Негасимое пламя
Шрифт:
— Теперь мне понятно, — брови Дэвида поднялись, — почему она говорит, что хотела бы быть работницей на фабрике.
— Ну, это, конечно, вздор, — заявила Мифф. — А вообще Шарн — чудесное создание. Любую грязную и неприятную работу она делает так спокойно и охотно, словно для нее великая честь вымыть посуду или выскрести пол, раз это нужно для партии. Когда бывают какие-нибудь сборища или танцы, она не летает по залу вместе с другими девушками, а уходит на кухню готовить ужин, а после берется за мытье посуды и уборку.
— Она мне нравится, — признался Дэвид, жуя сандвич, — К тому же не стану скрывать, Мифф, я чертовски ей благодарен за то, что она вытащила меня в тот вечер из глубокой тоски.
— Все это отлично, — столь же откровенно ответила Мифф, — но знай, что Шарн — дитя по всем, что касается мужчин. Она живет в полном неведении того, как искусно умеют они добинаться расположения. И уж если ты собираешься работать с ней, то, ради всего святого, не трогай ее убеждений и не нарушай ее девичий покой.
— Не имею таких намерений, — чуть усмехнулся Дэвид. — Ты забываешь, каким старомодным чудаком, должно быть, кажусь я молоденькой девушке.
— В этом я вовсе не уверена, — отпарировала Мифф, — Именно таким, как ты, Шарн могла бы безрассудно увлечься.
— А может, ей пошло бы на пользу чуть-чуть кем-нибудь увлечься, как по-твоему, Мифф? — поддразнил ее Дэвид.
— Лучше не надо, если это причинит ей горе, — Мифф задумчиво нахмурилась. — Шарн и так пришлось в жизни несладко. Ее отец был убит во вторую мировую войну, а вскоре после этого умерла и мать. Она воспитывалась у тети с дядей. Вполне респектабельная чета. О, в высшей степени респектабельная, я бы сказала. Ты понимаешь, что это значит?
— Могу догадаться.
— Они любят Шаря, окружили ее заботой, дали ей семью, образование — словом, все, что имели бы их собственные дети, но беда в том, что собственных детей у них никогда не было. И они гордятся своими широкими взглядами на жизнь. Тешат себя мыслью, что поддерживают прогрессивные идеи. А на самом деле это типичные обыватели. Оспаривают любое начинание, которое могло бы послужить на пользу прогрессу, измышляют всякого рода философские оправдания своему бездействию из боязни быть скомпрометированными.
Мифф отпила немного кофе, взяла еще один сандвич и продолжала:
— Они убеждены, что позволяют Шарн поступать так, как ей хочется, но в то же время делают все от них зависящее, чтобы удержать ее, взывая то к ее чувству привязанности, то к чувству долга перед ними всякий раз, когда хотят помешать ей заниматься тем, что она считает своей обязанностью. Когда же, несмотря на их недовольство, она поступает по-своему, они пускают в ход попреки: они, мол, столько для нее сделали, а она неблагодарна и своевольничает,
— Вроде того, что я применял к тебе когда-то, — вставил Дэвид.
— Только похуже! — Мифф лукаво взглянула на него поверх чашки. — Во всяком случае, твое воспитание не слишком меня угнетало. Шарн более чувствительна: принимает недовольство тети и дяди близко к сердцу и старается изо всех сил угодить им и сделать приятное. Им очень льстит, когда ее имя стоит одним из первых в списке лучших студентов университета. Но что касается ее убеждений, тут Шарн упряма, как осел.
— Бедный маленький ослик, — пробормотал Дэвид, отодвигая от себя пустую тарелку, чашку и блюдце.
— Жалеть ее не надо, — сказала Мифф, — Шарн не нуждается ни в чьей жалости. У нее сильный характер, и она сумеет преодолеть все трудности. Она найдет свое счастье даже в лишениях, удовлетворяясь самой скромной и незаметной ролью в общей великой борьбе.
— Вот и мне бы научиться тому же. — Дэвид зажег трубку и откинулся на спинку стула; он задумчиво курил, размышляя о скромных тружениках. — Меня убивает отсутствие видимых результатов, непроизводительная трата человеческой энергии, с чем я никак не могу смириться, — сказал он.
— Да, порою борьба развертывается медленно, — согласилась Мифф, — но бывают и бурные периоды.
— А ведь в наши дни человеку ничего не стоит сдвинуть горы с помощью бульдозера, — сказал Дэвид, снова приходя в веселое настроение.
— Сначала овладей своим бульдозером, — насмешливо сказала Мифф.
— И овладею, — ответил он. — И это будет разоружение.
Она уже собралась уходить, когда Дэвид спросил ее:
— Как Билл?
— Отлично! — Лицо Мифф вспыхнуло от радости при одном упоминании этого имени. — В порту назревает стачка, и он, разумеется, там. Держатся докеры сплоченно. И, возможно, на этот раз они своего добьются — так что Билл торжествует.
И, помедлив, словно такие значительные слова нельзя было произнести просто, сказала:
— Мы собираемся пожениться в будущем месяце, папа.
— Прекрасно! — Его улыбка и сознание их душевной близости наполнило сердце Мифф теплым благодарным чувством.
— А дома — как там все?
— Меня по-прежнему очень тревожит Гвен. — Лицо Мифф омрачилось, — Герти говорит: «Все судачат о мисс Гвен и школьном учителе». Ее возмущают эти сплетни, сна защищает Гвен с яростью дикой кошки и все твердит: «Я уверена, что мисс Гвен никогда не сделает ничего плохого».
— А мама? — спросил Дэвид.
— Мама надеялась, что у Гвен серьезное чувство к Брайану Макнамаре — ты ведь помнишь, это приятель Роба. Теперь опа начинает подозревать, что Гвен что-то «слишком дружна с мистером Муром», и это ее беспокоит. И ты, папа, тоже ее беспокоишь.