Ненужный мальчик
Шрифт:
– Эй, парень! – повторяет Бьянкари громче, помахивая пистолетом. – Слышишь, что я говорю? Принеси поднос. Рысью!
Мальчик соизволяет приподняться на локте, чтобы взглянуть на него.
– Это ты мне? – спрашивает он вежливо.
– А кому же еще, парень? – удивляется бандит.
– Ну, со мной обычно так не разговаривают, – невозмутимо произносит Фабиен. – А потом дома у меня есть няня, и это она носит подносы. Так что, если он тебе нужен, можешь взять его сам.
Бьянкари делает движение вперед, но застывает с подозрительным видом. Самоуверенность
– Может, ты хочешь еще, чтобы я надавал тебе по заднице? – -рычит он в ярости.
– Вот-вот, – насмехается Фабиен. – И я скажу судье, что ты меня пытал.
Несколько растерявшись, Бьянкари предпочитает сменить тему.
– А где легавый в юбке? – спрашивает он подозрительно.
– Мари-Клод принимает душ, – любезно отвечает Фабиен. – Ты разве не слышишь?
– Неправда, – не верит Бьянкари. – Только что она была одета.
– Ага… – с неотразимой логикой соглашается ребенок. – Потому что ты должен был прийти, а я еще был в постели. Но она не успела принять душ. – И, словно поразмыслив, добавляет: – Если не веришь, можешь пойти посмотреть.
Это невинное предложение пробуждает воображение бандита. Мари-Клод Жанвье – одна из самых красивых женщин, которых ему приходилось видеть. Он отметил это про себя еще накануне, когда сажал ее в фургон.
Распаленный воображением, ослепленный желанием перейти к действию, Бьянкари с пистолетом в руке перешагивает порог.
Мари-Клод Жанвье, с бьющимся сердцем наблюдавшая за происходящим в щель между наличником и створкой открытой двери, поднимает табурет как можно выше над головой, и когда толстая фигура Бьянкари появляется в комнате, изо всех сил обрушивает свое оружие на укрытый капюшоном затылок.
Эффект поразительный. Бьянкари буквально отлетает к столу, который рушится под его тяжестью, и посуда с грохотом разбивается на полу. Затем он медленно сгибает колени и утыкается носом в дешевый сосновый паркет, покрытый протершимся ковром. Пистолет вываливается из его рук и оказывается возле кровати.
Фабиен кидается к оружию.
– Ты пристукнула его, Мари-Клод! – вопит он, приплясывая от радости.
Потом, стоя на чуть согнутых ногах, он держит пистолет обеими руками, как показывают в каждом фильме про гангстеров.
– Осторожно, Фабиен, – пугается Мари-Клод. – Это очень опасно. Сейчас же дай его мне!
Она сознает двойную опасность ситуации. С одной стороны, бандит, который наверняка лишь оглушен и с минуты на минуту может прийти в себя, с другой – мальчик, держащий в руках пистолет, а пистолеты частенько стреляют сами по себе.
– О Мари-Клод, – умоляет Фабиен. – Позволь мне немножко поиграть. В первый раз у меня настоящий пистолет.
– Послушай, Фабиен. Ты очень умный мальчик. И я обещаю, что дам тебе его попозже, а сейчас он нужен мне. Этот тип страшно опасен.
Подчиняясь, он протягивает ей свою новую игрушку, которую она с облегчением хватает и наставляет на Бьянкари, отойдя, однако, на два шага назад. Но с этой стороны опасность, кажется, пока не грозит:
– Ты его убила, скажи? – в страшном возбуждении спрашивает Фабиен. – Ты его убила?
– Нет. Он оглушен и вот-вот придет в себя. Только не подходи к нему.
Она говорит так, чтобы убедить себя, но большой уверенности не чувствует, потому что на капюшоне Бьянкари постепенно расплывается красное пятно. Мысль о том, что она убила человека, повергает ее в трепет.
– И что, ты его оставишь вот так? А если он очухается?
– Рискнем. Вот уже пять минут мы рискуем вместо того, чтобы убежать. Идем же скорей.
Какое-то шестое чувство подсказывает ей, что толстяк так быстро не придет в себя. И все же ей не терпится удалиться от этого лежащего на полу тела.
Мари-Клод хватает свою сумку на длинном ремне, с которой не расстается, пропускает Фабиена вперед, закрывает за собой дверь, бросив последний взгляд на свою жертву и невольно вздрогнув при этом. Она дважды поворачивает ключ в замке, как это делали их тюремщики.
– Спускайся. Быстро.
Мари-Клод идет по лестнице вслед за Фабиеном, вся как натянутая струна. Внизу – две двери, которые она заметила еще накануне. Одна, из матового стекла или скорее из стекла, замазанного белой краской, ведет на улицу. Вторая – в гараж.
– Встань позади меня, Фабиен.
Правой дрожащей рукой она сжимает пистолет, левой – толкает одну из дверей. Отправляясь за подносом, Бьянкари, разумеется, не запер ее на ключ. Выглянув, Мари-Клод видит кусочек запущенного сада и угол дома, вероятно, довольно большого, увитого плющом и диким виноградом.
– Ну, идем? – торопит Фабиен.
– Подожди. – Мари-Клод закрывает дверь. – Возможно, в доме остались другие бандиты. Попробуй вначале дверь в гараж.
Страшно довольный, что ему наконец поручили какое-то дело, он почти сразу же сообщает:
– Она открыта. А в гараже стоит фургон.
– Тогда идем, – решает Мари-Клод.
Они осторожно, стараясь не шуметь, входят в гараж. Не выпуская из руки пистолета, молодая женщина обходит вокруг машины. Это тот же фургон, на котором они приехали накануне. Рядом место еще для одного автомобиля, но оно пустует. Мари-Клод исследует ворота, простые раздвижные ворота. Ключ торчит изнутри. Она кладет пистолет в сумку, чтобы освободить руки, и открывает ворота. Перед ней плохо вымощенная аллея и метрах в сорока белый шлагбаум.
Фабиен уже устроился на переднем сиденье фургона.
– Ты идешь? Поехали!
Юной жертве похищения не терпится. Возбуждение, охватившее его после нападения на тюремщика, сменяется страхом, вызванным царящей вокруг тишиной. Это явление внезапно поражает и Мари-Клод Жанвье, потому что, как это ни глупо, тишина для парижанки – явление.
Дом стоит одиноко, в пустынном месте. Безмятежный, мирный на первый взгляд пейзаж внушает какое-то странное беспокойство. Мари-Клод открывает ворота лишь настолько, насколько необходимо, чтобы фургон мог выехать из гаража, затем садится за руль рядом с Фабиеном.