Неизвестный Кожедуб

Кожедуб Иван Никитович

Летчики рассказывают, что в районе Праги (предместье Варшавы) идут бои, но наша часть в них не принимает активного участия. Сейчас полк готовится, и вылетов бывает мало.

Из командного пункта выходит полковник, Герой Советского Союза. Он быстро направляется к нам.

— Это командир части Павел Федорович Чупи-ков, — говорит кто-то.

Подойдя к командиру, рапортую:

— Товарищ полковник! Капитан Кожедуб прибыл в ваше распоряжение для прохождения дальнейшей службы.

Командир жмет мне руку и говорит, внимательно

глядя на меня:

— Давно вас жду, товарищ капитан… Как летели?.. Теперь будем воевать вместе. Очень ждали вас, когда были горячие дни.

Герой Советского Союза полковник Чупиков подтянут, невысок. Судя по внешности, он человек большой силы воли. Взгляд его серых глаз зорок и внимателен. Он еще молод — ему лет тридцать. Но у глаз уже веером расходятся морщинки, как у всех летчиков, которые много летают и, прищурившись, глядят на солнце. Лицо загорелое, обветренное — значит, он с утра до вечера на аэродроме или в полете. В нем с первого взгляда чувствуется требовательный и вместе с тем заботливый командир.

Позже, поближе познакомившись с командиром, я узнал, что он прекрасный организатор. На фронте он с самого начала войны, имеет большой боевой опыт. Наш командир, испытанный летчик, обладающий прекрасной техникой пилотирования, скромен и трудолюбив.

Полковник очень дорожил честью полка и этого же требовал от летчиков. В полку его любили и уважали. Этот мужественный человек, беззаветно преданный делу партии, готовый на любой подвиг во имя победы над врагами Родины, храбрый воин, не страшившийся смерти, души не чаял в своей семье и в часы отдыха любил говорить о сынишке.

— …Да, у нас сейчас тихо. Стоим на ответственном участке. Готовимся к будущему наступлению, — говорил мне командир, когда мы сели друг против друга на КП и закурили.

И, обращаясь к офицеру штаба, Чупиков отдал приказ:

— Построить личный состав на аэродроме… Я представляю всему полку каждого вновь прибывшего. А то бывает так: появляется в полку человек, занимает определенную должность, а знают о нем только те, кто его непосредственно окружает. А надо, чтобы все знали каждого и каждый знал всех. Потом я вас более подробно введу в курс дела… А вот и начальник нашего штаба товарищ Топтыгин… Знакомьтесь, Яков Петрович. Наконец-то прибыл мой заместитель!

В первые же дни я увидел, что наш начальник штаба умеет не только поставить задачу, но и разъяснить ее летному составу — ясно, кратко и интересно. Он хорошо говорит, хорошо владеет пером — умеет Яков Петрович с бумагой обращаться, как говорит Чупиков.

Почти вся история полка прошла на глазах начальника штаба. Он тщательно записывает все события. Записи бережет; и если случится налет вражеской авиации, начальник штаба очень волнуется — не пропали бы его материалы: они представляют большую ценность, на них должно учиться молодое поколение летчиков.

…Чупиков представил меня однополчанам, собравшимся у командного пункта. Я вкратце рассказал им о себе. Затем командир повел меня осматривать аэродром:

— Покажу вам наше хозяйство.

По дороге мы встречаем летчиков, и Чупиков каждому дает короткую меткую характеристику.

Знакомлюсь с майором Шебеко. У него резкие, уверенные движения. Он широкоплеч и довольно грузен. Майор энергично трясет мне руку:

— Будем знакомы, товарищ капитан! Надеюсь, скоро в воздухе ближе познакомимся.

Знакомлюсь с Героем Советского Союза майором Азаровым — его зовут в полку «озорным». Сразу видно, что он бывалый истребитель. Лицо у него смелое, открытое. Его ведомый Громов — отважный и искусный «охотник». Оба, как у нас говорилось, «немолодые» летчики. Они дополняли друг друга — это была замечательная боевая пара.

Майору Титоренко, которого представляет мне командир, около тридцати лет, но выглядит он старше. Он служит здесь, в части, с первых дней ее организации, и его прозвали «стариком». Когда часть охраняла небо Ленинграда в начале войны, он в трудном воздушном бою сбил «юнкере», не допустив его бомбить город; не раз Титоренко приходилось прыгать с горящего самолета.

Мои новые товарищи — испытанные в боях летчики. Они производят на меня прекрасное впечатление. Видно, что живут здесь дружно. Во всем чувствуются крепкая дисциплина, спаянность, взаимное уважение, И все же я невольно вспоминаю старых однополчан, своего верного ведомого «Муху».

Навстречу нам шагает подросток лет пятнадцати в комбинезоне.

— А это кто, товарищ командир?

— Сын нашего полка, — отвечает Чупиков. — Давид, подойди представься моему новому заместителю.

Мальчик подходит, вытягивается в струнку и рапортует:

— Товарищ командир, моторист комсомолец Давид Хайт!

Командир улыбается, ласково похлопывает Хаита по плечу. Затем отпускает его и говорит мне:

— Вот вам и ординарец, товарищ капитан. Давиду много пришлось пережить. У нас все его очень любят, и он горячо предан нашему полку. Хайт — способный, смелый, любознательный паренек. Он работает мотористом самолета лейтенанта Васько, и Васько им очень доволен. Вы, как инструктор, человек, имеющий педагогический опыт, будете следить за его развитием, а уж он о вас как следует позаботится. Думаю, будете им довольны.

Паренек мне понравился — люблю я таких живых, деятельных, общительных и вместе с тем дисциплинированных ребят. Понравилось мне и его решительное, по-мальчишечьи упрямое и подвижное лицо.

4. Баловень летчиков

Мы подходим к самолетам. Нас окружают летчики. Вдруг Чупиков окликает кого-то:

— Зорька, Зорька, иди знакомиться! Оглядываюсь — к нам подбегает косматый круглый медвежонок. Глазки у него весело блестят. Он переваливается и посапывает Я от удивления останавливаюсь. Летчики хохочут.