Немецкая мечта
Шрифт:
– Да ты что?! Судьба даёт тебе ещё один шанс!
– Да что случилось-то?! – заорал я. Мои «старики» хоть кого с ума сведут, как я их терплю…
– Сыночка, – вкрадчиво начала мать, – тут такое дело… Папа позвонил своему приятелю, одному знакомому учёному, в Италию…
– Франко Росси, – встрял отец, – мы познакомились в прошлом году на симпозиуме в Москве. Он тоже занимается физикой плазмы…
– Да замолчи ты! – огрызнулся я, – пусть мать расскажет. Ты опять, как обычно, мямлить будешь.
– Так вот, – продолжала мама, – этот
– Да что тут думать! Конечно, соглашаться! Ну, отец, ты даёшь! Такая удача! Увольняйся к чертям собачьим и двигай в Италию, не раздумывая!
– Да я уже уволился, – отец вяло махнул рукой.
– Молодец! Вот это ты того, оперативно… Поздравляю!
Нет, всё-таки папаша может, когда хочет! Я опять зауважал его.
– А теперь надо обсудить, – вмешалась мать, – как быть с тобой.
– Как, как… – ворчливо заметил отец, – брать с собой в Италию, конечно. Тут же его не оставишь, в Академгородок он не хочет. Да и опасно его одного оставлять – накуролесит.
– Это понятно, но на каких условиях он поедет с нами? Ему восемнадцать – он больше не член семьи. Делать гостевую визу в Италию?
– Конечно. А как по-другому?
– Но чтобы сделать гостевую визу в Италию, мне надо вернуться обратно в Россию?! – подскочил я. – Ни за что!
– Но как иначе ты получишь визу?
– Никак, – горячо возразил я, – и вообще, позвольте мне самому решать, как мне поступить!
– И – как? – снисходительно ухмыльнулся отец.
– А так… В Италию я с вами не поеду. Всё. Наши пути расходятся. С этого дня я сам буду решать, как мне быть и что делать.
– Ну-ну, – скептически покачал головой отец. – И что же ты будешь делать, когда мы уедем? Есть идеи?
– Есть. Завтра я уезжаю во Францию поступать во французский иностранный легион.
– Какой ещё легион? – закричала мать. – Что это ты себе напридумывал?!
– Котик, он имеет в виду французский иностранный легион, – пояснил отец. – Сынок, тебя туда не возьмут. По зрению. Чтобы туда попасть, надо иметь идеальное здоровье.
– Посмотрим, – упрямо возразил я.
– Я не допущу, чтобы ты стал наёмником! – мать впала в истерику. Ничего, с ней такое случается.
– А что ты сделаешь?
– Я тебя туда не пущу!
– Сынок, – вторил ей отец. – Поверь, тебя туда не примут. И что ты тогда будешь делать? Ведь мы будем далеко. В другой стране.
– Так… Мне в этом доме поесть кто-нибудь даст? – перевёл я тему разговора на более насущное.
Подействовало. Оба разом замолчали. Мамаша кинулась накладывать мне на тарелку жаркое.
Поглощая жареную картошку с мясом, я прикидывал, как мне поступить. Спорить с родителями бесполезно. Если уж им что-то в голову втемяшилось – не отступят. Скандал с воплями и мамашиными истериками будет продолжаться до ночи. А то и до утра. А хуже всего, что они могут вообще меня никуда не пустить – с них станется: запрут комнату, спрячут паспорт, проколют колёса… Да от них что угодно можно ожидать! Лучше всего, если они сами поймут, что иного пути нет. Значит, их любой ценой надо убедить. А иначе никак. Надо донести до них, что я уже взрослый и сам вправе решать свою судьбу. Всё, что могли – они для меня сделали. Дальше – сам.
– Пап, мам, – сказал я, отодвигая тарелку. – Пожалуйста, выслушайте меня, только спокойно, ладно?
– Ну-ну, говори, – кивнул отец.
– Вот смотрите: мне в Россию, одному – никак. Ну, вот самый простой вопрос – где я буду жить и на что? Ведь ожидание визы может затянуться на не-знаю-какое-время?
– Где жить? Ну, например, у моей сестры Татьяны.
– Ага! И сколько мне жить у тёти Тани? Полгода? Год? И на что жить?
– Ну, ты устроился бы на работу… – неуверенно начал отец.
– Куда? Сами знаете, в России сейчас беспредел, безработица, безденежье, бандитизм! – я поражался своему красноречию. – И потом… А если мне откажут в визе? Что тогда?
– Пожалуй, ты прав… Возвращаться – не лучший вариант, – согласился отец.
Есть! Теперь осталось убедить мать.
– Да, возвращаться не стоит, – кивнула мать. – Но наёмником?! Нет, только не это…
– А ты думаешь, в России меня в армию не загребут, как только я перееду границу? Вот уж из нашей армии я точно не вернусь, меня «деды» замочат или до самоубийства доведут… Потому что я унижений терпеть не стану! Вы меня знаете. Повешусь, или пулю в рот – безболезненная и мгновенная смерть, всё лучше, чем мучиться.
– Боже, сынок! – мать скорчила скорбную гримасу – вот-вот заплачет, – что ты говоришь! Какой ужас!
– Да-да, – кивал отец. – Во Франции, в этом легионе, всё-таки всё более культурно и цивилизованно.
– Вот! – подхватил я. – А что, много сейчас горячих точек? Нет. Вот уж там больше вероятность, что нормально отслужу, французское гражданство получу и денег подзаработаю.
– Ну да, ну да… – задумчиво кивал отец.
Мать молчала, но я видел, что и она понимает, насколько я прав.
– Давайте поступим так: дайте мне адрес, телефон, всю информацию, какая у вас есть, по Италии – где папа будет работать, где вы планируете жить… И мы разъедемся. Вы – в Италию. Я – во Францию.
Через неделю мы разъехались – в первый раз в жизни: родители – в Италию, а я – во Францию.
V
Как и предполагал Макар, машину с немецкими номерами пропускали везде. Я благополучно покинул территорию Германии, пролетел через Люксембург и въехал во Францию. Осознание, что я, советский парень, всю свою жизнь просидевший за железным занавесом, в течение нескольких часов на крутой машине перемахнул через территорию трёх государств, сносило крышу.