Неизменная любовь
Шрифт:
Боже, а это уже комплимент — мне сорок один будет в этом году.
— Кэрри и Майкл. Оба инженеры из Бостона. Оба бывшие городские жители, которые долго мечтали о собственной ферме. И вот наконец они купили в Калифорнии кусок земли и завели коз и свиней, — парень, видимо, проснулся, потому что заговорил быстрее. — Теперь хотят сыр на продажу делать. Пока у них только для себя хватает, ну и гостям. И, конечно, ветчину к Рождеству. В общем, классные ребята. Мы с другими вуферами построили дом на дереве. Качающийся. Набросали туда подушек и вечерами, после работы, собирались там
— На ферме даже дома для вас не было?
Картинка жизни вуферов все никак не желала прорисовываться в моей голове.
— Не, не было. По правилам они и не обязаны нас в свой дом пускать. Они просто предоставляют землю под лагерь. Это так работает. Вам странно, сеньора, да? Так у нас же тепло летом. Даже жарко.
Я кивнула — что уж там, действительно странно!
— Так вот, этот Майкл на полгода в Антарктиду уезжает, сети им настраивает и еще какие-то инженерные работы делает. А потом Керри его заменяет на следующие полгода. Они реально классные ребята. Им бы детей, а они свиней завели…
Так и хотелось ответить: а когда им детей делать, если они на разных континентах живут? Но парень опередил меня с вопросом:
— У вас есть дети, синьора?
Я кивнула.
— Это очень хорошо.
— Почему?
— Потому что вы очень красивая. И ваша дочь, должно быть, такая же.
— У меня сын.
Он замер, но лишь на минуту.
— Вам нужна дочь. Обязательно.
Я кивнула. Просто так. Славка никогда не хотел второго ребенка. Говорил, одного не поднимем. Куда он его поднимать собирался, я никогда не понимала — если только на Олимп? А сейчас… Пару лет назад мы по обоюдному желанию подняли разговор о втором ребенке и пришли к общему мнению, что нам это не нужно. Не потянем уже физически — не хватит сил ни родить, ни вырастить. Как-то поздно спохватились!
— Так ты хочешь есть? — решила я прекратить дурацкий разговор.
Парень мотнул головой и придвинул ко мне полную бутылку пива.
— Вам теперь никуда ехать не надо. Можете спокойно пить. Вы все равно заплатили за это пиво.
Я смерила его долгим взглядом — клоун не улыбался. Просто поднял свой бокал и чокнулся с моей бутылкой. Странный он, но, кажется, нормальный — и я не иду с ним в палатку в поле. Мы в городе, где толпы людей. Это у меня просто синдром лихих девяностых, всех во всем подозревать.
Я не стала выливать пиво в бокал. Хлебнула прямо из горлышка. Уже теплое. Какая гадость… Но под пристальным взглядом клоуна я пила, пила и выпила все до последней капли. Что это — жадность? Ну да, я ж заплатила за пиво.
Глава 3 "Обнимашки со свиньёй"
— Сеньора, почему вы все пытаетесь меня накормить? Я же сказал, что не хочу есть.
Мы завернули в крохотную лавочку за питьевой водой, которая по невыносимой, особенно ночью, жаре будет нашим единственным спасением. На нас в париках оборачивался каждый второй: кто с улыбкой, кто с недоумением. Но только от одной пары я услышала — вот же придурки! Думаю, не надо объяснять, на каком языке был сделан подобный комментарий?
— Мне кажется, ты просто стесняешься попросить, — попыталась я объяснить свой материнский инстинкт.
— Если мне что-то понадобится, я непременно попрошу вас. Знаете, на ферме рабочих собак кормят только рано утром. В одно корыто для всех псов насыпают корм и засекают десять минут. Кто сколько успел съесть, тот столько и съел, а в течение дня им дают только воду, — и парень потряс в воздухе двухлитровой бутылкой. Вторую он зажал под мышкой.
— Но ты же не собака! — я попыталась улыбнуться, но заразиться позитивом от некогда грустного клоуна у меня все равно не получилось. — И у тебя дома сейчас как раз завтракают.
— Вы правы, но я не хочу есть. Я хочу спать. Но вы можете купить что-то себе на завтрак. Если вдруг решите завтракать не в кафе.
Ну вот, малыш, так-то лучше. Просить открыто ты не умеешь или тебе просто стыдно. Но я понимаю твои намеки. Хотя мой сыночек свои желания выражает всегда довольно открыто. «Мам, есть что пожрать?» — в старших классах долго служило ему единственным приветствием в мой адрес.
— Я не стану завтракать одна. Так что выбирай, пожалуйста, на свой вкус. Я всеядна.
Он взял хлеб, мягкий сыр, йогурты и… Оглянулся спросить, нет ли у меня на что-то аллергии. Нет, можешь покупать и молоко, и сок. Он резво открыл дверцу холодильной камеры, но тут же закрыл.
— Я не уверен, что в хостеле есть холодильник. Оставим только хлеб.
— Бери йогурты. Не будет холодильника, съедим на месте.
Ну, ты же голодный! Хватит притворяться!
— Не надо. Утром сходим в магазин.
Но я все же заставила его взять огромную гроздь крупного винограда и ветку бананов. А на кассе меня уговорили купить еще и черную черешню: кассир слезно уверял, что конец сезона и такой сладкой мы нигде больше не поедим. И не надо смотреть, что ягода чуть помята… А я и не смотрела в стоящий на прилавке ящик, я искала глазами терминал для кредиток. Фу, он имелся. Иначе пришлось бы возвращать на место не только йогурты и сыр.
— Как тебя все же зовут? — спросила я, когда на улице парень присел подле рюкзака, пытаясь запихнуть бутылки в боковые кармашки и освободить руки для пакета, который несла я.
— Зовите меня Паясо, сеньора, — сказал он поднимаясь. — Я же уже представился вам.
Настаивать я не стала. Инкогнито так инкогнито. Желания детей надо уважать. Особенно те, в которых они без причины упрямы. Но помимо упрямства у парня отлично работала соображалка. Он сразу предложил сходить за моим чемоданом.
Мы спустились в гараж, и мой клоун замер перед стендом с правилами, которые были только на испанском и каталонском. Никакого английского.
— Просто хотел убедиться, что здесь можно оставлять машину на всю ночь, — объяснил он свое промедление.
— Я умею читать по-испански, — улыбнулась я.
И под его снисходительным взглядом, наверное, покраснела. Благо в гараже было темновато. И мне действительно стало жарко в теплой шапке! Чтобы сделать диалог для себя менее обидным, я поинтересовалась, откуда Паясо так хорошо знает испанский язык.