Необычная невеста
Шрифт:
Маркиз бросил ей вдогонку:
— Полагаю, мне следовало похвалить ваше платье, но я был несколько обескуражен потому, что вы не надели ни одну из моих диадем.
— Но они слишком громоздкие и тяжелые! — объяснила Эльмина. — К тому же привлекли бы ко мне слишком много внимания.
Маркиз поднял брови.
— Но разве не к этому стремятся женщины?
В ее глазах мелькнул озорной огонек.
— Я стояла перед выбором: я или бриллианты. Мне хотелось, чтобы это была я, во всяком
Теперь маркиз уже искренне расхохотался.
— Не спорю, у вас явно своеобразный взгляд на вещи, и вы, Эльмина, сама оригинальность!
— Спасибо. Между прочим, хочу поблагодарить вас за букет.
— Я с трудом мог поверить, что в округе нашелся садовник, которому удалось вырастить для вас столь необычные орхидеи.
— Именно о таких я мечтала. Надеюсь, вы не сильно огорчены, что они оказались в моем букете.
— А вы полагали, я пожалею их для вас? — с легкой иронией вопросил он. — К тому же Чарлз убеждал меня, что они подходят к вашим глазам.
— Мне понравился ваш друг Чарлз, — заметила Эльмина. — Честно говоря, я с ним согласна, хоть это и немного нескромно с моей стороны.
Прежде чем маркиз открыл рот, чтобы ответить, Эльмина направилась вверх по лестнице — туда, где, как она знала, находилась спальня всех предыдущих маркиз из рода Фальконов.
Уже на месте она испугалась, что маркиз может заметить ее промах.
Ведь она не попросила проводить ее ни его, ни домоправительницу.
Здесь, в парадной спальне, ее ожидала миссис Леонард.
— Вы великолепны, ваша светлость, право, как же вы хороши! — воскликнула она. — Ну прямо как на картине, хотя кое-кто удивился, почему вы не в белом.
— Все слишком просто — мне совсем не идет белый цвет, — объяснила Эльмина.
— Что ж, могу только сказать, ваша светлость, почти все незамужние барышни среди ваших гостей теперь твердо запомнили: они могут позволить себе серебро вместо белизны на их собственных свадьбах, но только у них нет волос, подобных вашим, ваша светлость, разве что они перекрасят их.
Эльмина приняла ванну в смежной со спальней комнатке, где когда-то стоял лишь туалетный столик и хранились всякие благовония, притирания и пудра.
Затем надела платье, купленное в Лондоне.
Оно было нежно-розового цвета, правда, не столь насыщенного, как присланное когда-то для их первой с маркизом встречи, — в том она казалась уж слишком юной.
По вырезу шел орнамент из розоватых цветов камелии, от приспущенных плеч начинался кружевной ворот.
Платье оказалось красивым и оригинальным.
Но все-таки, глядя на себя в зеркало, Эльмина вновь почувствовала себя девочкой в классной комнате под присмотром гувернантки, просто нарядившейся по особому случаю.
—
Они обедали не в огромном баронском зале, в котором принимали ее родителей, когда те прибыли с визитом в Фалькон.
Молодоженов проводили в небольшую гостиную, оформленную Робертом Адамом в его любимой светло-зеленой гамме.
Здесь царил полумрак.
Горели только свечи на небольшом столе, накрытом для двоих.
Все вокруг было старательно приготовлено: ведь новобрачным хотелось бы остаться вдвоем и говорить лишь о любви.
Но беседовали они исключительно о лошадях.
Маркиз признался, с каким нетерпением ждет следующего дня, чтобы показать юной жене самое последнее пополнение для его конюшен.
Она не стала говорить ему, что уже видела новых лошадей и пришла от них в восторг.
Она внимательно слушала маркиза, думая о том, что никогда не представляла себя в обществе такого великолепного собеседника и настоящего знатока своего дела, с которым сейчас наслаждается столь изысканной пищей.
Обедали они поздно, и успело уже пробить одиннадцать, прежде чем они перешли в небольшой уютный салон, украшенный белыми цветами.
— Если вы не сочтете меня невежливой, — сказала Эльмина, — то я пойду спать. День оказался такой длинный и утомительный… Я знаю, вы предпочитаете прокатиться верхом еще до завтрака, и мне не хотелось бы заставить вас ждать.
— Да, я намерен выехать примерно в семь тридцать, — ответил маркиз, — но если для вас это слишком рано, готов передвинуть время.
— Разве можно думать о таких пустяках, когда речь идет о прогулке на одной из ваших лошадей? — вспыхнула Эльмина. — Доброй ночи, милорд! Обещаю, что не заставлю вас ждать.
Она поспешила наверх, где младшая служанка помогла ей раздеться.
Миссис Леонард уже предупредила Эльмину, что завтра ей подберут горничную.
Девушка привыкла сама заботиться о себе да еще помогала сестрам; она и помыслить не могла, что заимеет собственную горничную: чем она сможет занять подобную прислугу?
Тем не менее оказалось, совсем неплохо, когда все уже заранее приготовлено.
Эльмине осталось только надеть полупрозрачную ночную рубашку — из тех, что положили ей в приданое, а сверху накинуть почти невесомую летнюю шаль, обшитую кружевом и украшенную крохотными бантиками из синей бархатной ленты.
— Вы можете идти, — сказала она служанке, увидев, что молодая женщина стоит в нерешительности.
Та слегка поклонилась и вышла из комнаты.
Эльмина задула все свечи, кроме прикроватных, и направилась к открытому окну.