Нелегкий выбор
Шрифт:
Девушка поежилась. Она представляла себе свою свадьбу совсем по-иному. И с другим мужчиной. Она вспоминала подробности их короткого романа, и слезы подступали к ее глазам. Она почти не осознавала, что происходит вокруг, погрузившись в воспоминания.
Ее день рождения был за неделю до роскошной вечеринки в честь двадцатипятилетия Патрика. Робин не считала нужным извещать кого-либо об этом. Она не любила привлекать к себе внимание. Получив традиционные поздравления от Бетти и нескольких сокурсников, она была счастлива и не рассчитывала на большее. Но когда вечером она приехала к МакКойнам, ее ожидал
Робин ахнула. Она в жизни не видела подобной красоты. От ромашек, васильков, колокольчиков, собранных в большой букет, веяло нежностью.
— О, Патрик, — прошептала она, обращаясь к молодому человеку, который сидел в тени книжного шкафа. Она не сразу заметила его, но, увидев букет, сразу поняла, кто составил его.
Она подошла к столу и дотронулась до лепестков. Неожиданно сомнение промелькнуло на ее лице.
— Для кого они? — тихо спросила она, как будто не могла до конца поверить, что подобный букет предназначался ей.
Патрик мысленно порадовался, что остановил свой выбор именно на цветах, а не на книге или какой-нибудь другой традиционной мелочи.
— Вряд ли для меня, — поддразнил он ее.
Непрошенные слезы наполнили ее глаза.
— Они прекрасны. — Робин смахнула предательскую слезинку со щеки и улыбнулась. Затем взяла открытку, лежавшую рядом с букетом, и засмеялась, прочитав ее. — Спасибо. Знаешь, в последний раз мне дарили цветы на шестнадцатилетие.
Патрик смущенно улыбнулся, но Робин видела, что ему приятна ее радость.
— Робин, ты что, спишь? — Мать Бетти дернула ее за рукав.
Робин пришла в себя. Церемония, оказывается, уже закончилась, и гости под предводительством жениха и невесты гурьбой высыпали на лужайку для свадебной фотографии. Робин заняла предназначавшееся ей место и старательно изобразила счастливую улыбку на лице. Она не должна портить Бетти праздник. Хотя ее настроение было совсем не радужным…
9
Вспоминая события тех нескольких дней, Патрик так и не мог решить, с чего все началось. То ли виноват был неудержимый Пинки, который всюду совал свой нос, то ли симпатия, которую стала испытывать к нему голубоглазая дочь Флемиша.
Чувство Кэтрин не долго оставалось секретом для Флемиша. Молодые люди встречались каждый день. Вначале для уроков езды, потом для задушевных бесед за чашкой чая. В первый раз с тех пор, как Патрик покинул Робин, он мог излить свою душу постороннему человеку. Они мало говорили о его жизни в Америке, но девушка догадывалась, что Патрика гложет печаль. Она всеми силами старалась помочь ему, но чувствовала, что он не обрадуется вмешательству в его личную жизнь. Пелену тайны развеял Флемиш.
— Тебе не стоит так относиться к Патрику, — внезапно сказал он дочери, стоявшей на пороге дома и глядевшей вслед Пинки, который увозил Патрика домой.
Девушка вздрогнула. Не зря она боялась, что отец догадается о ее чувствах. Ее опасения оправдались.
— Почему? — прямо спросила она. — Из-за того, что он не ходит?
Флемиш отрицательно покачал головой.
— Нет, Кэтрин. Просто Патрик любит другую. — Флемиш
— Откуда ты знаешь? — Глаза Кэтрин гневно горели, когда она повернулась к отцу. — Кто рассказал тебе?
— Грейс МакКойн, его мать. Она считала, что я должен знать все обстоятельства. Лучше выбрось его из головы, — посоветовал он и направился в дом.
Кэтрин осталась на пороге. Ее сердце болело и не хотело верить тому, что сказал Флемиш. Но рассудок подсказывал, что отец прав. Патрик относился к ней дружески, не больше. Кэтрин видела затаенную грусть в его глазах. Она подозревала, что Патрик страдает от неразделенной любви, и была готова помочь ему залечить душевные раны. Но оказалось, что он добровольно отказался от счастья, значит, не нуждался в утешении. А если отец ошибается? — В душе девушки забрезжила надежда. Даже мать Патрика могла быть не в курсе его чувств. Кэтрин решила поговорить с доверенным лицом Патрика, Пинки, чтобы расставить все точки над «i» и понять, стоит ли ей надеяться на что-либо.
Кэтрин была смелой девушкой и не стыдилась своих чувств. Улучив минутку, она прямо спросила Пинки, почему Патрик покинул родной город. Но тот не сумел дать ей вразумительного ответа.
— Вам лучше переговорить с ним самим, — смущенно бормотал Пинки.
Как он мог сказать этой настойчивой голубоглазой девице, что сердце Патрика осталось в Гринбоже? А вдруг прелести мисс Флемиш оказали на хозяина неизгладимое впечатление? Откуда он, простой садовник, мог знать?
Кэтрин потеряла сон. Ей казалось, что Патрик стал относиться к ней более ласково, в его глазах она видела понимание. Возможно, он не так равнодушен к ней, как полагал Флемиш? И Пинки был чересчур уклончив. Что, если его поведение объяснялось нежеланием выдать чувства Патрика к ней, Кэтрин?
Когда на следующий день девушка отправилась на поиски Патрика, она нашла его на обычном месте. В последнее время у него вошло в привычку сидеть в тени большого камня неподалеку от шале. Кэтрин с детства была знакома с легендой, что этот кусок скалы способен исполнять самые заветные желания, надо лишь дождаться нужного момента и услышать голос. Туристы, время от времени приезжавшие на ферму, выпытывали у Кэтрин подробности, фотографировали камень со всех сторон. Патрику тоже полюбилось это место, оттуда открывался прекрасный вид на горы. Пинки был недоволен — ему казалось, что слишком опасно находиться в такой близости от обрыва, но Патрик не желал его слушать и часами сидел здесь в одиночестве с книгой в руках.
— Привет! — раздался у него над ухом девичий голос.
Патрик вздрогнул. Он уже более часа смотрел в одну и ту же страницу, погрузившись в воспоминания. Он поднял глаза и увидел Кэтрин.
— Здравствуй.
Патрика не обрадовало неожиданное появление Кэтрин. Он предпочел бы остаться наедине со своими невеселыми мыслями, а не поддерживать пустую беседу.
— Можно, я посижу с тобой? — робко спросила девушка. Она видела, что Патрик не в восторге от того, что она нарушила его уединение, но не собиралась отступать от задуманного.