Ненастоящий сварщик
Шрифт:
– Ты уже видел своих оппонентов по политической борьбе? – неожиданно спросил он.
– Пока не изучал, – признался я.
– Тогда немедленно займись! – предложил куратор и швырнул мне толстую папку с досье на конкурентов в борьбе за депутатское кресло, любезно и скрупулёзно собранное начальником штаба и его неизвестными партизанами.
Я вышел в холл, уселся на диван и принялся изучать документы.
Итак, я шёл кандидатом от партии «Сильная Страна», чьё сокращённое название иногда пугало население нашей Отчизны и приятно будоражило руководство близлежащих аграрных, приморских и неторопливых стран. Среди наших кандидатов, коих, помимо меня, было немало, попадались известные и уважаемые в городе люди, такие как профессор Причудинской консерватории Максим Исаевич Мюллер. Что касается националистов и прочих возмутителей спокойствия, таких в рядах нашей партии не было, как и представителей рабочего класса, помимо меня. Я был приглашён в ряды недобитых интеллигентов экспериментально, по предложению куратора, который считал, что любая
Кандидата-самовыдвиженца и по совместительству главного футбольного фаната Причудинска Александра Мячикова за уж очень правдивую программу в самом начале прокатили с регистрацией. И это несмотря на то, что по всем предвыборным правилам он всё сделал как нужно, собрал подписи, опубликовал свои мысли в газетах и запустил всевозможную агитацию за собственные и собранные со своих сторонников – футбольных фанатов деньги. Он честно поделился с избирателями, что быть депутатом для него большая честь, а будущая его работа находится недалеко от места его проживания, и вообще, в здании Законодательного собрания очень вкусный и недорогой буфет, а поесть Саша любил. Вдобавок к этому он объявил, что обяжет церковных миллионеров платить налоги, а сам примкнёт ко всем коррумпированным структурам, кто пилит бюджет и складывает его по карманам, и вообще собирается на этом хорошенько разбогатеть. Избиратель неоднозначно отреагировал на подобные заявления, но затем проникся честностью, поверил и поддержал. Однако правящий режим, ощутив в Мячикове нарастающую угрозу и дальнейшую конкуренцию, подвёл его программу под действие уголовной статьи «Экстремизм», а также разжигание какой-то ненависти. Масло, видимо слитое с лампад, в огонь зарождавшегося пожара подлили неугомонные церковные труженики, объявив Александра Мячикова антихристом, сатанистом и вероотступником. Публично предав кандидата анафеме, они на ближайшие пятьсот лет отлучили его от своей церкви, где Александрдо этого времени ни разу не был, да и никогда не стремился туда попасть. Одновременно, обладая юридическими правами, богомольцы обратились в Причудинскую прокуратуру с требованием наказать кандидата по пока несуществовавшей в те времена статье «Оскорбление чувств верующих». Александра Мячикова это известие заставило задуматься, и чтоб в обозримом будущем ему не пришлось топтать участок земли за колючей проволокой, он на всякий случай принял решение снять свою кандидатуру с выборов ещё до регистрации.
Первым, кто подал заявление в Центральную избирательную комиссию, был скандально известный шестидесятилетний бизнесмен Карп Иванович Вислоухов, прославившийся всевозможными флешмобами и неадекватными выходками в городе. Поначалу он собирался зарегистрироваться как самовыдвиженец, но, памятуя русскую народную пословицу «Один в бане не голый», прибился к малоизвестной радикальной партии «Молодость», где на первом же съезде стал лидером её региональной ячейки. Невысокого роста, упитанный мужичок со злобным бандитским взглядом смотрел на меня с фотографии из досье.
В обычной жизни Карп Иванович помаленьку бизнесменил. На его счету были несколько помещений, цинично отжатых у города во времена «Великой приватизации» и сдаваемых в аренду, а ещё маленький хлебный заводик, выпускающий сухари и сушки, которыми безустанно, но с аппетитом хрустел весь город, вся Причудинская область, а возможно, и где-то за её пределами. До трагедии, произошедшей с великой страной, Вислоухов работал начальником отдела кадров на причудинском заводе валяной обуви и в то время полностью соответствовал одноименному персонажу из песни величайшего музыканта современности – Александра Лаэртского. В момент, когда крысы принялись растаскивать по своим норам социалистическую собственность, он вместе с главным бухгалтером в общей суете и суматохе совместно сприватизировали обувное предприятие в свою пользу. Нет, они не собирались производить дальше валенки и войлочные круги, а, сократив персонал и определив оборудование в металлолом, сдали помещения и цеха в аренду. Спустя какое-то время Вислоухов стал частным предпринимателем, а его партнёр – бывший главный бухгалтер, трагически застрелился из ружья на рыбалке. Как об этом в те времена писали местные газеты, произошёл нелепый несчастный случай, а именно последствия неосторожного обращения с оружием, в результате чего невероятным способом в спину покойного попали два заряда с дробью. По отчётам тогдашней милиции, при этой трагедии присутствовали восемь свидетелей, которые наперебой утверждали, что курки неизвестно откуда взявшегося ружья спустил медведь, чью берлогу они безуспешно долго осаждали и пытались взять штурмом. Когда хозяин тайги разозлился и вылез, он молниеносно отобрал ружьё у покойного и цинично расстрелял последнего в спину, когда бухгалтер, испугавшись, попытался спастись бегством. Люди же в городе поговаривали, что убиенный никогда не увлекался ни охотой, ни рыбалкой, а из увлечений занимался только собором марок и монет. Судить об этом происшествии, видимо, было оставлено высшим небесным силам, а на земле дело закрыли и передали в архив.
Карп Иванович любил сухари и сушки. В его тяжёлом детстве эти продукты были самым распространённым лакомством, и, будучи маленьким мальчиком, он мечтал, что, когда вырастет, изобретёт машину, которая будет выдавать эти хлебобулочные изделия много,
Устроив свою жизнь, кроме личной, господин Вислоухов заскучал и в наши дни решил податься в политику, чтоб повершить людскими судьбами и заслужить себе какой-нибудь почётный статус. Больше всего ему нравилось то, что, отслужив депутатом, по уставу области, пенсионер получал звание «Почётный гражданин» и право после окончания жизненного пути быть преданным земле за счёт городского или областного бюджета. Нет, Карп Иванович был обеспеченным человеком и мог сам устроить себе пышные похороны на высоком уровне, но от халявы испокон веков в нашей стране отказываться как-то не принято, иначе это вызовет всеобщее недоумение и повышенный интерес со стороны психиатров.
Вторым кандидатом на нашем избирательном участке зарегистрировалась скромная нянечка детского сада «Крокодильчики», с простой русской фамилией Подпузякина. Снежана Альбертовна была женщиной в теле, непонятного возраста и с полным безразличием в глазах, вскормленная манными кашами, козьим молоком и заокеанскими телевизионными сериалами из разряда «Твин Пикс», «Просто Мария» и «Рабыня Изаура».
Детский сад, где отбывала свой пожизненный рабочий стаж нянечка, когда-то при открытии, в далёком советском шестьдесят втором году, был назван «Колокольчики», но облетевшая с годами фасадная мозаика, подтверждающая это, явила окружающим надпись «К……льчики», которую местные вандалы с баллончиками краски тут же подправили, как понимали, на «Крокодильчики». Руководство детского сада исправлять надпись не стало, вернее, не смогло из-за отсутствия материальных средств в непростое постсоветское время. К тому же шестидесятилетний техник Прохор Подпёрович, растерявший с годами навык лазить по хрупким деревянным лестницам выше первого этажа и спускаться на верёвке с крыши, констатировал сей факт вандализма мудрым изречением: «Пусть будет так! Не матерно – и ладно!» Родители воспитанников детского сада приняли изменение названия благоприятно и с юмором, к тому же засранцы-вандалы-граффитисты над исполнением вывески очень даже художественно постарались.
Неоднократно рассматривая фотографию Снежаны Альбертовны, я видел в её печальном лице немой вопрос: «Нафига мне всё это надо?» Как выяснили шпионы нашего штаба, её кандидатуру выдвинули воспитатели дошкольного детского учреждения по настоянию заведующей, Эльвиры Александровны Кракен, которая из-за своей ранней судимости, однако уже давно погашенной, хотела, но опасалась выдвигаться сама. Являясь членом партии «Женщины Страны», что в народе закрепилось не иначе как «Странные женщины», заведующая немедленно обратила нянечку в свою политическую веру и заставила вступить в партию. Дальше Подпузякиной предстояло заняться политикой, затолкать своё немолодое тело в верхние эшелоны власти, где она должна будет отстаивать право на счастливую жизнь всего женского населения планеты. Возражать грозной заведующей Снежана Альбертовна опасалась, поэтому пришлось соглашаться. За неимением средств на предстоящую кампанию Эльвира Александровна лично возглавила предвыборный штаб нянечки и решила всё делать своими силами, а также за счёт бескорыстных родителей, чьим отпрыскам посчастливилось посещать её режимное учреждение дошкольного образования. С этого времени детский сад перешёл на осадное положение, а предвыборный штаб на его территории, с лёгкого словца одного из родителей, получил название «Кракен и крокодильчики».
С третьим кандидатом было всё намного сложнее. Кафедрина Потаповна Квасова уже была действующим депутатом Законодательного собрания Причудинской области и, как положено, обитала под тёплым крылом правящей в стране партии. Её очередной пятилетний срок восседания в депутатском кресле неизбежно подходил к концу, и предстояло немного побороться, дабы, как ей казалось, не утратить политической хватки. За весь срок, отсиженный от звонка до звонка, избиратели её видели всего несколько раз за каждую ударную пятилетку, и то либо на выборах, либо в предвыборных или партийных газетах, а бывало, и на чьих-то высокопоставленных похоронах. А вот жители других населённых пунктов нашей области её не видели никогда.
Жила Кафедрина Потаповна в загородном доме с моложавым мужем, как положено в тех кругах, талантливым бизнесменом, естественно, добившимся успехов исключительно благодаря своему предпринимательскому таланту и непосильным стараниям. В стенах Заксобрания Квасова появлялась редко, как и большинство её матёрых однопартийцев, за которых на сессиях и заседаниях голосовали молодые кандидаты, продвигая те решения, которые требовала верхушка партиииз столицы нашей Родины. За три последних срока, что она пребывала там, тётка постепенно превратилась в бесформенное существо, напоминавшее чем-то главаря космических бандитов Джаббу Хатта из знаменитой саги «Звёздные войны», и передвигалась исключительно на автомобиле с наглухо затонированными стёклами, а также обязательным атрибутом – синим проблесковым маячком на крыше. Оставлять такую службу ей не хотелось, да и у руководства партии она была на хорошем счету, беспрекословно выполняя всё, что от неё требовали сверху, поэтому Кафедрина Потаповна по инерции вкатилась в новую предвыборную гонку.