Немецкий детектив
Шрифт:
— Поведение фрау Томашевской можно однозначно толковать как признание,— начал Манхардт намеренно официальным тоном.— Полагаю, вы последуете ее примеру.
— Могу я хотя бы узнать, в чем вы меня обвиняете?
— Разумеется…— И Манхардт изложил свою версию, коротко, сжато и решительно. Ему казалось, что говорит не он, а слова звучат из репродуктора. Они казались ему знакомыми, и постепенно Манхардт понимал, что слово в слово говорил все это Сузанне.
Фойерхан уперся взглядом в шикарные черные туфли, которыми уже нанес грязи на зеленый линолеум.
— Вы как-то узнали, что Томашевский собирается на новостройку,— продолжал Манхардт, малюя на листке сложные переплетения железнодорожных путей.— Когда вы выбрались из подвала, вероятно, услышали, как он говорил с фрау Пошман. По крайней мере, она утверждает, что Томашевский с ней говорил. Поскольку старуха еще не ушла, вам пришлось Томашевского устранить вне дома — убить его на месте было невозможно. Это так?
Фойерхан усмехнулся и молча пожал плечами.
— Вы выскользнули из дому и отыскали машину фрау Томашевской. Она прекрасно все спланировала. Достаточно было сесть и добраться к новостройке на Фридрихштрассе, а там дождаться Томашевского. Потом на лесах все шло уже легко. Когда все закончилось, вы вернулись во Фронау, но слишком торопились, чтобы поспеть на виллу раньше нас — Су… фрау Томашевской и меня. Вы явно не рассчитывали, что все займет так много времени. Не повезло: на набережной Курта Шумахера вас засек радар… Долго вы ждали Томашевского?
— Ну, сотню мне выжимать не стоило,— мимоходом, почти небрежно заметил Фойерхан.— Но я хотел в районе моста Хинкельда бросить в воду пистолет.
— Пистолет? Какой еще пистолет?
— Пистолет, который дала мне Сузи!
— Дала вам… Но это не имеет никакого значения.
— Нет, имеет. И ваши подводники завтра его найдут.
— Конечно. Очень мило с вашей стороны об этом вспомнить, но… выстрел кто-нибудь мог услышать. Потому куда практичнее было сбросить Томашевского с лесов.
Фойерхан поднял глаза и решительно заявил:
— Мне не пришлось ни стрелять, ни сбрасывать его с лесов — он сам все сделал. Добровольно. Вообще не знал, что я был рядом.
Кох с Манхардтом вздрогнули, потом рассмеялись.
— Господи, вы нас за дураков считаете?
Манхардт заметил, что нарисовал виселицу. И усмехнулся.
— Должен признать, фантазия у вас богатая, герр Фойерхан! Но боюсь, никто вам не поверит и меньше всех — судья.
— Я совершенно точно знаю, что это не была первая его попытка самоубийства. И могу это доказать!
— Ну и что?
— У меня был пистолет, но я его не застрелил, ни когда он поднимался там по лестнице, ни когда шел по коридорам…
— Потому что удобнее было столкнуть его с лесов.
— Ну удобнее… Падающий вполне может прихватить вас с собой. Не знаю…
— Ага, так у вас была борьба?
— Глупости! — Фойерхан потянулся к чашке и влил в себя остаток остывшей темно-бурой жидкости.— Вы мне не поверите, но Томашевский написал прощальное письмо.
— Исключено. Мы бы его нашли… Единственное, что мы нашли, это следы ваших ног, герр Фойерхан, на тех лесах, где Томашевский стоял в последние секунды жизни.
— Это неправда. Я шел за ним лишь до окна.
Манхардт отбросил ручку. На лесах им не удалось найти следов Манхардта. Томашевского тоже.
— Я был минимум в двух метрах от него. Стоял за выступом. Он спрыгнул вниз прямо у меня на глазах.
— Может, вы этому и верите, но только вы один.
Фойерхан начал сначала.
— Может, я бы это и сделал, не знаю. Но я этого не сделал! И даже не пытался!
— Но Сузанне вы сказали, что столкнули Томашевского с лесов. Или нет?
Манхардт этого не знал, но мог предполагать на основе имевшихся фактов.
— Сузанне? — Фойерхан бледно усмехнулся, но тут же стал серьезным.— Да, я ей это говорил, и не раз. Она сто раз просила меня повторить, как все было.
— Ага! И вы ей говорили, как спихнули Томашевского в бездну. Очень живописно описали. И как только что сами признались, рассказали, как это случилось!
— Глупости! — Фойерхан вспылил.— Вы бесстыдно искажаете мои слова! Я ей рассказывал лишь то, что она хотела слышать. Морочил голову и все выдумывал. Я ей просто лгал!
— Она была убеждена, что вы убили Томашевского,— вмешался Кох.— Иначе бы не пустилась бежать сломя голову. И не врезалась бы намеренно в автокран.
— Она предпочла умереть, потому что считала себя убийцей,— добавил Манхардт.
— Этого никто не докажет! — вскричал растерянный Фойерхан.
— А вы не можете доказать, что Томашевский прыгнул вниз добровольно!
— А вот и нет, могу! Я вам уже сказал, что Томашевский оставил прощальное письмо!
— Надо же! — Манхардт не дал застать себя врасплох.— Когда, смею спросить? Восстановите этот вечер! Вы слышите, как Томашевский говорит фрау Пошман, что хочет взглянуть на новостройку…
— Годится.
— Через забор покидаете виллу и спешите вперед, чтобы поджидать свою жертву…
— Да, чтобы дождаться Томашевского.
— А что, если бы он еще раз спустился в подвал?
— Но он туда не спустился, вот и все. Послушайте, все было вот как. Сузанна догадалась, что это дело рук Томашевского. Выпустила меня, но мне пришлось пообещать ей, что я его убью… А что бы вы сделали на моем месте? Сказали бы — нет, спасибо, пусть лучше он меня пристрелит? Да, я ей пообещал. Хотел выбраться оттуда. Должны же вы это понять! Не знаю, смог бы я это сделать; скорее нет. У меня для этого духу бы не хватило. Но Сузи меня выпустила; мы вместе поднялись наверх, и когда еще стояли в коридоре, вернулся Томашевский. Сузи метнулась в спальню, а я как дурак помчался в подвал. И снова очутился в западне. Потом пришла еще и фрау Пошман. Но я не растерялся. Осторожно приоткрыл двери подвала и стал следить, что происходит. Они разговаривали, я понимал не все, но слышал, что он собрался на новостройку. Потом я вышел через гостиную и террасу в сад. Мне повезло — никто меня не заметил.— Фойерхан говорил, от спешки глотая слова, потом перевел дух.
— Гм… Ну ладно. Пусть даже так. У вас было достаточно причин его убить. Ведь он собирался устранить вас. Играл с вами как кошка с мышью, терзал вас и мучил…
— Да, еще ночью собирался меня застрелить.
— Значит, у вас были основания вести себя агрессивно. Кроме того, фрау Томашевская пообещала передать вам руководство фирмой, вероятно, и деньги тоже… и ночи с ней…
— Да, пообещала. Но деньги я от нее, между прочим, не взял.
— Как благородно… Но в этом не было нужды. Имея в своем распоряжении фирму…