Неизвестные Стругацкие. От «Града обреченного» до «"Бессильных мира сего» Черновики, рукописи, варианты
Шрифт:
— Они стеной стоят друг за друга!
— Тем лучше. Когда мы начнем истребление, они сами полезут в мясорубку, и мне не будет нужды ползать по этой их планете в поисках укрывшихся.
— Они умеют драться!
— Тем лучше. Мои головорезы застоялись без настоящего дела, и мне будет приятно посмотреть, как они отрабатывают свой хлеб.
— Слова, слова, Великий! А вдруг они всыпят тебе? Потрясенный этим ужасающим предположением, Великий Спрут соскочил с носилок и забегал по кают-компании.
— Конечно, — продолжал Двуглавый Юл, — ты можешь попытаться отравить их отвратительную кислородную атмосферу, выпарить
— Короче, — хрипло прорычал Великий Спрут. — Что ты предлагаешь?
Двуглавый Юл протянул руку.
— Где мой миллион?
Великий Спрут взглянул на Мээса. Тот длинным белым хоботом извлек из носилок мешок с золотом и бросил его к ногам пирата.
— Зеленую планету нельзя захватить, — медленно произнес Двуглавый Юл. — Ее нужно украсть.
Воцарилось молчание. И вдруг Мээс развернул свои кожистые крылья и захлопал ими, гогоча во все горло.
— Совет стоит миллиона, — раздумчиво сказал Великий Спрут.
— Тогда выслушай еще один совет — даром, — сказал Двуглавый Юл.
— Говори, — проворчал Великий Спрут. Как в высшей степени деловой носитель разума, он не очень-то доверял даровым советам.
— Твои головорезы умеют только жечь и грабить, такая тонкая работа им не по плечу. Поручи это дело мне. Я со своими ребятками обстряпаю это дельце чистенько. К таким делишкам мы, вольные пираты, приучены с младых ногтей.
— Сколько? — сейчас же спросил Великий Спрут.
— Потом сторгуемся. Но одно условие. Мне нужен твой Уникон.
— Мой Уникон? — взревел Великий Спрут. — Ты просишь у меня мой Универсальный Контрактор? Да ты с ума сошел! Он стоит миллиард! Он стоит десять миллиардов!
— Без него ничего не выйдет. И потом я верну его. Как я понимаю, украсть зеленую планету можно будет только по частям!
И опять Мээс захлопал кожистыми крыльями, наполняя кают-компанию ветром, и загоготал.
— Хорошо, — проворчал Великий Спрут. — Будет тебе Уникон.
— Сделка заключена, — объявил Двуглавый Юл. — А теперь позволь представить тебе мою команду.
— Позволяю, — сказал Великий Спрут.
— Экипаж! Стройся! — скомандовал Двуглавый Юл.
Вот это был сюрприз. Круглый стол посередине кают-компании изогнулся, сбросил с себя носилки и, обернувшись голенастым ящером, вытянулся перед Двуглавым Юлом. С потолка, еще храня на теле его шахматный узор, сорвалась разлапистая морская звезда и пристроилась рядом с ящером. Распахнулась дверца холодильника, и мохнатая обезьяна, окутанная облаком пара, выскочила оттуда и встала рядом с морской звездой. И чучело зверушки на холодильнике соскользнуло на пол и замерло подле обезьяны.
— Моя команда! — провозгласил Двуглавый Юл. — Самые отчаянные и хитроумные ребята во всей обозримой вселенной. Это Ка, — показал он на ящера. — Может принимать любой облик и прикидываться любым предметом. Это Ки, — он показал на морскую звезду— Обладает замечательным даром мимикрии. Способен в две секунды слиться с обстановкой и стать невидимым. Это Ку, — он показал на обезьяну— Особыми талантами не блещет, к тому же вынужден большей частью жить в холодильнике из страха протухнуть. Но зато может сколь угодно
— Рад сделать знакомство, — демократически сказал Великий Спрут, любезно улыбаясь.
Экипаж, слушай команду! — рявкнул Двуглавый Юл. — Нашему новому хозяину — привет!
— Будь здоров, Великий! — гаркнул экипаж в четыре глотки.
— Вольно, — сказал Великий Спрут и полез в носилки.
И уже устраиваясь поудобнее, подбирая под себя жуткого вида щупальцы, он спросил:
— А как называется эта зеленая планета?
— Земля, — проговорили сквозь зубы обе головы Двуглавого Юла.
На другом конце Галактики, за миллионы парсек от Магеллановых Облаков, беспечно и неутомимо неслась к созвездию Геркулеса прекрасная желто-золотая звезда Солнце, и беспечно и неутомимо кружилась вокруг нее прекрасная зеленая планета Земля, населенная Человечеством. Давным-давно исчезло там угнетение, отгремели последние войны, а голод превратился в приятное ощущение перед хорошим обедом. Новый мир, выстраданный поколениями борцов и тружеников, утвердился наконец на этой планете, и Человечество составляли теперь миллиарды мастеров, ученых и спортсменов, которые жили в свое удовольствие, предаваясь творческому труду на радость себе и всему живому вокруг себя. Здесь создавались неописуемо прекрасные произведения искусства и конструировались неслыханно могущественные механизмы; замышлялись дерзкие походы к самым истокам вещества и планировались чудесные превращения живой материи; развивались замечательные возможности человеческого организма и доводилась до совершенства красота человеческого тела. Словом, это была поистине прекрасная планета.
В небольшом поселке на берегу некогда студеного, а ныне и навеки теплого моря жили-были три закадычных друга — мастер, спортсмен и ученый, которых мы в память о знаменитых мушкетерах будем называть здесь соответствен но Атосом, Портосом и Арамисом. Дело в том, что настоящие их имена большого значения не имеют, а самое главное — их и действительно часто называли так, ибо они были неразлучны, готовы друг для друга на любые подвиги и дружбу свою ставили превыше всего, так что если кто-нибудь из их знакомых говорил: „Я вчера видел наших мушкетеров“, все сразу понимали, о ком идет речь. В довершение сходства со знаменитыми мушкетерами они были очень разные люди. Как-то каждому из них задали один и тот же вопрос: „Что тебе интереснее всего, когда перед тобою цель?“ Спортсмен Портос, не задумываясь, ответил: „Конечно, добиться этой цели во что бы то ни стало“.
Мастер Атос пожал плечами и ответил: „Пожалуй, искать средства достижения этой цели“. А ученый Арамис произнес своим обычным тихим голосом: „Наверное, узнать, что будет после того, как я достигну этой цели“. А вообще-то это были самые обыкновенные и ничем не выдающиеся в грядущих столетиях члены общества. Как и остальным миллиардам людей, им вечно не хватало времени; как и остальные миллиарды, они любили работать и не любили отдыхать; как и для остальных миллиардов, самыми сладкими минутами их жизни были минуты свершения. Такие это были обыкновенные люди — мастер Атос, спортсмен Портос и ученый Арамис.