Некому заступиться
Шрифт:
***
В тот день он проснулся поздно - Джон и Ник уже ушли на лекции в Академию. Впрочем, пожалуй не стоило сильно укорять себя за долгий сон, ведь на этот раз поставил Уолтер поставил себе серьезную задачу - дойти до "Зеленого яблока". Если он справится с этой миссией, то еще через пару дней сможет добраться и до Академии.
По булыжной мостовой бежали ручьи. Почерневший снег сохранялся лишь в самых темных углах и закоулках. Где-то за горизонтом, словно пробудившийся от глубокого сна исполинский зверь, рокотал гром первой весенней грозы. Дышалось легко - свежий ветер с моря прогнал с улиц
У фахверковой стены старого дома столпились несколько десятков человек - мужчин и женщин, старых и молодых. Все они громко роптали, слышалась брань и проклятья. Судя по всему, источник их возмущения находился на стене. "Последнее отбирают, душегубы!" - донеслось до ушей студента. Хотя юноша опасался, что ему могут отдавить изувеченную ногу, он все же решил пробиться через толпу, чтобы узнать - что же так разгневало горожан.
"Именем Его Величества Короля Самиларда - Джозефа III - гласило объявление, прибитое к стене четырьмя гвоздями.
Всем торговцам и ремесленникам! С этого дня налог с лавок, мастерских, таверн, гостиниц, цирюлен и тому подобных заведений повышается с трех до четырех бронзовых антиров в год за каждый фут самой длинной стены в занимаемом помещении. Сумма недоимок, после которой имущество подлежит изъятию в пользу государства, снижается с пятидесяти до двадцати бронзовых антиров".
– Чтобы они все провалились!
– в сердцах произнесла женщина в испачканном мукой переднике; за руку она держала плачущую девчонку лет пяти.
– Как мы сможем столько платить, если половину хлеба нас заставляют за бесценок продавать королевской армии?
– Пойти, что ли, повеситься на собственных веревках...
– пробормотал низкорослый лысый мужчина со шрамом на лбу - хозяин канатной мастерской.
– Мучений меньше, чем когда с голоду подыхаешь...
Вздохнув, Уолтер пошел дальше. Вскоре он остановился у дверей "Зеленого яблока". Прежде любимая таверна теперь вызывала у юноши исключительно скверные воспоминания, однако он все равно решил зайти, чтобы немного передохнуть перед обратной дорогой.
Первое, что удивило студента, когда он оказался в главном зале - обилие народа. Хотя сейчас большинство ремесленников и купцов должны были находиться на работе, а студенты - на учебе, трактир был набит битком. Люди сидели на стойке, столах и подоконниках, стояли в проходах и на лестнице, ведущей на второй этаж. При этом в заведении царило почти полное молчание, лишь изредка нарушаемое тихим перешептыванием. Посетители, которые что-то ели и пили, среди собравшихся составляли явное меньшинство.
Уолтер с трудом втиснулся внутрь и закрыл за собой дверь. Тем не менее, хозяин "Зеленого яблока", находившийся в другом конце зала, сразу заметил нового гостя. Барни Стивенс внимательно посмотрел на юношу, затем что-то шепнул своей жене. Та скрылась в одной из дверей, а через несколько мгновений появилась снова - вместе с Лин, одетой в потрепанный костюм служанки.
Студент открыл рот от удивления. Тем временем стройная девушка изящно проскользнула сквозь толпу и вмиг оказалась рядом с Уолтером.
– Лин!?
– с трудом выдавил из себя юноша.
– Что ты здесь дел...
– Дядя отправил меня под домашний арест... Он словно
– дрожащим, прерывистым голосом проговорила она, тяжело дыша, словно от долгого бега; в ее зеленых глазах явственно читался ужас.
– Кто-то из слуг обманул меня - перехватывал твои послания, прятал их от меня... Говорил обо всем графу... Потом я смогла найти место, где они хранят письма, написала ответ... Я не сразу узнала, что они с тобой сделали...
– девушка бросила взгляд на четырехпалую левую руку Уолтера, и на его подбородок, на котором остался шрам.
– Мне так жаль... Сегодня я смогла убежать... Но я совсем не знала, куда мне пойти в этом городе... Я слышала, что студенты часто собираются здесь...
– Лин утерла навернувшиеся на глаза слезы.
– Я тебе пом...
– решительно ответил юноша, еще не до конца осознавший случившееся; в этот момент его прервали самым бесцеремонным образом.
Все произошло в точности, как в ту страшную ночь - грохот резко распахнувшейся двери, врывающийся в зал ветер - и пять зловещих фигур на пороге.
– Некоторые, похоже, слишком глупы, чтобы понять с первого раза - голос Шэрроу прозвучал как удар хлыста; мужчина по-прежнему был бледен как мертвец. Сегодня он явно находился в куда большей ярости, чем в прошлую встречу с Уолтером.
Советник цензора по особым поручениям сделал шаг вперед. За ним последовали четверо стражников - тех же самых, что истязали студента несколько недель назад.
– Не отдавай меня им!
– содрогаясь от страха прошептала Лин, инстинктивно прижимаясь к юноше.
– Пожалуйста!
– Не бойся, - ответил Уолтер; он тоже было смертельно напуган, но тем не менее, он сделал шаг вперед навстречу врагу, закрыв собой девушку; на ближайшем столе он нашарил рукой какой-то нож - тупой, ржавый кусок железа, которым непросто было зарезать даже курицу..
– Не подходите!!!
– во все горло заорал студент, вытягивая вперед руку, сжимающую скверное оружие.
– Я вас всех убью! Вы слышите меня, ублюдки! Всех до единого!
Шэрроу расхохотался жутковатым лающим смехом. Веселье передалось его подручным. Затем по сигналу цензорского советника стражники обнажили палаши. Особенное преимущество в расстоянии - за счет непропорционально длинных рук - получил худой солдат - острие его клинка почти касалось груди Уолтера. Юноша понимал, что враги изрубят его на куски, прежде чем он успеет до них хотя бы дотянуться. К тому же, еще не до конца залеченные раны студента - также играли противнику на руку. Тем не менее, Уолтер не опустил оружие.
– Жалкий глупец. Ты умрешь. Тебе никто не поможет, - повторил Шэрроу свои слова, сказанные во время их предыдущей встречи.
Юноша сжал зубы и всеми силами попытался унять дрожь в держащей нож руке. Слова врага эхом отдавались в его голове.
"Никто не поможет"
"Не поможет"
"Некому заступиться"
"Заступиться некому"
– Ну и кто из этих жалких трусов за тебя заступится? Не смотри на них, ты - вновь один!
– словно прочитав мысли студента, почти прокричал цензорский советник, обводя взглядом зал и занося руку для очередного сигнала - видимо, к атаке.
– Видишь, здесь нет никого, кто был бы готов помочь тебе!