Немецкие шванки и народные книги XVI века
Шрифт:
«Много я на свете чудес видел, но такого еще не встречал. Если хотите знать, что это за тварь, то я вам так скажу: коли это не голубь и не аист, то, должно быть, олень. Да, скорее всего олень».
Ну, от такого ответа шильдбюргеры, надо прямо сказать, сильно не поумнели. Тут один из них любопытства ради потрогал рака рукой, а рак как хвать его клешней! Стал тут шильдбюргер вопить: «Караул! Убивают! Убивают!» Когда другие это услыхали, чаша их терпения переполнилась, сотворили они тут же скорый суд над чудовищем, что их земляка чуть не убило, и вынесли такой приговор:
«Поелику никто в Шильде не ведает, какой зверь в наш город без дозволения забрался, а сам этот зверь обманным образом выдавал себя за портного, коим он на деле не является, постановили
Один из них, которого рак клешней цапнул, взялся сотворить казнь. Подцепил он рака на доску и отнес к реке. Все шильдбюргеры побежали, разумеется, туда же: поглядеть своими глазами на казнь заморского чудовища. В присутствии всех рака бросили в реку. А когда рак в воду попал, оживился он, стал всеми лапами загребать и усами шевелить. Шильдбюргеры его от души пожалели, даже прослезились и так сказали: «Поглядите, до чего же ему, бедному, помирать неохота!»
Глава сорок вторая
КАК ШИЛЬДБЮРГЕРЫ ИМПЕРАТОРУ СОЛДАТ ПОСЛАЛИ И ЧТО С ОДНИМ ИЗ ТЕХ СОЛДАТ ПРИКЛЮЧИЛОСЬ
Слухи о войне, из-за которых шильдбюргеры свои колокола в озере утопили, оказались правдивыми, и они вскоре на себе это ощутили. Ибо через несколько дней пришел приказ: снарядить солдат и послать для гарнизонной службы в соседний город. Что они и сделали.
А с одним из посланных, отнюдь не из самых последних, вот что приключилось. Когда он в город входил, пастух как раз стадо из города выгонял: коров, телят да быков. А поскольку был тот шильдбюргер дурак, но мастак, из тех бычков, что хвалился да с горы свалился, то корова одна мимоходом его рогом задела. В гневе вытащил храбрец свой тесак, подступил к корове и говорит: «Ежели ты умная и честная корова, выходи на бой и попробуй боднуть меня еще разок!» Но корова не была такой честной и умной, чтобы ему на это ответить.
А некоторое время спустя сделали горожане вылазку в стан врагов, чтобы разжиться у мужиков курами да гусями. Наш шильдбюргер еще до того металлическую пластину от панциря нашел, шириной в ладонь, и поскольку он как раз заказал портному новый мундир и штаны, велел он зашить ту пластину в подкладку, аккурат против сердца, чтобы уберечь себя от случайного удара. Еще раньше у него было такое везение, что нашел он половину подковы и сунул ее за пояс, а пуля как раз в то место угодила и та подкова ему жизнь спасла. Поэтому он теперь по всему поясу понавесил подков, как будто в броню оделся. Когда этот солдат вместе с другими на поиски добычи вышел, погнались за ним разъяренные мужики. Хотел он через изгородь перепрыгнуть, да зацепился штанами и повис. Один мужик ткнул в него сзади алебардой, так что он с забора свалился и так быстро побежал, как будто ничего с ним опасного не случилось. Стал он этому дивиться и штаны свои осматривать, чтобы понять, как это он от удара алебарды уберегся. Тут он обнаружил, что портной пришил ему металлическую пластину на заду. «Благослови бог этого портного, — сказал он себе, — что мне пластину на заду пришил, как будто он лучше знал, каким местом я к врагу оборочусь».
Глава сорок третья
КАК ШИЛЬДБЮРГЕРЫ СТРАШНОГО ЗВЕРЯ МЫШКОДАВА КУПИЛИ, А ВМЕСТЕ С НИМ И СВОЮ ПОГИБЕЛЬ ОБРЕЛИ [145]
Надо сказать, что в городе Шильде никогда не водилось кошек, а мышей там развелось видимо-невидимо, они даже в хлебный ларь постоянно залезали. Что рядом с ними ни положь, все они тут же сожрут или изгрызут, так что очень они шильдбюргеров допекали.
Однажды случилось, что шел через город Шильду путник и нес на руках кошку; с ней он и в трактир завернул. Хозяин спросил его, что это за зверь такой диковинный. Путник ответил: «Мышкодав». А мыши в Шильде так обнаглели, что людей совсем не страшились и среди бела дня повсюду свободно бегали. Путник кошку свою на пол спустил, и она, в присутствии хозяина, вмиг дюжину мышей передавила.
Трактирщик доложил отцам города, какое он чудо видел, те всем советом в трактир пришли и стали путника спрашивать, не продаст ли он своего мышкодава. Они-де хорошо ему заплатят. А путник дал такой ответ: вообще-то мышкодава он не продает ни за какие деньги, но раз уж у них такая беда с мышами, он, так и быть, его уступит за честную цену — и потребовал с них сто гульденов. Шильдбюргеры обрадовались, что он не так уж много запросил, ударили по рукам и договорились, что половину суммы он тотчас наличными получит, а вторую половину они ему выплатят через полгода. Обе стороны были весьма довольны сделкой, путник получил в руки пятьдесят гульденов, а кошку отнес в старую деревянную башню, где шильдбюргеры общинное зерно на зиму хранили и мышей поэтому было больше всего. Затем путник поспешно удалился с деньгами, боясь, как бы отцы города не передумали и сделку не расторгли. Он шел и все время оглядывался, нет ли за ним погони.
А шильдбюргеры на радостях забыли его спросить, чем мышкодава кормить. Чтобы это узнать, послали они одного из своих за бродягой вдогонку. Когда тот увидел, что кто-то за ним бежит, он еще шибче припустил. Шильдбюргер так и не смог его догнать, только издали ему крикнул: «Что он жрет?» А бродяга, тоже издали, ему ответил: «Что где попадет!»
Шильдбюргеру же послышалось: «Людей и скот!» Перепугался он, побежал назад к своим и все им рассказал. Те тоже перепугались не на шутку и в страхе сказали: «Вот передавит он всех мышей и станет скотину нашу драть, а потом и за нас примется, даром что купили мы его на наши кровные денежки!» И порешили они мышкодава того убить; но никто из шильдбюргеров не отваживался к нему приблизиться.
Тогда они снова все обсудили и решили поджечь ту башню, где зерно хранилось, ибо лучше убыток понести, чем жизни навек лишиться. Подожгли они башню, надеясь, что мышкодав вместе с башней сгорит.
Когда кошка почуяла дым, то сразу же выпрыгнула в окно и забралась в другой дом; а башня с запасами зерна сгорела дотла.
Сильно перепугались шильдбюргеры, когда узнали, что не удалось им освободиться от мышкодава. Снова они посовещались, выкупили на общинные деньги тот дом, куда кошка забежала, обложили его соломой и тоже подожгли.
А кошка тем временем забралась на крышу, сидит там и лапкой умывается — такая уж у этой породы привычка. Шильдбюргеры же, увидев, как кошка лапу за голову заносит, решили, что это она клятву дает — всем им страшной местью отомстить.
Один из них копье длинное схватил и хотел кошку заколоть. А та вцепилась в древко когтями и вмиг по нему на землю соскользнула, так что копейщик и все шильдбюргеры со страху во все стороны прыснули и оставили тот дом гореть. Поскольку пожар никто не тушил, огонь скоро перекинулся на соседние дома, и вся Шильда сгорела дотла. А кошка целехонькая из пламени выбралась, только ее и видели.
И пришлось шильдбюргерам с женами и малыми детьми в лес от огня бежать. И ратуша их сгорела, а вместе с ней вся канцелярия и все бумаги, так что больше мы ничего путного о дурачествах шильдбюргеров прочесть не можем.
Глава сорок четвертая
КАК ШИЛЬДБЮРГЕРЫ РЕШИЛИ В ДРУГИХ МЕСТАХ ПОСЕЛИТЬСЯ И ШИЛЬДУ НАВСЕГДА ПОКИНУТЬ
Страшно было шильдбюргерам, и не знали они, куда им теперь податься. Дома их сгорели, имущество тоже сгорело, да еще кот Мурлыка внушал им ужас, ибо видели они, как он поклялся страшной местью им за все отомстить. Поэтому посоветовались они и сочли за лучшее другие места для жительства поискать, где они от мышкодава в полной безопасности будут. Разбрелись они по всему белу свету с женами и детьми, поселились в разных местах — одни там, другие здесь, — и всюду нравы свои дурацкие насаждали.