Негасимое пламя
Шрифт:
— Не прикасайся ко мне!
Потом поняла, что это не он. Незнакомец говорил по-английски без акцента и без ошибок. Так же, как и ее отец.
— Все в порядке, парень. Чего ты так боишься? Кто тебя обидел?
Она села на снегу, сердце ее едва не выпрыгнуло из груди от страха. Подняв на мужчину пристальный взгляд, Джоанна принялась изучать его лицо. Он сказал «парень». Значит, принял ее за мальчика? Хорошо бы так. Судорожно сглотнув, девушка с трудом поднялась на ноги.
— Мне… надо попасть… в Форт-Юкон… —
— Ну, это далеко, — сказал путник. — Я еду в другую сторону. Хочешь — поехали со мной.
Она колебалась с ответом. Глаза начинали саднить, и Джоанна потерла их тыльной стороной ладони. Она едва держалась на ногах, голова у нее кружилась.
— Вероятно, вы не очень хорошо знаете эти места, — сказала девушка. — А я знаю. Далеко нам проехать не удастся, потому что надвигается снежная буря.
Протяжный громкий вой расколол вечернюю тишину. Печальный, голодный, он вызвал у Джоанны непроизвольную дрожь.
— Волк, — прошептала она.
— В любом случае, — сказал мужчина, — нам лучше двигаться. Но как же ты поедешь? Почему ты вышел в таком виде?
— Не обращайте внимания. Давайте искать убежище.
Мужчина вернулся к упряжке.
— Ну хорошо, — сказал он.
Ей хотелось вернуться обратно в хижину, где осталось тело ее отца, но она не решалась сделать это из-за Конрада Оуэна. Ничего — скоро вернется Киши, вместо нее посидит у гроба. А сейчас либо удастся вместе с этим путником найти укрытие, либо придется погибнуть под натиском бури.
Собаки рванули и, подпрыгивая и рыча, потащили сани вперед. Вскоре они подъехали к маленькой еловой хибарке на самой кромке русла. Джоанна уговорила мужчину остановиться.
— Нельзя ехать во время бури, — сказала она.
— Ладно, но у меня мало еды, — ответил он.
Она промолчала. Он открыл дверь хибары, чиркнул спичкой, нашел масляную лампу и зажег ее. Джоанна вошла внутрь и огляделась, стряхивая с ресниц снег. Мебели в комнате было немного: деревянный стол, пара стульев, на полу тюфяк с двумя рваными одеялами да маленькая печка.
— Интересно, кто здесь жил? — сказала она. — Наверное, он умер или уехал.
Мужчина закрыл дверь.
— Что бы там ни было, надо развести огонь и перекусить, чтобы согреться.
Она наблюдала за ним из-под опущенных ресниц. Он снял шапку и шубу. Впервые за все время удалось рассмотреть его. Молодой, на вид не больше тридцати. Фигура как у атлета. Тонкие черты лица, волевой рот и подбородок, каштановые волосы. Мужественная красота. Сразу видно, что умен и хорошо воспитан. Такие в этих краях еще не встречались. Образование словно написано у него на лице. А еще проглядывала особая сдержанность в его крепко сжатых губах и цинизм во взгляде. Вероятно, ему много пришлось перенести в жизни.
Он скользнул по ней взглядом.
— Снимай шубу, парень. Придется нам здесь заночевать.
— Угу, — вздрогнув, ответила она.
Он повернулся к матрасу.
— Ляжем вместе. Так будет теплее. Возьму еще меховое одеяло из саней.
Она изо всех сил сцепила руки, но промолчала. Знала, что рано или поздно придется сказать ему, что он ошибся и встретил вовсе не мальчика. Ее охватывал ужас при воспоминании о Конраде Оуэне, о его жадных пальцах, похотливых глазах… Если все мужчины такие… Если этот тоже… Страшно было даже думать об этом. Она стояла и размышляла — какая же была глупость довериться первому встречному.
Чтобы не выказывать смущения, Джоанна склонилась над печкой и начала голыми руками разгребать угли.
— Пойду принесу дров… — сказал он.
Когда он вернулся с пучком отсыревших веток, она все еще стояла на коленях перед печкой. Голова ее покачивалась из стороны в сторону. Ее мутило, в глазах все плыло: казалось, еще немного — и она потеряет сознание. Джоанна услышала, как мужчина сказал:
— Придется как следует полить их керосином, а то не загорятся. Что это с тобой? Заболел?
Девушка попыталась что-то сказать, но вдруг завалилась на бок и принялась хватать ртом воздух.
— Ой… что-то я… совсем… плохо мне… это от голода… не трогайте меня… — забормотала она бессвязно.
Мужчина уронил дрова и опустился рядом с ней на колени. Подложив ей под плечи руку, слегка приподнял голову.
— Ничего, ничего, парень, держись… Дай-ка я на тебя посмотрю…
— Оставьте меня! — выдохнула из последних сил Джоанна, мучительно цепляясь за остатки сознания.
Мужчина не мог ничего понять. Как-то странно ведет себя этот парнишка. И вообще, какой-то он слишком уж легкий. Спутник Джоанны расстегнул ее шубу, и вдруг… рука его коснулась девичьей груди и нежной шеи. Да это вовсе не мальчик! Слабеющий голос прошептал:
— Не надо… Пожалуйста, не надо…
Значит, это девушка. Худенькая и едва живая от голода. Некоторое время он с удивлением и тревогой смотрел на нее. Такая женственная шея, длинные ресницы… И как он мог принять ее за мальчика? Разве что из-за брюк и короткой стрижки. Но откуда она взялась в этой глуши?
Женщин ему здесь только не хватало… Он и ехал-то сюда специально, чтобы спастись от женщин, от любви вообще… Бросив неприязненный взгляд на непрошеную попутчицу, мужчина достал из бокового кармана флягу и отвинтил крышку. Затем насильно влил Джоанне в рот глоток бренди. Она поперхнулась, но все же сделала глоток. И сразу к щекам ее вернулся живой цвет, сошла синева с губ. Она открыла глаза и тут же попыталась освободиться от его поддерживающей руки.
— Пустите, пожалуйста.
— Послушай, чего ты так боишься? — спросил он. — Я уже понял, что ты не мальчик. Но я не сделаю тебе ничего дурного.