Некрочип
Шрифт:
– Ладно, шеф, – только и сказал Мак-Ларен и широким шагом стал удаляться по коридору.
Слайдер повернулся к двери своего кабинета, чтобы разобраться наконец, что там происходит, и обнаружил, что с противоположной стороны к нему приближается Атертон.
– Мы занимались ключом, нашли его там, где и говорил Слотер, – сообщил Атертон вместо приветствия. Потом вдруг замолчал и через раскрытую дверь заглянул в кабинет. – О, маляры уже прибыли.
– Так вот оно что, – протянул Слайдер, как бы благодаря за подсказку. – Послушайте, э... на лестнице!
Маляр повернулся к нему.
– Чего тебе, командир?
– Вы надолго к нам?
– За пару часов управимся. Короче, к обеду должны бы закончить, – сообщил приветливый маляр.
– Замечательно! А что я буду делать все это время? – задал Слайдер риторический вопрос.
– А это уж не наше дело, – беззлобно ответил человек со стремянки и возобновил прерванную работу.
– Эмульсии тут не при чем, – постарался успокоить Атертон. – Будем смотреть на это, как на сигнал свыше, что нам пора выходить на улицу.
– Свыше? Ты имеешь в виду, от самого Бога?
– Нет, одной ступенькой пониже. Потому что этот «Тициан» на лестнице прислан сюда ни кем иным, как Бэррингтоном. Знаете, есть по этому поводу один замечательный лимерик:
Стал творить Тициан спозаранку,А модель оперлась о стремянку...Эта поза красавицыНе могла не понравиться —Тициан овладел ею, отбросив стремянку.Слайдер поморщился.
– Что ты хочешь этим сказать?
Атертон широко раскрыл глаза.
– Я, сэр? Ничего, сэр. Но вы не можете в данный момент работать в вашем кабинете, не так ли?
Слайдер хмыкнул.
– Есть один человек, которому я должен срочно задать несколько вопросов, причем это лучше сделать не по телефону, а при личной встрече.
– Ну так в чем же дело?
– Могу ли я рассчитывать на твою сдержанность?
– Сдержанность – мое главное достоинство, – понизив голос, заверил Атертон.
Джоанна, в халате, прямо с постели вышла открыть дверь Слайдеру и была еще теплая со сна. Но меньше, чем через минуту, она уже окончательно пробудилась, а Слайдер был у нее в халате.
– Что все это значит? – проводя рукой вверх и вниз по передней части брюк Слайдера, спрашивала она.
– А разве не знаешь? – невнятно отвечал он, не в силах оторвать губы от ее шеи. – Ты должна разрешить мне показать.
– О, должна, – согласилась она.
Они боком, по-крабьи, проследовали по коридору прямо в спальню, где оставленная в беспорядке постель все еще хранила ее тепло.
На ходу, они, помогая друг другу, сняли со Слайдера всю бывшую на нем одежду и забрались в свое гнездышко.
– Н-да! – произнесла Джоанна несколькими минутами позже. – Мне надо почаще куда-нибудь уезжать.
– Отпадает, – сказал Слайдер, притягивая к себе голову Джоанны, чтобы погрузиться лицом в ее волосы. – Такой аромат. Как от зеленого холма.
– От чего?
– Нагретая солнцем земля и папоротник.
– Вот уж спасибо!
– Нет ничего лучше, чем холм, поросший папоротником. В таком месте я чувствую себя особенно хорошо. Зеленый папоротник. Люблю лечь на его мягкие листья и смотреть в небо.
– Как поэтично, – сказала Джоанна. Она изо всех сил потянулась и вдавилась кончиком носа ему в подбородок – дальше она все равно бы не могла достать. – А ты пахнешь, как самые дорогие цветные карандаши. Однажды в школе меня наградили такими. «Лейкленд» – они назывались. Шесть замечательных карандашей в жестяной коробочке. – Она поцеловала его. – Я очень любила их.
Он возвратил ей поцелуй.
– А я любил мой холм.
– Как ваше расследование?
– Идет. Как свинья на ходулях.
– Неужели? А что же ваш обвиняемый, мистер Холмс?
– Да, нам удалось задержать человека, который, по всей вероятности, и совершил это преступление. Но мы пока не располагаем неопровержимыми доказательствами его вины. У нас нет ни одного свидетеля, который бы видел его в том месте, где произошло убийство, и это уже начинает действовать мне на нервы. Самое серьезное, чего нам в этом смысле удалось добиться, – это свидетельские показания двух женщин. Первая утверждает, что видела не то красный, не то синий, а может быть, и вовсе коричневый автомобиль, стоявший напротив бара; другая сообщила нам о каком-то неизвестном, выходившем из аллеи, расположенной за ним. Кто это был? Возможно, что наш подозреваемый. Или любой из огромного числа людей, которые в точности соответствуют приведенному ей описанию.
– Значит, ты допускаешь, что вы взяли не того, кого нужно? – спросила она с сочувствием.
– Трудно сказать. Если основываться на его собственных показаниях, то, кроме него, никто не мог совершить это преступление. С другой стороны, он категорически отрицает какую-либо причастность к убийству. Поэтому... трудно сказать.
– Понимаю. – Рука Джоанны скользила вверх и вниз по его спине. – Тогда почему же ты здесь, инспектор? Почему не торопишься взять след? И что сказал бы твой новый шеф, если бы увидел, чем ты сейчас занимаешься?
– В моем кабинете сейчас ремонт. Он сам прислал туда маляров. И мне там, естественно, делать пока нечего.
– Что? Почему именно теперь, когда следствие в самом разгаре?
– Говоря по правде, он мог заглянуть в рабочее расписание, по которому я сегодня должен явиться после обеда.
– Ага. Значит, вот как ты поступаешь, когда тебе нужно убить пару часов. Мне б надо было с самого начала понять, что ты ни за что не сбежишь со службы ради лишней встречи со мной.
– Похоже, ты всерьез упрекаешь меня за это, – сказал невесело Слайдер. – И все же, затеять ремонт в такое время!..