Неизвестный Троцкий (Илья Троцкий, Иван Бунин и эмиграция первой волны)
Шрифт:
Тем не менее, неприятности, причиненные чиновниками кайзеровской Германии русскому журналисту И.М. Троцкому, не были чем-либо экстраординарным в подобных обстоятельствах. Иначе немцы не сочли бы возможным впоследствии обратиться к нему за содействием в важном политическом деле (см. ниже).
Осенью 1914 г. И.М. Троцкий покинул Германию. Он перебрался с семьей на жительство в Копенгаген — столицу нейтрального Датского королевства, где прожил до 1923 г., оставаясь вплоть до 1917 г. главным иностранным корреспондентом газеты «Русское слово» по Скандинавии.
Одновременно с журналисткой деятельностью И.М. Троцкий вел большую общественную работу как еврейский активист, организатор системы помощи еврейскому населению, оказавшемуся в черте
Естественно, что как журналист и общественник он пересекался с самыми разными политическими фигурами той эпохи, среди которых было немало ультралевых социал-демократов, устроивших впоследствии Октябрьский переворот, а затем и Гражданскую войну в России. Многие из них стали затем персонажами его мемуарной публицистики.
Среди литературных портретов политических деятелей, написанных И.М. Троцким за полвека журналистской деятельности, образы большевицких вождей всегда подаются в грязно-серых тонах. Но даже среди этой «чернухи» бросается в глаза его явная неприязнь и даже враждебность к фигуре Александра Парвуса — человека, который до сих пор считается одной из самых загадочных политических фигур начала XX в.
Александр Парвус и потаенные фрагменты истории Первой мировой войны
Итак, с конца 1914 г. И.М. Троцкий с семьей уже жил в Копенгагене. При этом, будучи главным корреспондентом «Русского слова» по Скандинавии, все государства которой сохраняли в этой войне нейтралитет, он весьма часто посещал столицу Швеции — Стокгольм. В Скандинавии застали его известия о Февральской революции и последующем Октябрьском перевороте. Вспоминая об этих годах, И.М. Троцкий писал76:
Октябрь обычно будит в русском человеке воспоминания и воскрешает в памяти лица, явления и события дней давно ушедших. Для одних он — начало небывалого эксперимента, для других — месяц роковой. «Великий Октябрь», преломленный через при-зму истории, больше трагическая явь, нежели отвлеченный символ. С его именем ассоциируется мысль о цепях диктатуры, в которые <...> закованы могучая страна и великий народ.
В русском революционном движении Скандинавия играет роль этапа, значение которого еще недостаточно освещено. Если Швейцария вошла в историю русской революции, выражаясь образно, как одна из кузниц, в которой выковалась бунтарская мысль, то и Скандинавия вправе претендовать на положение некоего оплота, давшего приют ряду известных революционных борцов. Во время первой мировой войны и на протяжении трех лет предшествовавших Февралю 1917 г., Копенгаген служил средоточием для значительной части русских революционеров, имена которых уже вошли в историю. <...> Но и после Февральской и Октябрьской революций столицы Дании и Швеции продолжали долгое время оставаться этапами на страдальческих путях русской эмиграции, где, словно далекие зарницы российских бурь, пылали политические страсти и кипели идейные разногласия. <...> Урицкий, Суриц, Бухарин, Воровский, Радек, Ганецкий — жили в Копенгагене и Стокгольме. Обосновались на время войны в Датской столице известные соц<иал>-демократы Далин, бывший депутат Думы Зурабов, именитый социал-революционер Борис Камков и десяток других менее популярных революционных борцов. <...> Самой загадочной фигурой среди группы политических эмигрантов являлась личность Парвуса-Гельфанда. Вся его деятельность с первого дня появления на копенгагенском горизонте и вплоть до конца войны была окружена какой-то таинственностью. Признанный теоретик марксизма, блестящий публицист, старый социалистический борец, бывший депутат первого Совета рабочих77, активный член германской социал-демократической партии — таков был официальный статус Парвуса.
Александр (Израиль) Лазаревич Гельфанд (Парвус, Молотов, Москович) родился в 1867 г. в местечке Березино Минской губернии в семье еврейского ремесленника. Учился в одесской гимназии. В Одессе примыкал к народовольческим кружкам. 19-летним юношей Парвус уехал в Цюрих, где познакомился с видными членами «Группы освобождения труда» — Плехановым, Аксельродом и Засулич. Под их влиянием молодой Гельфанд-Парвус стал марксистом. В 1887 г. он поступил в Базельский университет, который окончил в 1891 г., получив степень доктора философии. Вскоре переехал в Германию и вступил в немецкую социал-демократическую партию, не порвав, впрочем, отношений с русскими социал-демократами.
Когда началась русско-японская война, Парвус опубликовал в «Искре» несколько статей под общим заглавием «Война и революция». В своих статьях автор предрекал неизбежное поражение России в войне с Японией и как последствие этого — неминуемую революцию. Ему казалось, что «русская революция расшатает основы всего капиталистического мира и русскому рабочему классу суждено сыграть роль авангарда в мировой социальной революции». <...> Предсказания Парвуса насчет исхода русско-японской войны сбылись, что способствовало усилению его авторитета как аналитика в рядах русских и европейских социал-демократов.
За организацию революционных выступлений в России Парвус был осужден и приговорен к ссылке на поселение в Туруханск, но по дороге бежал и сумел затем перебраться в Германию. Здесь он пользовался большим авторитетом в кругах немецкой социал-демократии и какое-то время издавал партийную газету. Однако его репутация сильно пострадала из-за аферы с гонорарами Максима Горького, о чем речь пойдет ниже. По решению партийного суда ему даже «возбранялось участие в русском и германском социал-демократическом движении». По этой причине он перебрался в Турцию, где сумел войти в доверие правительства «младотурок» и, будучи его политическим и финансовым консультантом, вскоре очень разбогател.
Сразу же после объявления Германией войны России константинопольское телеграфное агентство опубликовало его воззвание, в котором он, обвинив Г. В. Плеханова и других русских социал-демократов, выступивших против Германии, в «национализме» и «шовинизме», призывал российских социалистов и революционеров способствовать поражению России в интересах европейской демократии.
В 1915 г. Парвус обратился к немцам с заявлением:
Российская демократия может достигнуть своей цели только через окончательное свержение царизма и расчленение России на мелкие государства. С другой стороны, Германия не будет иметь полного успеха, если ей не удастся вызвать в России большую революцию. <...> Интересы германского правительства и интересы русских революционеров таким образом идентичны.
Германское правительство заинтересовалось планом Парвуса и пригласило его в Берлин, куда он привез с собой пространный меморандум «Подготовка политической массовой забастовки в России». Меморандум содержал подробные рекомендации относительно того:
каким образом вызвать беспорядки в России и подготовить революцию, которая заставит царя отречься от престола, после чего будет образовано временное революционное правительство, которое готово будет заключить сепаратный мир с Германией. В первую очередь Парвус рекомендовал германскому правительству ассигновать большую сумму на развитие и поддержку сепаратистского движения среди различных национальностей на Кавказе, в Финляндии, на Украине, затем на «финансовую поддержку большевистской фракции Российской социал-демократической рабочей партии, которая борется против царского правительства всеми средствами, имеющимися в ее распоряжении. Ее вожди находятся в Швейцарии».