Нелюбимая жена. Хозяйка зимнего курорта
Шрифт:
Глава 28 Последние штрихи
Все мы знали, что Моника способна на разные поступки – в основном, на кошмарные, если говорить откровенно. Но отчаяние, прозвучавшее в голосе Ниоши, заставило нас напрячься и встревоженно переглянуться. Герцог не отличался смелостью, но даже для него реакция была чересчур.
Говорить он не хотел. Сидел, тряс головой, зажимал себе рот – жалкое зрелище. По лицу Ричарда я видела, что он собирается заставить герцога говорить силой. Но мне казалось, что сейчас самое время для другого подхода.
– Анри, – обратилась я мягко. – Я знаю, ты совершал многое по приказу королевы. Она шантажирует тебя?
Он мотнул головой.
– Тогда что заставляет тебя ей подчиняться? – продолжила наседать я. – Я же вижу, тут дело не в великой любви и верности… в чём дело?
Ответом мне служил дикий взгляд. Да, не сварить так каши… Я снова кинула предупреждающий взгляд на Ричарда, который явно терял терпение. Ну же, милый, дай мне шанс расколоть нашего правдоруба без насилия!
– Ты опасен для неё, – вкрадчиво говорила я. – Слуга, что не может соврать… Ты знаешь Монику. Слишком много у неё грязных секретов, с которыми ты соприкоснулся. Ты можешь продолжать быть на её стороне – но это не сохранит тебе жизнь.
– А вы? – воскликнул он с вызовом. – Сохраните? Если вам удастся свергнуть королеву, если не будет риска потерять вашу провинцию, вы дадите слово, что я смогу спокойно вернуться к себе, не ожидая вашей мести?!
Возмущение Ричарда казалось осязаемым. Я обернулась через плечо, сталкиваясь с его враз округлившимся взглядом. Да, мне тоже не нравилось это решение, но из Ниоши ещё можно было сделать союзника! А в наших обстоятельствах в союзниках мы нуждались остро.
– Месть – это не про меня, – сказал Рич хрипло. – Справедливость – другое дело. Ты причинил много зла нашему дому.
– А что я мог сделать? – истерично огрызнулся Ниоши. – Ослушаться её я не могу!
– Но почему? – быстро встряла я, прежде чем он снова успел зажевать какую-нибудь салфетку.
– Мы заключили с ней договор!
О, это всё объясняло. Клятва, что сковала когда-то меня и Эдгара, так же привязывала Ниоши к Монике. Что ж, признаться, я выбрала себе фамильяра более удачного, чем королева.
– Я не был наследником, – продолжил говорить Анри. – Моника предложила мне титул и тебя взамен на службу.
– Меня? – переспросила я озадаченно. – Но ведь она тебе соврала! Договор был нарушен!
– Пока ты жива, ты технически можешь быть моей! – внезапно огрызнулся герцог. – Потому договор ещё может быть исполнен. А значит, и я обязан выполнять свою часть, ведь временные рамки мы не оговаривали! Если я ослушаюсь её… ты не хочешь знать, какую боль клятва несёт тому, кто её нарушил! Я пробовал выйти из подчинения, когда меня отправляли на север. Проще оказалось подчиниться!
– Так ты подписался на рабство по собственной глупости, – хохотнул Рич. – Причём вечное!
– Анри, – торжественно произнесла я. – Если мы освободим тебя от
– Каким образом вы сделаете это? – фыркнул он. – Обмен клятв с колдунами – дело незыблемое!
– Это наше дело.
Недоверие в его взгляде было слишком красноречивым, но он медленно неохотно кивнул. Мы оставили герцога и вышли в коридор.
– Договор исполнен быть не может, – тихо пробормотал Рич. – Потому что Элен мертва. Моника не сдержала клятву.
– Анри одной фразой может обрушить на неё всю боль нарушенной клятвы, – кивнула я. – Не знаю, каково это, но должно причинить королеве немало мучений. Эдгар этого боится, как огня, и явно не просто так. Только вот… Мы же не можем сказать Ниоши, что Элен больше нет. Он растреплет об этом всему миру.
– Да уж, дела…
И всё же это было ещё одним запасным вариантом на случай, если на балу нам не удастся совладать с силой Моники. А день противостояния тем временем всё приближался.
Снимались строительные леса, мелькали золотые искры магии, и горный пейзаж, что раньше демонстрировал лишь первозданную природу, наполнялся зданиями и дорогами. Всё свежее, не обкатанное, возведённое быстро… но тщательно. Мощь магии, денег и воодушевлённой рабочей силы в сочетании творили чудеса. Трудно было поверить, но там, где три месяца назад была загибающаяся деревня, сейчас всё дышало жизнью.
Возрождение Лэнгвальда было неизбежно.
Поместье тоже радовало взгляд. Эдгару больше не надо было ставить магические заплатки, чтобы пронизывающий ветер не давал нам спать. Во всех окнах стояли стёкла, фасад радовал глаз свежей краской, а внутри…
Ох, сколько работы было проделано внутри! Я провела рукой по шкуркам на занавесках и лукаво улыбнулась.
– Что? – удивлённо спросил Ричард.
– Вкус у тебя отменный. Я бы не смогла подобрать лучший вариант отделки.
– Конечно, – ухмыльнулся муж. – Мужчина с дурным вкусом на тебе бы не женился.
Я засмеялась. Мы вошли в бальную залу, которая готовилась встретить своих первых гостей. Мраморный пол блестел, словно зеркало, а люстры были опущены, чтобы вскоре в них установили сотни магических кристаллов, что подарят зале безопасное освещение без огня.
На стенах расположились картины в тяжёлых рамах. Над лестницей, на особо почётном месте, слуги под руководством Каролины вешали последнюю картину. Портрет женщины, как две капли воды похожей на меня.
Мы подошли ближе, и я, расчувствовавшись, схватила Рича под локоть.
– Седрик мог забыть Лидию, – выдохнула Каро. – Но в сердцах подданных она навсегда осталась королевой. Она должна взирать на праздник торжества своей дочери.
Я кивнула. Этот портрет нёс в себе многое: и напоминание королю, и шпильку для Моники, но я видела в этом куда более важный символ, чем попытка уязвить королевскую пару. Это было для Элен. Я знаю, она бы хотела повесить сюда этот портрет.
Кажется, теперь всё было на своём месте. Завтра должны были начать прибывать первые гости.