Ненавижу тебя, Розали Прайс

LilaVon

– Розали… – вновь окликает он меня, отпустив руку.

– Не нужно, Нильс. Дай мне время прийти в себя. Хотя бы до завтра… – опережаю я его, не в силах больше что-либо говорить или делать. Мне нужна кровать и крепкий сон.

Нильс слабо кивает в ответ и отступает, давая возможность уйти. Я, не оборачиваясь, исчезаю в своей комнате, укладываясь обратно в кровать. Я до ужаса жажду узнать, о чем он думает на самом деле в такие моменты просвещенности в его голове. Я готова отдать все, чтобы узнать о том, какие у него на меня планы и как он реагирует на меня. А еще меня мучает его уход, когда после возвращение

он сохранял полное самообладание. Будто он выбежал во двор и уничтожил весь мир, а после вернулся в блок, отыскав свое спокойствие.

Разом мне стал интересен сам Нильс Веркоохен. В особенности заботливый парень, хоть и делал он это через силу, и даже намеренно, чтобы заковать меня в свои невидимые цепи и позже манипулировать мной.

Лгать я не умею, особенно себе. Такой Нильс вызывал волнение, интерес и… очарование. Он был мил, несмотря на то, что длилось это от силы десять минут. Я насытилась мгновеньем вдосталь!

***

Мое тело, укутанное в теплом одеяле первые часы бросает в небывалый жар, затем уже в холод, когда я одеваюсь теплее и накидываю поверх одеяла плед. Пульс учащается, а сердце отбивает бешеные ритмы. Темнота беспокойная, а я не могу соображать, начиная понимать, что в моей голове происходит несуразица. Руки впиваются в постель, а тело ломит от бешеной температуры. Холодный пот облегает мой лоб, шею, грудь, а дыхание слабое и учащенное, когда я вновь откидываю от себя одеяло, понимая, что мне стает слишком жарко.

Крепкие ладони трясут меня за плечи, и мягкий беспокойный голос ударяет в уши. Слышу свое имя, но не сразу реагирую, пытаясь в свете разглядеть силуэт сквозь пелену перед глазами. Медленно прихожу в себя, и вижу пронизывающий взгляд парня. Свет от светильника помогает разглядеть его угрюмый вид, и только потом, я начинаю слышать его вопросы, которые посыпались на меня.

Не могу ответить из-за тяжелого кома в горле, и усталости, которая поглотила меня с макушки до самых ног. Вижу, как парень достает телефон, и теперь я понимаю его намерения, тут же отрезвев от болезни.

– Я… в порядке, – мало слышно отвечаю я, заплетающимся языком, опьяненная слабостью и температурой, чувствуя языком сухие губы. – Это просто температура. Все нормально, так и должно быть… когда болеешь, – хрипло и безжизненно продолжаю говорить, применяя все свои силы на мольбу.

– У тебя температура выше тридцати девяти и пяти, ты уже бредишь! Тебе нужна помощь доктора! – строго отвечает он, не соглашаясь со мной, не выпуская телефон из рук.

– Нильс, прошу, я не хочу в госпиталь, – слезно прошу я, когда срываю свой голос, обращая внимание на парня, который прикрывает глаза, а за тем посмотрел на меня с сочувствием. – Они мне дадут таблетки, не больше. Пожалуйста, я не хочу провести недели в больничной палате, в одиночестве! Пожалуйста…– шмыгаю я носом.

– Рози, ты не смогла сбить температуру, как и я. Уже два часа ночи! – убеждает он меня, но откладывает телефон, присев на край кровати, схватив мою руку свой ладонью. – Я попрошу сделать тебе компрессы или уколы, которые помогут сбить температуру, тебе станет легче. Я обещаю, что тебя никуда не увезут, просто вызову доктора, – его взгляд внимательно смотрит на меня, а я готова умолять не звонить докторам, лазая на коленях, но даже на это у меня нет сил! Это не больше, чем

температура, которая пройдет к утру, нужно просто перетерпеть.

– Нет, не надо. Нильс, не нужно, – по моим щекам прыснули слезы, которые умоляют Веркоохена оставить свою затею. Лучше я перетерплю все тут, нежели в холодной комнате больницы, одна, без ни кого и в неизвестном месте. – Н-Нильс…!

– Ладно! Ладно, только успокойся. Хорошо? – спрашивает он, очередной раз, прикрыв глаза от безвыходности, быстро стирая слезы с моего лица. – Сейчас себе сделаешь хуже, если продолжишь волноваться и пускать слезы, – мягче выговаривает пшеничноволосый, качая головой, когда притрагивается руками к моему лбу. – Тогда, лучше переспи эту ночь у меня. Так ты будешь под моим присмотром и в случае ухудшения – вызову доктора, договорились? – решает он, потирая свои сонные глаза. Я оживленно киваю.

Я не могу предположить, сколько он тут со мной возился по времени, ведь не помню, как и уснула. Но точно знаю, что он сидит тут не первый час, измотанный и встревоженный.

– Я помогу тебе снять свитер, ты стала вся мокрая, – проговорил парень, дернув теплый свитер по краям вверх, стаскивая его с меня, оставляя в одной майке, спальных шортах и шерстяных носках. Веркоохен укутывает меня в одеяло плотнее и поднимает на руки, без каких-либо усилий, двинувшись к двери. Ослаблено кладу голову на его плече, ощущая, как голые ноги мерзнут, пока парень переносит меня в свою комнату.

Его постель расстелена и включена лампа над кроватью, что означает, он спал до того момента, пока я, кажется, его не разбудила, или сам парень решил проверить меня в моей комнате, задержавшись по причине моей болезни. Нильс бережно укладывает меня практически на середину кровати, и я прячу свои ноги под одеяло. Слабость заставляет меня практически сразу закрыть глаза, но Нильс не дает мне уснуть, дав мне пару таблеток жаропонижающего.

– Тебе необходимо заснуть, – вновь потирает глаза Нильс, измотавшись, он ставит пустой стакан на тумбу, и, обойдя кровать, ложится с другой стороны.

– Тебе тоже необходимо поспать, – выговариваю я шепотом, и наблюдаю легкую улыбку парня, который проходится рукой, расчесывая пальцами свои пшеничные спутанные волосы на голове. Он поворачивается ко мне лицом, заглядывая в мои глаза, отчего теперь я не могу спокойно их сомкнуть. Я была в его кровати, с Нильсом Веркоохеным, и он был добр ко мне. Когда же это повториться вновь?

– Хорошо, – так же шепотом отвечает он, не нарушая тишину. Светильник над головой гаснет с помощью руки парня, и он прикрывает глаза. Я поворачиваюсь к нему спиной, находя удобное положение для сна. Кровать была слишком твердой.

– Спасибо, – негромко, благодарность слетает с моих губ. Я действительно благодарна, что он так печется обо мне, не заставив меня корчиться в одиночку в своей комнате.

– Спи, Рози, – лениво протянул парень, и я слышу ухмылку. Стянув одеяло до пояса, когда тело все еще пылало от жары, я начала ворочаться из стороны в сторону, и буквально за прошедшие десять минут сменила положение несколько раз. – Повернись ко мне, будет удобнее, – шепчет Нильс, а я тут же поворачиваю к нему голову, нахмурив брови от услышанного. Так и хотелось, отупело переспросить «что-что?» с чем я боролось в течении нескольких секунд.