Необузданные желания
Шрифт:
Когда я смотрю на ее профиль, я не могу не заметить, как сильно она изменилась. Как будто она разрывается между тем, что делать. В руке у нее телефон, и она стучит по клавишам. Я наблюдаю, как ее плечи опускаются, и в это же время мой телефон вибрирует в кармане.
Я достаю его и вижу на экране ее имя. Затем открываю ее сообщение.
ПЧЕЛКА:
Ты когда-нибудь чувствовал себя запертым в собственной шкуре?
Я перечитываю ее вопрос снова и снова. Что, черт возьми, творится у нее в голове? И почему она чувствует себя
Я:
Всегда. Запертый в ловушку ожиданий, в ловушку рода, в ловушку собственной головы.
ПЧЕЛКА:
Интересно, почему все это важно? В конце концов, мы все равно умрем, верно?
Образ ее безжизненного тела всплывает у меня в голове. Он уже не вызывает у меня прежнего возбуждения. Мысль о том, что ее больше нет в живых, вызывает во мне странные чувства, которых я никогда раньше не испытывал…
Я:
Ты важна.
Я опускаю часть предложения "для меня". Я просто не могу заставить себя добавить ее.
ПЧЕЛКА:
Почему?
Почему она так важна? Я часто задаю себе этот вопрос. Почему именно она? Что в ней такого, от чего я никак не могу избавиться? У меня нет ответов ни на один из этих вопросов.
Я:
Потому что…
Я:
Когда ты входишь в комнату, она озаряется светом. Когда ты улыбаешься, мир становится лучше. Ты важна, потому что ты — это ты. Для этого не обязательно должна быть какая-то причина. Ты важна, потому что я, блять, так говорю.
ПЧЕЛКА:
Ммм, это бы что-то значило, если бы я знала, кто ты такой. Ты просто случайный, одержимый незнакомец. Я даже не знаю, почему разговариваю с тобой.
Я:
Потому что ты знаешь, где бы и когда бы ты ни была, я всегда тебя выслушаю. Разве ты не должна делать заметки или что-то в этом роде?
Она поднимает голову и осматривает комнату. Ее взгляд скользит мимо меня. Похоже, я овладел искусством быть замеченным и незамеченным одновременно.
До конца лекции Люси продолжает оглядываться через плечо, изо всех сил стараясь обратить внимание на профессора и унять свою паранойю — хотя, думаю, это не паранойя, если она права. Я выскальзываю через заднюю дверь как раз перед окончанием занятия и выхожу на улицу. Жду, когда она сделает то же самое. Обычно она направляется в кафе. Но что-то в ее сообщениях показалось мне странным. Мне не нравится, о чем она думает.
Почему она сомневается в своей ценности?
Я знаю, что он там, еще до того, как он дает о себе знать. Аксель. Мой кузен-идиот, который сейчас занимает первое место в моем списке жертв.
— Ты либо храбрый, либо действительно ужасно тупой, — ворчу я на него, в то время как мои глаза по-прежнему прикованы к двери.
— Нужна помощь? Познакомить тебя с ней? Большинство людей просто подошли бы и поздоровались, пригласили бы ее на свидание или еще куда-нибудь, — возражает он.
— Если я увижу, что ты хотя бы дышишь в ее сторону,
— Ого, черт. Все говорили, что ты обидчивый, но, блять… Я твой кузен, Дом. Я последний человек, о котором тебе стоит беспокоиться, что он вторгнется на твою территорию. Я бы никогда так с тобой не поступил.
Если я кому-то и доверял, так это своей семье. Они никогда не давали мне повода не доверять.
— Ты хочешь что-то сказать? — Спрашиваю я его. — Насколько я знаю, ты сюда не ходишь.
— Разве я не могу просто прийти и потусоваться со своим любимым кузеном?
— Чего ты хочешь?
— Ничего. — Он поднимает руки в успокаивающем жесте, пока я смотрю, как Люси уходит. Я иду за ней. Как и предполагалось, она направляется в кафе. — Знаешь, ты мог бы просто пойти и посидеть с ней. Скажи ей, что ты Доминик Маккинли, и она, вероятно, будет лебезить перед тобой, как любая другая цыпочка в радиусе пятидесяти миль, — говорит Акс.
— Она не такая, — говорю я ему.
— Они все такие. — Закатывает он глаза.
— У нее трастовый фонд больше твоего. Ей не нужны мои деньги.
— Откуда ты знаешь, насколько велик ее трастовый фонд? — Он вопросительно вздергивает бровь.
— Я взломал ее банковские счета.
— Ты ведь знаешь, что это незаконно, да?
— Как и скармливание своего кузена домашним свиньям. Но это не значит, что я бы этого не сделал. — Ухмыляюсь я.
— Забавно. — Он вздрагивает от этой мысли. Парня всегда пугали свиньи моего дяди.
— Раз уж ты здесь, будь полезен и принеси мне кофе, — говорю я.
— Ты ведь знаешь, что это ты здесь Богатенький Ричи, а не я? — бормочет он, продолжая идти.
— Вряд ли ты живешь в нищите, Акс, — кричу я ему вслед. Уильямсоны часто критикуют нас, Маккинли, за то, что мы находимся на более высоком уровне богатства, чем они.
— Ладно, но ты у меня в долгу.
— Я подожду здесь. — Я указываю на столик, расположенный недалеко от кафе, и направляюсь к нему. С этой выгодной позиции я могу видеть все, что происходит в окнах. Я вижу ее.
Глава 12
Должно быть, я напрашиваюсь на мучительную смерть. Такую, в которой мои конечности будут отделяться от тела по частям и закапываться в разных уголках Мельбурна. Уверена, кем бы ни был мой сталкер, он в восторге от того, что я связалась с ним сегодня. Наверное, я была в отчаянии или не выспалась. А может, у меня просто нехватка кислорода в мозгу. Не знаю. Но что я точно знаю, так это то, что я только что выплеснула свою самую глубокую неуверенность незнакомцу.