Некоторые женщины не будут ждать
Шрифт:
— Мы с Бертой Кул ездили туда, — добавил Бикнел. — Я хотел поговорить с этим парнем.
— О чем? — спросил я с невинным видом.
— Мне нужно было обговорить с ним пару деловых вопросов.
— Какого рода? Чисто личных.
И что дальше? — переспросил сержант Хуламоки.
— Я уже десять раз рассказывал вам всю историю с самого начала.
— Но мистер Лэм ее не слышал, а, я вижу, он сгорает от любопытства.
— Там такой узкий проезд, — начал Бикнел, — даже негде поставить машину, чтобы не загородить дорогу. Мы развернулись, я вышел из машины
— Понятно, — сказал я.
— Тогда я решил заглянуть в одно окно, где были подняты жалюзи.
— И что?
Судорожно передернув плечами, он сказал: Противно про это вспоминать.
— Нет уж, продолжайте, — вмешался сержант Хуламоки. — Вам придется поднапрячься как следует. После стольких репетиций пора бы уже перестать дергаться.
— Ладно, постараюсь. Я увидел мужчину, лежавшего на кровати. Кто-то всадил ему пулю между глаз.
— Что еще? — спросил сержант Хуламоки.
— Я увидел убегающего человека.
— Мужчину или женщину?
— Я уже говорил вам, это была женщина.
— Как она выглядела?
— Этого я не могу сказать, я видел ее только сзади, мельком, главным образом ноги и бедра. Она была в купальнике, а может, даже совсем голая — точно не могу сказать.
— Что она делала?
— Она буквально вылетела в дверь, так что видел я ее всего одно мгновение.
— Вы можете описать ее купальник?
— Я даже не уверен, что на ней был купальник, — может быть, она была голая. Если и был, то плотно обтягивающий, телесного цвета.
— И что вы сделали дальше? Тут вмешалась Берта.
— Он вернулся к машине. Я сидела и ждала, хотела узнать, есть ли кто дома, прежде чем парковать машину. Когда Бикнел звонил в дом, а потом стал смотреть в окно, я поняла, что дома никого нет. Затем он бросился к машине, размахивая руками. У него артрит, он не может бегать, но он торопился, как мог.
— Что произошло потом? — спросил сержант Хуламоки, пристально глядя на Берту.
— Он кое-как объяснил мне, что он там увидел, — ответила Берта, — и велел побыстрее найти телефон и сообщить в полицию.
— И что сделали вы?
— Выскочила из машины, бросив ее там, где она стояла, и побежала звонить в полицию.
— Ну, а что дальше?
— Потом я вернулась, заглянула в это окно и увидела тело. После этого мы безвылазно просидели с Бикнелом в машине до приезда полиции. Все это заняло лишь несколько минут.
— Где вы нашли телефон?
— Там, где я вам уже говорила в первый, второй, третий, четвертый и пятый раз. — Взгляд Берты сверкнул негодованием. — Я вскарабкалась на миллион ступенек в дом, который стоял на верху холма, и попросила разрешения воспользоваться их телефоном.
— А в тот дом, где лежало тело, вы не заходили?
— Конечно нет! Что я, ненормальная?
— А Бикнел?
— Конечно нет!
— Вы видели его с того места, откуда звонили?
— Вот именно, видела. Когда я объяснила хозяйке, что мне нужно, она провела меня к телефону, который находился как раз у большого венецианского окна. Я видела, что Бикнел стоял там, словно заблудившаяся овца.
— Я даже не пробовал открывать, — добавил Бикнел. — Я не настолько глуп.
— В этом я не сомневаюсь, — заметил сержант Хуламоки. — И все же мне кажется, что вы должны были рассмотреть эту девушку лучше, чем вы тут нам рассказываете.
— Тем не менее. Сержант обернулся к Берте:
— Хорошо, вот вы вернулись, позвонив в полицию. Вы не попробовали проверить заднюю дверь?
— Нет, это еще зачем?
— Все-таки в доме был убийца.
— Вот именно, что «был», — сказала Берта. — Не думаете же вы, что она могла там остаться. Бикнел видел, как она выбегала из комнаты. Она услышала наши звонки в дверь и, конечно, удрала при первой возможности.
— Каким образом?
— Видимо, через заднюю дверь. Потом спустилась по ступенькам к бухте, переплыла на другую сторону и выбралась наверх — к своей машине, если она ее там оставила, а может, вошла в какой-нибудь дом. Черт возьми, откуда мне-то знать, каким образом она ушла, но она точно должна была уйти.
— А что, разве сложно было подняться на вершину холма, откуда видно эти ступеньки и бухту, и разглядеть все-таки эту девушку? Хотя, возможно, мистер Бикнел уже узнал ее и не хотел, чтобы вы тоже ее узнали?
— Я, к вашему сведению, не газель, — едко ответила Берта, — и скакать, как горный козел, не могу. Лазить по горам, прыгать с камня на камень и тому подобное — это меня как раз в последнее время прельщает меньше всего.
— Мистер Бикнел тоже, как вы говорите, простоял на крыльце все время, пока вы ходили звонить в соседний дом. Я не могу отделаться от ощущения, что вы оба были как-то уж очень нелюбопытны и не предприняли ни малейших усилий, чтобы рассмотреть эту сбежавшую юную особу.
— Бикнел страдает артритом, — ответила Берта, — ему вообще очень трудно передвигаться.
Сержант Хуламоки покачал головой.
— А я все-таки считаю, что мистер Бикнел мог бы гораздо подробнее описать нам девушку, которую видел в доме.
Бикнел пожал плечами.
— Может быть, вы кого-то выгораживаете? — напрямую спросил сержант.
— Да нет, конечно! — возмутился Бикнел.
— Странно, — заметил сержант. — Видите ли, мистер Бикнел, так уж случилось, что мы довольно много знаем об этом Джероме К. Бастионе.
Бикнел выпрямился на своем стуле, но выражение его лица не изменилось. Я глянул на Берту; но и она сидела с непроницаемым лицом.
— Этот господин, — продолжал сержант Хуламоки, — был очень опытным и ловким профессиональным шантажистом. Он зарабатывал на жизнь вымогательством, и неплохо зарабатывал! А с вами на корабле приплыл сыщик Эдгар Б. Ларсон из полиции Денвера. Он приехал по службе: узнал, что Джером К. Бастион находится здесь, причем именно с целью шантажа. Так вот, у сержанта Ларсона есть основания предполагать, что объектом шантажа Бастиона является не кто иной, как ваша подопечная Мириам Вудфорд.