Ненавижу тебя, Розали Прайс
Шрифт:
– Да, сейчас, – киваю я и достаю ногой пола, в за тем перекидываю вторую и сажусь на стул, как он сказал – рядом.
– Ты можешь подать мне тарелку? – указывая я на свой сервизный
набор, который стоит с другой стороны стола, и мне не как не достать.
– Тебе она не понадобиться, – говорит парень, а я внимательно наблюдаю, как он накладывает в свою тарелку оладьи и наливает вишневый джем на край тарелки.
– Ты оставишь меня без завтрака? – удивленно спрашиваю я, сразу подумав о том, что сделала что-то неправильное.
– Нет, – рассмеялся Нильс и обернулся в мою сторону. – Надо буде купить высокий стульчик,
– Ты ешь джем или сливки? – спрашивает Нильс, аккуратно разрезая оладьи.
– Джем, – даю ответ и Веркоохен накалывает кусочек оладьей на вилку, макнув его в джем. Голубоглазый поворачивается в мою сторону, поднося вилку к моим губам, и ожидающе смотря на меня.
– Ты…
– Да, Детка, да. Не откроешь рот – испортишь рубашку, – мягко говорит он, и я с неудобством открываю рот, стаскивая оладушку к вилку и смущенно пережевывая ее. В этот момент, кажется, я даже перестала думать и чувствовать что-либо, даже вкус. Нильс любезно улыбается и сам накалывает следующий кусочек, макает его в джем и кладет себе в рот, довольно хмыкнув.
– Ты потрясающе готовишь, – говорит он, прикрыв глаза, наверное от удовольствия.
– Ты тоже, – улыбаюсь я, вспоминая его заботу и готовку.
– Будешь еще? – спрашивает он, а я махаю головой, получая еще порцию оладьей себе в рот с его рук.
Он кормит меня, и это удивительно. Забота? Нет, я бы не позволила кому-либо касаться меня и кормить. Может, он прав, я доверю ему? Ведь, эти жесты неспроста и имеют свой смысл. Не повысил голос, ни разу не нахмурился, поговорил сдержано и даже выслушал меня, поцеловал и сейчас кормит меня. Удовольствие получает и он и я, мы вместе и никто не страдает. Это заставляет задуматься, но сейчас совершенно нечего не хочется. И я облокачиваюсь о плечо Нильс, а он проскальзывает по талии, удобнее укладывая на себя. Он сегодня прекрасен, а я благодарна ему за это и очень рада за то, что нас охватывает.
Ведь девушка не целует парня просто так? Ведь парень не кормит девушку, которую считал низкой? Ведь нечего не бывает просто так?
========== Часть 52 “Barefoot in the snow” ==========
Нильс был со мной необычайно вежлив, учтив и с улыбкой на устах весь день. Мы были в его доме до самого вечера. Пересмотрели множество фильмов, я приготовила для нас воздушного печенья, от которого Нильс готов был лезть на стену, как мне показалось, поблагодарив за лакомство. Он все время обнимал меня за плечи и талию, а я так и не сняла его рубашку, и я думаю, что Нильсу это нравилось – когда я в его одежде. Голубоглазый дал мне отдохнуть, и я действительно позже почувствовала, что за сутки я была в хорошем расположении духа, в прекрасном настроении и неком воздыхании, когда я смотрю на парня. А потом, когда мы нудно выдохнули после очередного триллера с Брюсом Ли, парень решительно потянулся ко мне, нависнув надо мной и в буквальном смысле придавив к кровати. Неожиданно и слишком соблазнительно.
Этот поцелуй был с некой опаской, что заставляло меня полыхать, а тело разрядиться грандиозным громом, что дал разрядку. В таких секундах, когда я в его охапке, надо мной, сильный, смелый, решительный, знающий, что нужно делать – я чувствовала себя неумелой маленькой девочкой. Конечно, он был не первым, кого я целовала, но ощущения, которые я испытывала,
– Ты вновь возбуждена, – прошептал он мне на ухо, резко оторвавшись от моих губ, и усмехнулся, когда я неудовлетворенно прогнулась, пытаясь не отпускать его губы. Но решала не я, все решал именно голубоглазый блондин.
Единственный штрих, которым меня еще заставлял волноваться – подчинение. Но почему-то, когда я нахожусь в его объятиях, в охапке, слышу его смех, я уже мысленно готова на многое, за ради его, хорошего настроение. Это, однако, было совсем ненормально. То, что нас связывало, заставляло задумываться и растеряться, но Нильс как будто чувствовал это, сразу же переплетая наши пальцы, этим движениям успокаивая меня.
– Признай это, детка, – прерывисто говорит Нильс, тяжело дыша мне в шею, пока я сжимаю в своих кулаках его тонкую футболку.
– Да…– шепчу я, прикрыв глаза, одновременно ощутив, как стыдливо запылали щеки. Мое тело почти пылало в пламени, которое Нильс разжигал с каждым разом все сильнее и сильнее. Страшно больше всего было то, чтобы признать, как он влияет на меня и заставляет выгибаться как кошка.
– Маленькая негодяйка, – мягко проговаривает парень, приближаясь своими губами к моей обнаженной и не чем не прикрытой шее. Как только его зубы ухватили мою шею, я громко выдохнула, еще сильнее прогнулась в спине и с нетерпение заныла, когда он оставил меня в покое. – Тебе нравится то, что я делаю? – спрашивает Нильс, а я безмолвно выдыхаю и заново набираю воздух в свои легкие. – Розали, немедленно посмотри на меня, – звучит чуть грубоватый голос, но это, скорее всего только из-за моего игнорирования вопроса Нильса.
Открываю глаза, смотрю на парня, все крепче сжимая его бедра своими ногами, и он еле-еле сдерживает улыбку на губах.
– Нравится, очень нравится…– задыхаясь в собственных словах, проговорила я. Веркоохен прикоснулся к моей щеке нежно поглаживая меня своими теплыми пальцами, а за тем улыбнулся.
– Пора собираться, – только и сказал он, резко и довольно неожиданно оставляя меня, заставив ощутить самое большое разочарование, и мой стон, что говорило о недовольстве, проскользнул через меня, и тогда Веркоохен позволил себе рассмеяться надо мной.
Тогда я лежала на диване и совсем не понимала его задора, когда он заставил меня пылать и тихо отошел в сторону, оставив меня саму. Было несколько неприятно, но его губы я все еще чувствовала на участках своей кожи шеи, губах, щеках.
Мне пришлось вставать, так как настойчивый взгляд Нильса требовал именно этого. Мы не собирались в спешке, и даже в этот момент могли улыбаться, а я чувствовала себя неуютно, начиная смущаться при малейшем приближении или когда его рука (как бы незаметно) ложилась мне на талию, соскальзывая на бедро.
Возможно, для Нильса, все это было какой-то игрой, но не для меня. Каждое его движение в мою сторону, заставляло, в прямом смысле этого слова – гореть, полыхать, почти ныть. Но как бы я не могла спрятать свои эмоции, тело сразу начинало дрожать, когда я чувствовала Нильса рядом.
Мы выехали в семь часов вечера, когда уже было совсем темно, а снег прекратил сыпаться хлопьями на землю. Все было спокойно, я понимала, что сегодняшнему, довольно безмятежному дню нечего не сможет помешать, но я ошибалась. Нильс остановил машине еще за долго к прибытию места назначения, и попросил выйти из машины.