его. То самое, по левую руку от Мосул-стрит, рядом с которым я тогда геройствовал. Ухо жжет от чьего-то недоброго взгляда, я поднимаю голову – подполковник Мусауи стоит у окна своего кабинета, курит сигару и не отрываясь смотрит на меня.
Приплыли…
На стрельбище я задержался до вечера. Весь день пошел к черту. Что произошло… Хороший вопрос, что произошло. Патроны я получал здесь, на стрельбище, это удобно, просто и дешево, намного дешевле, чем заказывать иными путями. И мне подсунули патроны, в которых порох был подменен на ТЭН. Одного такого хватило, чтобы произошел взрыв, искалечивший и убивший Камаля. И если бы он не взял мое оружие – убило бы меня. Другие патроны с великой предосторожностью вскрыли – там тоже оказался ТЭН. Взяли за шкирку каптенармуса – урода, который патроны выдавал, – но он хватался за голову и молил Аллаха, что ничего не знал. Можно было и поверить – пачка с патронами ничем не отличалась от других таких же. Даже если бы она открывалась немного по-другому, так, как открывается пачка, открытая не первый раз, – я и то заподозрил бы неладное.