Некромант по вызову. Трилогия
Шрифт:
Я насторожился и остро взглянул на съежившуюся птицу.
– Что ты нашел?
– Я… я не знаю…
– Что значит «не знаю»?
– Я не совсем понял, – совсем скисла горгулья. – Но помните, у нас в старом доме был алтарь?
– Какой? – чуть не вздрогнул я. – Черный, что ли? Которым я почти не пользовался?
– Да. Так вот, мне на мгновение показалось, что за рекой тоже такой есть. Поэтому нежити там гораздо больше, и она туда как бы… стремится, что ли? Меня вот тоже захотелось туда слетать, хотя я знал, что вам это не понравится, – понурился Бескрылый. – Остальных я не пустил, а сам…
Я тревожно забарабанил пальцами по подоконнику.
– Погоди ныть. Скажи: алтарь ты почувствовал далеко от реки?
– Нет, хозяин.
– Это еще мои земли или уже герцога?
– Я не знаю, – пожала плечами птица. – Нужно смотреть карту.
– Сейчас… – спохватился я и, порывшись в бумагах, выудил карту, с которой сам недавно работал. – Плоховата, конечно, но границы видны хорошо. Смотри: вот тут наш замок. Слева от него наши две деревни, лес и болото…
– О, на болоте мы тоже были! – внезапно припомнил Бескрылый. – И нашли там несколько русалок! Такие страхолюдины, хозяин, что просто нет слов! Только мы их не поймали – они сразу под воду ушли! Вот! Так что разбираться с ними придется вам самому!
– Демон с русалками, – отмахнулся я и снова уткнулся в карту. – Вот тут, справа, где у нас третья деревня и где живут наши зомби, кладбище. Рядом я спрятал умсаков. Еще дальше с севера на юг течет река… вот тут мельница… лес… какието овраги…
– Их я тоже помню, – проурчала горгулья, ткнувшись острым клювом в пергамент и едва его не проткнув. – Совсем недавно, если судить по следам, там обитала какаято крупная тварь. Но теперь она перебралась через реку и прячется в соседнем лесу. Гдето…
Его клюв задумчиво прочертил на карте грязную полосу и остановился почти точно напротив мельницы.
– Вот тут! И там же я чтото такое почувствовал, хозяин! Точно, это оно!
– Значит, всетаки мои земли, – задумался я, обведя подозрительный лесок в кружок. – Старая граница с Ангорскими пролегает чуть дальше на юговостоке. Получается, это еще от лича остался подарочек? Гм. Но если алтарь – его рук дело, то почему он все еще работает?
– Да, – поддакнул Бескрылый. – Когда вас уби… то есть, когда вы потеряли старое тело, наш алтарь сперва раскололся, а потом, когда вы воскресли, снова склеился! Но все равно на нем осталась просто агромадная трещина! А этот так брызжет силой, что наверняка целый!
– Тогда это не Невзун? Так, что ли? – озадачился я и тут же сам себе ответил: – Надо ехать и смотреть самому. Причем чем раньше, тем лучше.
– Хозяин, не надо, – неожиданно заволновалась горгулья. – Там какой только мерзости не водится… если вас там сожру… то есть, некрасиво скушают, нам будет нелегко снова обращаться в камушки.
Я хмыкнул.
– Ты мне что, советы уже даешь?
– Ни в коем случае! – всполошился Бескрылый. – Никогда, хозяин! Я знаю свое место! Просто… умирать снова не хочется! Знаете, как крылья чешутся, когда заново отрастают? И как позвоночник скрипит, когда в нем пропадают трещины? Ну хоть возьмите нас с собой, а?
Бескрылый вывернул длинную шею и умильно заглянул в мое лицо.
– Ну возьмите… хозяин, мы не подведем… клянусь своими перьями!
– Я подумаю, – скупо обронил я, и птица радостно взмахнула крыльями.
– Уррра! А когда?
– Когда надо. А теперь сгинь с моих глаз, пока карту окончательно не испортил. Она мне еще понадобится. И не шумите там: ночь на дворе, а я должен еще подумать.
– Как прикажете, – прошелестела мгновенно притихшая горгулья и почти неслышно ретировалась с подоконника.
Проводив ее глазами, я аккуратно прикрыл окно и хмыкнул.
Надо же, как ему понравилось быть живым… а ведь никто, увидев его сейчас, ни за что бы не догадался, что всего пару месяцев назад это была лишь слабая, никчемная, совершенно дохлая тварь, которую именно мне когдато и довелось…
От последней мысли я неожиданно замер и едва не позабыл, как дышать.
Ох ты ж… ну конечно!!! Как же я раньшето не догадался?! Вернее, какого демона я успел позабыть, кем был совсем недавно и как стал таким, как сейчас?! И по какой причине мне пришлось долго время работать под руководством весьма непростого наставника?! А также то, из какого материала я некогда создал своих крайне агрессивных, весьма своенравных и упрямых до отвращения горгулий, которых до сих пор надо регулярно ощипывать, чтобы не забывались?!
Эх, дурная моя голова… ну почему же я раньше об этом не подумал? И какого демона ломаю тут голову на тем, как поступить со своими мертвяками, если решение все это время лежало у меня перед самым носом?!!
Всплеснув руками и мысленно себя обругав, я смел со стола карту и все расчеты, которыми занимался весь день, благо я с ними почти закончил, а потом выхватил из стопки бумаги несколько листов и принялся торопливо вспоминать старые формулы из древнего арсенала некромантов.
Это заняло почти полчаса.
Но когда я закончил, то тут же взял другой лист и принялся так же поспешно выводить другой ряд – уже из области «светлой» магии, в которой мастер Твишоп, мир его праху, успелтаки меня здорово поднатаскать. И только благодаря которой я некогда совершил, как раньше считали, невозможное – превратил своих каменных горгулий в самых настоящих, почти что живых сторожей.
Правда, оживали они ненадолго и не полностью, но какая, по сути, разница?
К тому же, после моей смерти процесс, наконец, полностью завершился, и теперь, по крайней мере по ночам, ни один расчудесный маг не признает в них нежить. Если, разумеется, не попытается их убить и не увидит быстро каменеющие останки. Все остальное время они будут каркать, летать, плеваться, жрать все подряд и даже гадить, как самые обычные птицы. И ни внешне, ни по ауре, ни даже по поведению не будут от них отличаться.